«Чаще всего я был такой палочкой-выручалочкой», - глава облсовета Владимир Луста

Избранный около месяца назад главой Николаевского областного совета Владимир Луста – человек не новый для николаевского политикума. Он пережил не одну смену власти, оставаясь при этом на руководящих должностях. За свою "политическую жизнь" несколько раз менял партийность. Но после разрыва с Партией регионов никаким другим партбилетом пока не обзавелся.

Владимир Луста работал при шести сменяющих друг друга председателях Николаевской областной государственной администрации – от Александра Садыкова до Вадима Мерикова. А в разгар событий Революции Достоинства в Николаеве сам был исполняющим обязанности губернатора области.

Владимир Луста с улыбкой называет себя «палочкой-выручалочкой». Он уверен, что в октябре текущего года должны состояться выборы в местные советы, однако, намерен ли он участвовать в них, пока не признается.

Об этом и о многом другом – читайте в нашем с ним интервью:

«ВРЯД ЛИ Я БЫ СОГЛАСИЛСЯ РАБОТАТЬ ЗАМОМ. У МЕНЯ ЭТОГО УЖЕ ОЧЕНЬ МНОГО РАЗ БЫЛО…»

- Владимир Викторович, давайте начнем с того, что больше месяца назад вы были избраны председателем областного совета и уже, наверное, обжились на новой для себя должности. Какие впечатления? Возможно, столкнулись с какими-то проблемами или непониманием, либо же наоборот всем довольны?

- Давайте так. Избран я был действительно немного больше месяца назад 16 апреля, но к обязанностям официально я приступил только с 27 апреля, потому что согласно действующему законодательству я все равно проходил спецпроверку по коррупции.

Не могу сказать, что очень много такого непонятного и неизвестного для меня в этой должности, потому что, во-первых, я был депутатом облсовета. Сейчас это уже мой третий созыв. А, во-вторых -как бы там ни было, работая замом при нескольких губернаторах, с областным советом мы постоянно пересекались. Кроме того, у меня есть опыт работы председателем Снигиревского районного совета, а эта работа, по сути, практически, идентична с работой председателя областного совета.

Что касается проблем… Думаю, на данный момент все мы занимаемся тем, чтобы определить место областного совета и депутатского корпуса за то время, которое у нас осталось (до очередным местных выборов – авт.). Нам необходимо попытаться решить то, что возможно решить, начать проводить эту работу. А если что-то не получается, то хотя бы честно и откровенно признаться в этом и, проводя последнюю сессию перед очередными выборами, оставить после себя какое-то резюме: что мы сделали, какие программы приняли, и над чем нужно будет работать следующему созыву в первую очередь.

- Вы, кстати, в этом кабинете не находили «прослушку», как это было с вашим предшественником Тарасом Кремнем?

- Знаете, я думал об этом. Я как-то заходил в один из кабинетов, будучи переназначенным, и находил что-то подобное, («прослушку» – авт.). Но, во-первых, я это не оглашал, а, во-вторых, я сейчас даже подумал, что это лишние затраты и времени, и средств на то, чтобы это все искать. Если я даже сейчас говорю с вами или с кем-то другим, я не делаю чего-то такого, что вредило бы этому государству. Даже если я имею какую-то свою точку зрения, Бога ради... Не хочу я этим заниматься. Мне предлагали поискать, но я не хочу.

- Обсуждают, что после ухода вашего предшественника (Тараса Кремня) из этого кабинета что-то пропало…

- Здесь (показывает на пустующий правый от входной двери угол кабинета – авт.) стоял аквариум, он принадлежал не предшественнику, а еще пред-предшественнику (Игорю Дятлову – авт.). Когда здесь никого не было, никто не «обитал», эти рыбы были предоставлены сами себе… Вот и все, ничего здесь не исчезло. Признаюсь вам, я совершенно не "прирастаю" к этому кабинету, потому что понимаю некоторые вещи.

- На сессии вы сказали, что избрать председателя областного совета нужно было раньше. Для себя вы понимали, в чем была основная загвоздка, почему этого не происходило? Велись какие-то переговоры между группами депутатов, и они никак не могли договориться?

- Мы договорились с вами говорить откровенно? На самом деле присутствует некий дуализм, потому что когда пришла новая власть после известных событий в Киеве, здесь, естественно, самым оптимальным вариантом было то, что и получилось - Тарас Креминь (представитель «Народного фронта» - авт.) стал председателем областного совета... Это было правильно. Я тогда был еще в ранге исполняющего обязанности главы администрации. И я выступал на той сессии. Я сказал, что у всех нас, у депутатов (этого созыва, избранных от Партии регионов – авт.) нет морального права сегодня на что-то претендовать. Пришла новая вертикаль власти, она взяла на себя ответственность за то, что происходит в стране. И тогда, и сейчас я убежден, что вертикаль должна быть.

Сейчас же, когда, снова стал кадровый вопрос, а депутатов от политических сил, вошедших в коалицию, в этом созыве областного совета не очень много, у вас и в других СМИ, и кулуарно обсуждались разные кандидатуры. И, наверное, была важна и позиция областной администрации… Думаю, было много факторов, которые сыграли на то, что время было затянуто.

Как по мне, действительно, кадровый вопрос нужно было ставить раньше, но с другой стороны ничего такого сверхъестественного и не произошло. Александр Смирнов довольно профессионально исполнял обязанности главы облсовета. Но опять же, по-моему, все это негативно отразилось на том, что депутатский корпус утратил некую свою мобильность в плане решения тех или иных вопросов и влияния на процессы, которые происходили в области. Ведь за этот период мы практически не видели, чтобы профильные депутатские комиссии вмешивались в какие-то проблемные вопросы. Наблюдался чисто формальный подход.

Сейчас, когда я пришел, я уже дважды встретился с председателями постоянных комиссий, встретился с председателями депутатских фракций и групп. Я им всем сказал, что сейчас самое главное вернуть областному совету тот формат, который был при разных председателях, у кого-то больше, у кого-то меньше это проявлялось. Формат ответственности профильных депутатских комиссий и самих депутатов за те же принятые программы.

- В общем, вы намерены всерьез их подключать к работе…

- Да, подключать. Самое главное, мы договорились о том, что реально за полгода, может, какое-то очень большое количество вопросов и не решишь, но если у нас 10 постоянных депутатских комиссий, и если мы за это время попытаемся решить хотя бы по одному вопросу на комиссию, уже будет результат. […]

Можно по разному относиться к депутатскому корпусу, но на сегодняшний день это единственный представительский орган власти. По этому поводу можно спорить, можно говорить, что облсовет не соответствует нынешней власти, сегодняшним реалиям, но мандат доверия есть только у них.

- И все же, положа руку на сердце, кому бы вы сказали спасибо, в частности, за то, что вашу кандидатуру представили и в итоге вы стали главой облсовета?

- На самом деле я сказал спасибо еще в самом начале своим коллегам по депутатской группе «Рідна Миколаївщина», я сказал спасибо другим депутатам. Честно говоря, я понимал, что в силу тех или иных политических причин может быть очень слабая явка на той сессии. Что, в итоге, и случилось -более 30 депутатов отсутствовало. Поверьте, если взять хронологию и статистику проведения сессий, это была первая сессия с такой низкой явкой. Многие депутаты из тех, кто не присутствовал, скорее всего, решили, что лучше вообще не присутствовать на сессии, чем принимать то, или иное решение. Ведь кроме избрания главы облсовета, выносился вопрос признания России страной-агрессором и «ДНР-ЛНР» террористическими организациями.

Я опять же не могу сказать плохо это или хорошо. Пусть каждый решает сам для себя, но, к сожалению, было то, что было. И если бы еще два или три депутата не пришло, возможно, кадровый вопрос и не решался бы.

- Я больше имела в виду людей, которые в том числе публично вас поддерживали, лоббировали вашу кандидатуру. Кроме вас, озвучивались и другие кандидатуры: того же Юрия Козловского, Татьяны Демченко. Между собой николаевские политики называют вас человеком Вадатурского, и многие высказывают мнение о том, что в том числе и его публичная поддержка вашей кандидатуры имела немаловажное значение.

- Да, была такая поддержка. Это была, наверное, самая первая публичная поддержка. Именно Андрея Вадатурского. Была публичная поддержка еще и депутата областного совета от Народного фронта Вадима Пидберезняка...

Насколько я знаю, и Татьяна Демченко голосовала «за» мою кандидатуру, как она мне сама это говорила. С тем же самым Юрием Козловским мы входили в одну депутатскую группу. У нас было несколько встреч перед этим, по меньшей мере, дважды мы встречались и проговаривали возможность, вероятность избрания его или меня председателем, а кого-то замом. Но я сказал, что когда-то наступает в жизни такой период..., вряд ли я бы согласился идти работать замом. У меня этого (работа на должности заместителя, - ред.) уже очень много раз было, разные были ситуации. Юрий Анатольевич же, в свою очередь, через какое-то время сказал, что подумал и понимает, что это несколько неправильно. В том числе и при его бизнесе. В принципе, мы с ним тогда пришли к общему мнению.

Вообще, я не считаю эти вопросы главными. Если бы даже это все происходило сразу, то есть за год до окончания полномочий, борьба велась бы гораздо жестче. Или же если было бы понятно, что в октябре выборы не состоятся, тоже была бы ситуация намного более активная. Те же представители «Оппозиционного блока» боролись бы за возможность занять это место. Но я почему-то уверен, что выборы состоятся.

«Я БЫ НЕ ХОТЕЛ ПОДСТАВЛЯТЬ НИ «БЛОК ПЕТРА ПОРОШЕНКО», НИ ВАДАТУРСКОГО, НИ ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ»

- Депутаты, судя по всему, тоже в этом уверены, и не стали особо активничать. Другой вопрос, какова ваша позиция? На шесть месяцев занять этот пост, а что дальше? Это ведь несерьезно. Вы для себя уже определили, будете ли участвовать в следующей избирательной кампании?

- Я определюсь после принятия соответствующего закона. Я сегодня не могу сказать, определился я или нет, потому что это мои какие-то личные амбиции, потому что ни мы с вами, да и никто не знает до конца, как будут проходить эти выборы. […]

Сегодня есть совершенно разные варианты и представления о том, какой будет закон. С другой стороны можно говорить, что будет старая смешанная система - с мажоритаркой. Но как она, вообще, может быть, если вернули ту Конституцию, в которой вообще нет упоминания о мажоритарной системе? Значит нужно менять Конституцию. Но кто до выборов успеет все это сделать? Технически это невозможно, поэтому будут различные варианты пропорциональных, открытых списков. Все там немножко от лукавого. […]

Если будет только пропорциональная система, то есть только по спискам партии... Ну, давайте начнем с того, что я сегодня не являюсь членом какой-либо партии. И я не знаю, как это уже будет дальше…

В зависимости от того, какой будет принят закон, тогда будет принято и решение, потому что принимать участие ради участия я не буду. Я трижды избирался в Снигиревке, трижды как мажоритарщик… Поверьте, проще всего избираться первый раз на мажоритарном округе, второй раз это сложнее, третий раз это почти невозможно, потому что люди одни и те же, и ты приходишь и уже не говоришь им, что ты сделаешь, а ты уже должен только отвечать, исходя из того, что ты обещал и что у тебя получилось. Это "закон" такой. Поэтому в четвертый раз все еще сложнее.

Вот если говорить честно, рассчитывать на какие-то лидирующие позиции в списке той или иной партии, опять же из-за применения ко мне закона «Об очищении власти»… я же совершенно объективно понимаю, что не будет так. Поэтому я думаю, что в ближайшем будущем станет известно, как будут проходить выборы, и тогда многие вопросы, не только кстати по отношению ко мне лично, будут уже известны. Потому что сейчас это гадание на кофейной гуще. Никто ничего не знает.

Это не потому что я не хочу говорить заранее, Бога ради. Я еще раз повторяю, если такая возможность будет (участие в выборах – авт.), то она будет рассматриваться в рамках не только законодательных аспектов, но и здравого смысла. Естественно, наверное, поэтому я также понимал и то, что эти полгода, пока я буду возглавлять облсовет, могут сыграть в моей судьбе роковую роль – они или перечеркнут все, или дадут мне возможность дальше работать. Я прекрасно понимаю, что за полгода может что-то такое случиться, что мне будет лучше просто уйти. Может и так.

- Учитывая ваши доверительные отношения с Андреем Вадатурским, вам уже предлагали вступить в партию «Блок Петра Порошенко»? Вы уже рассматривали для себя этот вариант, в том числе и участия в выборах от БПП?

- Ну, во-первых, я еще не вступил (в партию, - ред.), а это, наверное, о чем-то говорит. Потому что это можно было сделать изначально. Когда были выборы, и Вадатурский избирался в парламент, я ушел в отпуск и участвовал в его избирательной кампании. И я наблюдал все эти процессы, в том числе и каким образом создавалась областная партийная организация «Блока Петра Порошенко». Тогда как раз стоял вопрос относительно действия по отношению ко мне Закона «Об очищении власти»…

Я не скрываю, мы встречаемся, потому что Андрей ведь депутат по округу, в который входит Снигиревка, а я - депутат от Снигиревского района. И было бы странно, если бы, будучи главой и администрации, и районного совета, а также трижды депутатом от этого района, я бы не общался с ним и с Бриченко.

Действительно, вопрос (о вступлении в партию – авт.) обсуждался, но пока, собственно говоря, мы просто взяли паузу и он (Вадатурский – авт.), и я.

Кстати, об отношениях с «Нибулоном». Если бы вы сказали, что я являюсь человеком Вадатурского старшего – это было бы для меня более логично, потому что с Алексеем Афанасьевичем я работал долго. В «Нибулоне» я прошел все ступеньки: от директора филиала, до первого зама генерального директора. У нас нормальные отношения, абсолютно деловые, и в плане, кто чей человек... Было время, когда мы вообще практически не общались.

- Это было, наверное, давно - тогда когда вы уходили с Нибулона?

Да, в частности и после того, когда я уходил. Но это было, как вы заметили, давно, и, в принципе, оно потом все встало на свои места.

А Андрея я помню еще, как только он приехал после обучения в Англии. Помню его первые шаги в «Нибулоне», я как раз тогда был первым заместителем генерального директора… Я считаю, что если бы побольше таких людей было там (в Верховной Раде, - авт.), наверное, было бы больше и правильных решений в Верховном Совете.

- Так что касается БПП? Не думаю, что Андрей Вадатурский был бы против, чтобы вы были в партии вместе с ним.

- Я ведь сказал, мы разговаривали об этом. Но кто сейчас может дать гарантию, что в новый закон, который будет принят, не внесут норму, что бывшие чиновники, уволенные согласно действию Закона «Об очищении власти», не имеют права быть избраны?

Этой гарантии нет. Потому я бы не хотел вот этими вещами подставлять ни «Блок Петра Порошенко», ни Андрея Вадатурского, ни всех остальных. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что случилось, хотя совершенно с этим не согласен и никогда не соглашусь. Мне говорят: «Ты хоть официально не говори», но у меня есть свои аргументы.

- Это те риски, о которых вы говорили, когда выступали перед депутатским корпусом?

- В том числе. Вот смотрите, у нас есть много общественных организаций. Некоторые из них мне и сейчас говорят: «Владимир Викторович, давайте мы проведем свою люстрацию. Давайте напишите заявление. Мы изучим ваше финансовое положение и прочее»...

Кстати, я никогда этого не боялся. Наверное, главная причина - это то, что никто не может сегодня сказать, что на данный момент у меня где-то есть большой дом или что-то еще. Я как жил в Снигиревке, так и живу. Потому что, если работать честно, и жить на зарплату замгубернатора, то... Извините, в Снигиревке тот же частный дом, в котором я живу, можно продать по цене убитой однокомнатной квартиры в Николаеве. Ну, машину я себе могу позволить в кредит взять, а еще дом или квартиру, увы, не могу.

«Я ПРОСТО СКАЗАЛ, ЧТО С МЕНЯ ПАРТИЙ ХВАТИТ. И МЕНЯ НИКТО НЕ ТРОГАЛ»

- Давайте поговорим о том, что когда на ту или иную должность приходит новый человек, обязательно встают вопросы о его прошлом. Поднимается его биография, смотрится, кем он был, чем занимался, с кем сотрудничал. Нельзя не заметить тот факт, что у вас за плечами немаленький опыт политической деятельности и многие высказывают в ваш адрес такие претензии, что: «Вот Луста, он был и в «Нашей Украине», и в «Едином центре», и в Партии регионов»... По сути, и у меня такой вопрос к вам. Как так получалось? Вы находили что-то общее в этих политических силах, либо же членство в этих партиях было возможностью оставаться при власти?

- Ну, смотрите. Три политические партии вы перечислили. Чтобы быть до конца объективным, то была еще одна партия. При Советском Союзе была одна партия – Коммунистическая, и я был ее членом, давайте так говорить, до 90-91 года.

«Наша Украина» и «Единый центр» были одного направления. Свою причастность к ним я не скрывал. В «Нашей Украине» ничего не получалось, те цели и задачи, которые ставились, не достигались, а "Единый центр" был более системной партией, в плане того, что в каждой области довольно активно создавались организации, а потом она стала всеукраинской партией.

Многие в свое время уходили из «Нашей Украины», те, которые сегодня находятся в других партиях. Но очень скоро, буквально через несколько месяцев, я понял, что партия "Единый центр" вообще была немножко семейная, что касается семейства Балоги, его родственников и ближайших бизнес партнеров. Это стало очевидно всем, ну, и по большому счету, тем это все и закончилось. Я ушел намного раньше чем другие, когда понял все эти процессы. Я понял, что это было не мое. Это был где-то 2008 год. После этого 2010 год – выборы.

- И Партия регионов…

- Да. Когда пришел губернатором Николай Круглов, он поменял всю команду, остался только один зам. Кстати, технологически это всегда надо делать, потому что есть такое понятие, как «институциональная память». То есть полностью приходить на голое место было бы неправильно. Нужно чтобы хотя бы кто-то понимал, каким образом дальше работать, все это реализовывать, пока подбирается новая команда.

Так вот, когда пришел Круглов, он однозначно поставил вопрос о том, что будет сменена вся команда. Остался только Травянко. Я практически полгода тогда не работал. Сам был удивлен, когда меня пригласили на беседу и предложили занять одну из должностей. И я согласился, потому что работать нужно.

На моих глазах все время развивался конфликт между исполнительной и представительской властью. Помните, какой конфликт был, когда Александр Садыков был губернатором, а Татьяна Демченко главой облсовета? Можно улыбаться, а на самом деле улыбку это вызывает только у посторонних наблюдателей, надо же было как-то работать.

И вот когда этот вопрос встал (о вступлении в ПР – авт.), я тогда думал, поскольку Партия регионов пришла вот в таком составе и в советы, и в исполнительную власть. Я тогда думал - быть может, это тот вариант, который мог всех объединить, чтобы действовать в определенном едином русле. И поэтому такое решение было мной принято. […]

- Возможно, есть смысл в сохранении команды. Кто знает, если бы политики не перебегали от смены к смене власти из одной политической силы в другую, мы с вами уже жили бы с другой политической системой в Украине, более стабильной. Многие говорили и до сих пор говорят, что у Партии регионов была самая сильная команда.

- Да, и я действительно считал ее тогда самой сильной. Но когда я принимал для себя это решение о вступлении, а оно было оговорено, я поставил такие условия, что ни в каких партийных конференциях, делегациях, или съездах я не участвую. Я просто сказал, что с меня партий хватит. Вот и все. И меня, собственно говоря, никто не трогал. И по большому счету многие, таким образом, и становились членами партии.

Ну, хорошо, если не менять. Но опять же, правила игры создаются таковые, что кто-то сегодня выиграет, а кто-то проиграет. Во всех отношениях люди останутся за бортом, в том числе и сильные хозяйственники, которые явно не глупые люди.

Вот, год назад мы все говорили: придут молодые специалисты из Европы, Грузии и так далее. Для меня, допустим, ничего удивительного сейчас не происходит, только единственное – я этого ожидал раньше. Я даже удивлен, что вот этот процесс, который начался, он начался только сейчас. И происходит это не потому, что они не соответствуют, а потому что нужна вот та вот пресловутая политическая воля. Никакие европейские, грузинские или немецкие специалисты не сделают за нас то, что мы, в конце концов, должны сделать сами. Ну, так будет - это первое. И второе - они (иностранные специалисты, - ред.) "загрузают" в наших взаимоотношениях и много чего не понимают.

- Потому некоторые не выдерживают и уходят?

- Да, об этом я и говорю. Рано или поздно мы поймем, что мы должны сами это делать. И сейчас, я, возможно, скажу такую плохую вещь, которую, даже вы можете воспринять так, как будто я защищаю своих ровесников. Но ведь, согласитесь, многие молодые люди, которые имеют европейские дипломы, какие-то другие дипломы… но невозможно теоретически все понять и без единого какого-то опыта, без прохождения каких-то ступеней принимать участие в управлении государством.

В свое время, когда президент Ющенко увольнял Садыкова, мне было жалко. Мне было жалко, что увольнял он его на третьем году его губернаторства, а ведь он тогда уже наконец-то становился настоящим губернатором. Вот когда он наконец-то стал губернатором, его уволили. И назвал фамилию не для того, чтобы сказать плохо это или хорошо. Это на самом деле так, потому что человек не принимал участия в каком-то государственном управлении. Некоторые вещи вообще происходили по наитию, кто-то советовал, что-то правильно/неправильно. Поэтому так происходит и сейчас.

Я всегда считаю своими учителями двух человек. Одного уже нет в живых. Как ни странно это покажется, это бывший Первый секретарь райкома Компартии. Мне тогда было 24 или 25 лет. Он мог сутками работать, не жалея ни себя, ни кого-то другого. Я это все видел. Второй человек - Алексей Афанасьевич Вадатурский. Он иногда меня очень "жестко учил по жизни", потому что я тоже довольно молодым пришел на «Нибулон». Можно с чем-то соглашаться, не соглашаться, все это оказало на меня очень большое влияние, и я благодарен жизни за то, что она мне дала возможность работать с ними. Так и здесь.

Молодежь должна быть, ее однозначно нужно выдвигать на руководящие позиции, но нельзя забывать и о том, что я упоминал ранее – об институциональной памяти. Нужно делать какое-то соотношение, кого-то оставлять. Я имею в виду тех, кто помнит, кто знает. Вот сейчас мы с губернатором практически с первого дня договорились, он озвучил эту позицию, попросил по многим вопросам меня подключаться. Мы договорились, что если я буду видеть, что что-то не так, то я просто могу об этом ему сказать. Более того, они (в ОГА, - авт.) спрашивают, и это нормально. И точно так же, как я понимаю, должно быть во всех остальных властных учреждениях.

«ЯРЫМ КОММУНИСТОМ ДО 28 ЛЕТ СТАТЬ НЕРЕАЛЬНО»

- Говоря о роли Коммунистической партии в вашей жизни... Я заметила, что когда вы выступали на сессии, вы как-то упустили этот момент, что в свое время даже занимали руководящую должность в Компартии…

- Вот смотрите, после окончания школы я не поступил в институт, пошел на работу на завод. Конечно, можно по-разному говорить. Есть очень смелые люди, которые были диссидентами, но их было очень мало… По большому счету, без этого (членства в КПУ – авт.) нельзя было достигнуть чего-то в жизни, и я совершенно искренне это понимал, когда я пошел на завод и мне предложили вступить в партию.

После этого был институт. В 22 или 23 года я закончил институт. После этого – армия, в 25 лет я пришел и начал работать, и вот так оно быстро произошло. Обычно в те времена, люди работали в комсомоле, а потом их могли брать работать в райком Компартии. У меня все произошло наоборот. Я был очень молодым и меня взяли работать в райком Компартии инструктором, и потом я был избран и работал секретарем райкома комсомола. Вот это все длилось до 28 лет. Проработал три года, и на этом все закончилось. Вот такая роль Коммунистической партии в моей жизни.

Кстати, о Законе «Об очищении власти». Как по мне, было бы довольно правильно, если бы этот закон был сразу (после распада Советского Союза – авт.). Я не понимаю, когда сегодня под люстрацию попадают бывшие вторые или первые секретари райкома Компартии, которые тогда были очень молодые. Прошло 30 лет, и им сейчас говорят: «Слышишь, ну ты же был?». Ну, был.

- Сейчас и вам так могут сказать? Вы же тоже были главой райкома.

- Главой райкома комсомола, только должность называлась "секретарь райкома". Вы же видите, как делаются законы. Я могу по фамилиям называть тех, кто сегодня находится на высших должностях, и они были на гораздо больших должностях в Компартии, чем я. Поэтому какой смысл этой люстрации?

На самом деле мы тогда организовывали какие-то центры, научно-техническое творчество молодежи, делали какие-то платные услуги. И в Снигиревке на все те деньги, которые мы зарабатывали, мы заводили сберегательные книжки на детей-сирот, чтобы им помогать. По большому счету, тогда это были свои ценности.

- В общем, вы ведете к тому, что ничего, плохого, за что вам могло бы быть стыдно, в Компартии вы не делали.

- Нет, абсолютно. Не помню, на каком сайте вывешивали мою партийную характеристику тех времен, где в конце было написано: «Вспыльчив…» и так далее. Они так формулировали, но по большому счету вот эта вспыльчивость это как раз была та позиция молодых людей, которые в последние два-три года перед крахом этой системы приходили в партию и говорили, что это все не так, давайте что-то менять. Ну, естественно, реакция была одна: «Ты что творишь, есть устав партии». Вот все и заканчивалось такими конфликтами.

- Тем не менее, в некоторых СМИ пишут и о том, что вы были ярым коммунистом.

- Но я вам сказал, что значит ярым. За три года… ярым коммунистом до 28 лет стать, наверное, это нереально. Могу сегодня откровенно сказать, что я никогда не принимал участие в каких-то мероприятиях, приуроченных к годовщинам комсомола…

- Хорошо, как вы относитесь к уже подписанному закону о декоммунизации? Как, по-вашему, не принят ли и этот закон, как вы говорите, слишком быстро?

- Закон о декоммунизации 100% нужен. И сейчас нужен. Единственное, так уж сложилось, что все мы принимаем или впопыхах, или… Ну вот, пока живы ветераны Великой отечественной войны, нужно было хотя бы объяснить им, что из себя представляет этот закон. Хотим мы этого или нет, но старшее поколение только на основании принятия этого закона будет сегодня голосовать… уже ж понятно за кого они будут голосовать. Не будет коммунистов, значит, будут другие. Те же самые «Оппозиционный блок», Партия развития Украины, еще что-то придумают. Я думаю, что перед выборами как минимум два-три политических проекта неожиданно появятся. И мы даже себе не представляем, какие, а они появятся. И если бы с людьми говорили несколько по-другому... Встречались с людьми больше и обсуждали эти законы, которые принимаются…

К сожалению, мы иногда медлим, а иногда быстро принимаем законы.

Я считаю, что закон о декоммунизации должен был быть принят еще гораздо раньше, вот тогда бы это все было уже на своих местах.

«НА САМОМ ВЫСОКОМ ГОСУДАРСТВЕННОМ УРОВНЕ БЫЛ РАЗГОВОР О ТОМ, ЧТОБЫ Я ОСТАЛСЯ»

- Давайте вспомним события годичной давности, тот же разгон николаевского Майдана, митинги сторонников федерализма, палаточный городок у мемориального комплекса Героев-Ольшанцев. Все это, собственно, происходило на ваших глазах, вы были при власти. И когда под стенами администрации находились так называемые «защитники ОГА», вы были в здании и фактически наблюдали за тем, что происходило. Расскажите же свой секрет, как вам удалось избежать неудобных вопросов, связанных с этим? Или же мы чего-то не знаем, и вас вызывают на допросы по этим уголовным производствам, которые только в последнее время открыли?

- Нет, не вызывают, не вызывают. Я сейчас не буду говорить о том, что кроме меня были те, кто принимал какие-то решения, кто собирал эти митинги, отправлял этих людей… Я ведь не зря сказал о том, как еще в 2010 году мы определили, что я не принимаю участие в политической активной деятельности. И, наверное, это сыграло свою роль, что такими вопросами я вообще не занимался. Но однозначно точно и честно нужно сказать, что когда Круглов с Николенко были на выборах, и до того, как Николенко стал губернатором, в тот период администрацию возглавлял как раз я. А главой облсовета был Дятлов. И, конечно же, те вещи, которые происходили… было бы некорректно, если бы я сейчас начал говорить, что с чем-то я соглашался, с чем-то не соглашался.

Могу сказать одно. Уж извините за то, что скажу и как скажу. Больше не буду говорить. Когда у меня был разговор, я сказал, что принимать какое-либо участие в том, что происходит, я не буду. На этом все закончилось, а чем закончилось вообще, это все мы знаем с вами. Сказать, что я вообще чистый, белый и так далее, не могу, даже не исходя из того, что я что-то делал, а исходя из того, чего я НЕ делал. Если бы мои мысли были подтверждены некоторыми решительными поступками, и в тот момент я бы ушел, наверное, сегодня я был бы совершенно в другом свете. Но моя правда заключается в том, что я работал. Тогда в той ситуации никого же не оставалось. И, наверное, тот же Вадим Мериков может подтвердить, и Николай Романчук, что когда было межвластие, я этого не скрывал, я делал заявления, что, как только придет новый губернатор, я уйду. И поверьте, на самом высоком государственном уровне был разговор о том, чтобы я остался работать...

Я никогда не озвучивал то, чем я занимался, когда начали происходить известные события в Крыму, Донецке и в Луганске. Если вы помните, это было колоссальное напряжение. И некоторые вопросы, связанные с функционалом наших портов, аэропорта, вопросы примитивных мер безопасности, которые нужно было принимать с подачи человека, обладающего полномочиями хотя бы исполняющего обязанности главы администрации.

Как было, так и было. И когда вы спросили, вызывают ли меня на допросы, Бога ради, не вызывают. Если даже и вызовут, ну не знаю, мне совершенно нечего скрывать.

- Но я ведь даже это к тому говорила, что вы можете быть носителем полезной для следствия информации.

- Я понимаю, о чем вы говорите. Понимаю… Но то, что произошло у нас, слава Богу, что оно не имело дальнейших развитий и последствий, как в Одессе и тому подобное. Хотя, наверное, и у нас это тоже было по острию ножа…

- И все-таки, не могу не спросить, вот вы работали при шести губернаторах, с кем из них работалось проще, с кем не удавалось находить общий язык?

- Сегодня говорить и о бывших губернаторах, и о бывших своих коллегах, которые работали замами, я вообще считаю некорректным. По разным причинам, в основном, потому что мы вместе работали. У меня есть совершенно разные мнения о каждом из них. И более того 99% из них прекрасно знают мое отношение к ним, и я знаю их отношение ко мне.

С некоторыми из моих коллег, которые были замами губернатора, у нас вообще не было никаких отношений, каждый работал и отвечал за свое направление, но, если говорить о губернаторах, то с Садыковым мы работали меньше всего в качестве губернатор – заместитель. И я уже, в принципе, сказал о нем и, собственно, дал характеристику этому губернатору. И мысленно прикусил себе язык, потому что, наверное, это неправильно. Каждый из них назначался высшим политическим руководством страны, и, возможно, были какие-то свои мотивы, о которых я не знал. Тем не менее, с каждым из них я работал. […]

Я благодарен за доверие, которое мне оказывали. Меньше всего с моим именем, с моей фамилией были связаны какие-то непонятные скандалы. Более того, чаще всего я был такой палочкой-выручалочкой, всегда приходилось решать те, или иные вопросы.

Так что, давать оценку я им не буду, я думаю, что каждому из них оценку уже давно дали люди, и, наверное, мне в том числе.

- Но мало ли, а вдруг среди них затесался тот, который, по вашему, сегодня тоже должен быть у руля, потому что он опытный толковый человек, и только по каким-то политическим причинам остался где-то в истории. Я же не знаю, какое вы мнение выскажите. Вдруг вы бы сказали, что тот же Круглов – специалист и хозяйственник, который еще может кое-чему научить.

- Круглов действительно специалист и хозяйственник и мог бы чему-то научить. Но я не могу сказать, что Гаркуша не был специалистом и хозяйственником. Вот в этом плане я ранее сказал о Садыкове. Если говорить о Вадиме Мерикове, то хочу сказать, что за пол-года он значительно прибавил - он готов слушать, слышать и решать те ли иные проблемы.

Поймите, и вопрос команды, ее профессионализма - очень много значит.

Продолжение следует...

Беседовали Катерина Вовченко и Александра Вязникова