Юриспруденция абсурда: пикет как доказательство

В стране идет большая ломка системы власти, сложившейся за последние два десятка лет. Украинская Фемида не могла и не стала в этих бурных процессах счастливым исключением.

Даже аквариум невозможно очистить, не взбаламутив воду. Что уж говорить о водоемах покрупнее? Милиция, прокуратура, суды – много людей, столь же много уголовных дел, чьи-то карьеры и миллионы…

Желающих наловить рыбки в этой мутной водице долго ждать не пришлось.

Является ли люстрация единственным шансом для Украины очистить власть от метастаз коррупции, это тема отдельной статьи.

Но вот ставшие обыденными уличные акции протеста, как оказалось, можно с успехом применять не только для решения собственных проблем с законом, но и как инструмент давления на судей и правоохранителей.

Дело было в декабре. Но и сейчас в журналистской тусовке отдельные из перечисленных ниже герои пытаются найти поддержку и снова выйти на первый план, заявив о себе как о пострадавших от «произвола» системы.

В обычное-то время пикет, на котором обвиняемые требуют наказать следователей и прокуроров, вызовет, в лучшем случае, улыбки прохожих. В худшем – для самих организаторов - попытку въедливого журналиста разобраться в материалах дела.

А сегодня такое простое и малобюджетное действо может стать решающем камнем на весах люстрации и, уж наверняка, вполне весомым давлением на судей.

Возьмем, например, предыдущий пикет областной прокуратуры, ядром которого стали пять человек: Александр Огар, Владимир Кинда, Игорь Блошко, Елена Подцыкина, Максим Красюк.

Чтобы лучше представить всю абсурдность произошедшего с точки зрения обыденной юриспруденции, нужно сказать несколько слов о каждом из этих народных контролеров.

Игорь Блошко - подполковник милиции, экс-начальник отдела по борьбе с торговлей людьми. С 2011 года в судах тянется дело, в котором Блошко выдвинуто обвинение в сутенерстве. Подполковник провел около года в СИЗО. Упорно и громко заявляет о фальсификации обвинений против него. В последнее время активно занялся общественно-политической деятельностью: выдвигался (безуспешно) в народные депутаты на последних выборах.

Александр Огар - в 2011 году Центральным райсудом был приговорен к 8 годам лишения свободы с конфискацией имущества за посредничество при передаче взятки в размере 100 т.грн. тогдашней главе районной налоговой инспекции. Провел 2 года в следственном изоляторе. Более трех лет пытается доказать в судах различной инстанции фальсификацию его дела.

Владимир Кинда – еще один подполковник милиции, экс-начальник линейного отделения милиции на железнодорожной станции «Николаев». Был задержан при получении взятки в размере 700 тысяч гривен. Обвинялся в создании системы воровства дизельного топлива с локомотивов, в которой участвовало больше 20 человек. Также оспаривает обвинение и постоянно рассказывает о том, что дело против него сфальсифицировано.

Вдумайтесь: трое из пяти организаторов акции протеста имеют проблемы с законом. Упаси Боже, я не собираюсь подменять суд, и называть этих людей виновными в том, в чем их обвиняет следствие.

Но почему мы так спокойно воспринимаем тот факт, что обвиняемые в коррупции и прочих преступлениях пытаются подменить суд пикетом?

Вспомните, какое общественное возмущение вызывали многочисленные случаи когда преступники уходят от наказания, когда даже взятие с поличным не гарантировало тюремной отсидки! И что изменилось? У обвиняемых появилась возможность стать активистом, объявить себя люстратором-обществеником и взять следователя и судью «за горло»?

Скажите мне, если через месяц (два, три месяца) борьба с коррупцией заработает-таки на полную мощность, и уголовные дела будут исчисляться десятками и сотнями…. Будем создавать расписание для пикетов, чтобы все обвиняемые воспользовались своим правом надавить на суд? Или будем собирать митинги на центральной площади и поднятием рук выносить судебные решения?

Продолжая эту извращенную логику, нужно дать право всем обвиняемым самим подбирать себе следователя, прокурора и судью. Абсурд? А где грань, отделяющая его от давешнего митинга?

Но, честно говоря, куда более опасным симптомом представляется присутствие в пресловутом пикете еще двоих участников.

Елена Подцыкина – постоянная участница громких судебных конфликтов «на общественных началах». Широкую известность приобрела в ходе «дела Оксаны Макар», в котором неоднократно выступала в защиту Суровицкой, матери Оксаны, от обвинений в использовании в целях личного обогащения пожертвований благотворителей. В социальных сетях по этому поводу можно найти немало комментариев, вызванных громким конфликтом Подцыкиной с другой николаевской правозащитницей Еленой Кабашной. В последнее время Елена Подцыкина выступала в качестве представителя общественной организации «Громадський контроль», претендующей на свою особую роль в процессе люстрации.

Максим Красюк – адвокат, владелец «Красюк&Партери». В нынешние времена люстрации и неограниченного участия «революционной улицы» в работу Фемиды возглавил организацию "Об'єднання правосвідомих громадян".

Так вот, я хотел бы верить, что в данном случае мы видим не попытки создать инструмент давления на суд и следствие, и уже - постоянного действия. Очень хотел бы верить, что это не отработка технологии создания общественного мнения в защиту своих клиентов. Но отрицать, как минимум, наличие «конфликта интересов», в данном случае невозможно.