«Я надеюсь, что скоро мы забудем о ремонте БТРов», - директор НТРЗ Вячеслав Симченко

04.08.2014 09:00

О существовании ООО «Николаевский тепловозоремонтный завод» догадывался далеко не каждый николаевец, однако после серии отремонтированных за свой счет боевых машин для украинской армии, предприятием одновременно заинтересовались и «Forbes», и военная прокуратура.

Журналист «Преступности.НЕТ» Алена Мельникова пообщалась с директором завода Вячеславом Симченко. Он оказался весьма открытым человеком и способным разговаривать на любые темы, касающиеся не только деятельности предприятия, которое он возглавляет, а и страны в целом.

Вячеслав Симченко о войне в Украине, о Майдане, о режиме Януковича и о Законе сохранения энергии.

Как появился «Николаевский тепловозоремонтный завод» в Николаеве?

- В бизнесе я с 98-го года. Занимались, по чуть-чуть росли, росли. Сначала начинали с продажи запчастей, потом отдельные ремонты каких-то узлов, агрегатов. Лет шесть назад повезло встретиться с моим компаньоном. Почему повезло? Потому что мало людей, которые относятся к бизнесу с такой же философией работы. Объединили наши усилия. Три года назад купили эту территорию и построили завод. В первый год у нас ничего не было, но уже в чистом поле начинали работать. Там неимоверная была первая зима: холодно, снег. В первую зиму делали большую брезентовую палатку и подгоняли под нее тепловоз. В таких условиях выдали первый тепловоз для Полтавского ГОКа (Полтавский горно-обогатительный комбинат - ПН). Причем это был самый сложный из всех существующих тепловозов. Это был своего рода производственный подвиг, об этом не без гордости вспоминаю. У всех, кто к нам приезжал в первый год работы, была устойчивая ассоциация – 41-й год, Урал, когда эвакуировались заводы с европейской части Союза, вывозились станки и под открытым небом выпускались снаряды. Не было ни стен, ни крыш, выпускалось все для фронта, для победы. Абсолютно такая же ситуация была и у нас. Мы одновременно и строились, и ремонтировали тепловозы. Для всех работников это действительно был подвиг работать в таких условиях. Мы максимально пытались смягчить условия, но это было сложно, когда на улице -20 градусов. Но, тем не менее, мы это сделали и люди работали даже с энтузиазмом, не побоюсь этого слова.

Предприятие работает только на украинском рынке? Есть ли аналогичные заводы в Украине?

- В основном мы работаем для Украины. Возможно, будут заказы с других стран, пока еще это не реализовано, пока на стадии переговоров. В основном это вся промышленность Украины. Это горно-металлургический комбинат, горно-обогатительный, химическая промышленность, морские порты, все крупное производство, там, где есть тепловозы – с этими предприятиями мы работаем. Это Полтавский ГОК, «Донецксталь», Мариупольский комбинат, это и Алчевск, и Черновцы, и Ивано-Франковск – география покрывает всю Украину. В каком-то смысле мы уникальны. Есть много заводов, которые построены еще при Советском Союзе, монстры-гиганты, но экономические показатели у этих заводов сегодня весьма и весьма плачевны.

Почему? Из-за использования старых «советских» технологий?

- Да. Не будем показывать пальцем, но на примере Николаева можно наблюдать, что происходит с крупными заводами, которые построены еще в старые, добрые времена, которые по ряду причин сегодня не в самом лучшем положении. Аналогичная ситуация и в этой отрасли. Эти заводы стоят, они банкроты и режутся на металлолом. Технология одна, она простая: «Надо стиснуть зубы и работать». Работать в духе времени, в духе тех требований, которые сегодня предъявляет рынок. Использовать сегодня те методы, которыми руководили 30 лет назад, – это путь в никуда. А рынок расставляет все на свои места. Есть ряд частных предприятий, аналогичных нашему. Конкурируем. Пока, слава Богу, получается.

Как предприятие, ремонтирующее тепловозы, начало заниматься модернизацией боевой техники? Это была Ваша идея?

- Это была наша инициатива. Когда начались первые проблемы в Украине, военная техника начала уходить с мест своих дислокаций на границу с Крымом, то видно было, что 50% этой техники явно не доезжает до цели своего назначения. Было понимание, что никто к ним не прикладывался, армия уничтожалась. Было понимание, что нужна элементарная техническая помощь. Плюс, осознание того, что сегодня в Украине, к сожалению, есть не так много предприятий, которые могут выполнять подобные работы. И при этом, нас мало кто знает, поэтому мы сами предложили помощь десантникам 79-й бригады, Нацгвардии. Военные были удивлены. С удовольствием, конечно же, откликнулись, потому что у них большое количество техники, нуждающейся в ремонте. 20 мая была передача двух первых БТРов: один БТР-70, по-моему, второй БТР-80. Это для десантников и для Нацгвардии. А потом делали еще для летчиков два БТРы. Далее были «УАЗы».

Вашим работникам тяжело было переключиться с ремонта тепловозов на БТРы?

- Разница, конечно, есть, но по большому счету профессионалу, механику, слесарю, технарю все равно, чем заниматься. Законы механики никто же не отменял. Независимо от того, тепловоз это, или корабль, или КамАЗ, законы одни и те же. Естественно, везде есть свои нюансы. Везде нужен какой-то опыт, но если степень квалификации достаточно высока, то технарь с легкостью перестраивается с одного объекта на другой. Это не есть большая проблема. И результат говорит сам за себя. Те же БТРы, которые мы ремонтировали, и которые первый раз в глаза мои слесари увидели, по отзывам тех, для кого мы их делали, оказались качеством не хуже, чем аналогичные, которые выполняются на профильных предприятиях.

Известно, что все ремонтные работы завод делает за собственные средства. Не бьет ли это по бюджету предприятия? На ремонт скольких боевых машин для украинской армии у завода хватит средств?

- Не знаю, насколько хватит средств. Страна сегодня находится практически в состоянии войны. О финансовых планах и перспективах говорить можно, но весьма условно. Можно говорить о каких-то надеждах, но насколько это будет реализовано, мы сами не знаем. Мы не знаем, что будет завтра с нашей страной. И все же мы надеемся, верим. Я практически уверен в нашей победе, но говорить, что у нас будет с экономикой… Пока будет возможность помогать армии, будем помогать. Конечно, по бюджету предприятия бьет, потому что затраты изрядные. А у нас не такое огромное предприятие, у нас нет лишних денег или бюджетных. Все это делается за счет прибыли, за счет каких-то своих резервов. Когда военная прокуратура заинтересовалась, почему мы так много помогаем армии и сколько мы на этом заработали денег, я решил сесть и посчитать, на какую сумму мы оказали помощь. То, что мы на этом не заработали, мне долго считать не пришлось. А на счет помощи, пришлось посчитать все, что сделали, по коммерческим ценам. То есть, работы, которые профильные предприятия делают по ценам, сколько это стоит у них. Там получилось более миллиона – 1 миллион 200 тысяч гривен. Реально нам обошлось дешевле, потому что мы делали это своими силами. Но сумма такая примерно.

Вы уже отчитались перед военной прокуратурой?

- Да, конечно. Мы им дали официальный ответ. Он заключался в том, что с бюджета мы и копейки денег не получили, нам за это никто не платил, все делалось за свой счет. Точную сумму затрат мы не указали, потому что подробный учет не велся. А к чему!? Нужно делать конкретное дело, а не заниматься подсчетами, сколько я помог государству. Какая разница?!

Почему прокуратура вообще решила Вами заинтересоваться, ведь завод ремонтирует все за свои деньги?

- Видимо, выросла целая плеяда чиновников, которая не понимает, что возможны какие-то действия, которые не подразумевают под собой коммерческую выгоду. Все видят в последние годы, особенно во время избирательной кампании, когда кто-то заявляет, что он отремонтировал дорогу, не уточняя при этом, что это сделано за деньги города, бюджета. Все к этому привыкли, поэтому абсолютное недопонимание и неверие в то, что это может быть абсолютно безвозмездная помощь армии. Они, видимо, искали, сколько взамен этой нашей помощи нам автоматов передали. Я не знаю, что они себе думали.

Ваше предприятие рассчитывает в дальнейшем получить компенсацию от государства за проделанные ремонтный работы техники для армии?

- В Деда Мороза я перестал верить очень давно. В сказки тоже. А верить в какую-либо компенсацию со стороны государства… ну, неужели я произвожу впечатление идиота?! Государство не в состоянии сегодня финансировать абсолютно необходимые вещи, поэтому о какой можно говорить компенсации за спонсорскую помощь.

Ваша семья поддерживает Ваше стремление помогать армии? Не бьет ли по семейному карману то, что вы отдаете большую часть прибыли на армию?

- Семья гордится. По большому счету, не так много денег надо для нормальной и комфортной жизни семьи, совсем немного.

Какую еще помощь оказывает завод армии, кроме ремонта БТРов?

- Мы еще отремонтировали средний десантный корабль, главный двигатель. Немного бронежилетов отправляли, на лечение раненым немножко помогали, помогали при отправке машин с гуманитарной помощью в зону АТО, докупали необходимые грузы. Это помощь, о которой даже говорить нет смысла, да и не хочется, потому что подобную помощь оказывает если не каждый, то почти каждый. Это для бабушки-пенсионерки больший подвиг как-то помочь армии, потому что она и так кое-как выживает, у нее у самой на «Корвалол» денег не хватает. А о том, что здоровый дядька, который ездит на автомобиле «Mercedes», отправил бронежилет, даже стыдно говорить.

Проконтролировали, вся ли отправленная Вами помощь дошла до места назначения? Все-таки, как оказалось, в армии немало нечистых на руку военных.

- Да, все дошло. К сожалению, такие люди есть и будут, не хочется, конечно, чтобы эти мерзавцы бросали тень на всю армию. Те военные, с кем общаюсь я, кроме уважения и преклонения перед ними, других чувств у меня не вызывали. Я могу с уверенностью сказать, во время общения с ребятами, которые с передовой, меня неимоверно удивляет их великая сила духа. Это не пафосные речи, а действительно ребята готовы биться до конца, и они уверены, абсолютно уверены в своей победе. Общаясь с ними, физически ощущаешь вот эту силу, и каждый раз после общения с ними у меня все больше появляется чувство уверенности в нашей победе.

Готовы помочь армии, самому взяв оружие в руки?

- Если в этом будет необходимость, если от меня на передовой будет больше пользы, чет там, где я нахожусь сегодня, то да. А вообще я надеюсь, что скоро, с наступлением мира в стране, мы забудем о ремонте БТРов и прочей армейской техники, а все больше и больше будем опять заниматься гражданскими делами, потому что надо развивать производство, надо развивать экономику, надо зарабатывать деньги, чтобы было с чего платить налоги. Да и сейчас нужно больше ремонтировать гражданской техники, ведь чем больше будет коммерческих проектов, тем больше у нас хватит ресурсов для помощи армии и просто на социальные проекты.

Какие уже социальные проекты удалось реализовать?

- Немного нашей школе помогаем по соседству, 44-я школа, детскому саду. Сейчас запустили проект помощи ветеранам по Корабельному району. Мы им оказываем материальную помощь, осуществляем добавку к пенсии. Есть еще один проект на стадии реализации: украинское общество сирот несколько лет добивалось, чтобы девочке государство отремонтировало квартиру. Квартирой это сложно назвать, это некая жилплощадь, а девочка сирота должна была из общежития выселяться, жить негде, квартира вроде как есть, а вроде как нет. Вроде как государство должно было выполнять эти функции, но надо, к сожалению, признать, была бы у нас экономическая ситуация в стране получше, то наверняка и подобные проблемы не возникали бы. Если сегодня стоит вопрос купить бронежилеты в армию, то невозможно обвинять государство, что оно не выполняет функции помощи сиротам. Это украинское общество сирот вышло на меня, немного помогаем. Еще недавно была помощь областному дому ребенка. Сначала один раз попалась публикация в прессе о том, что нужно заменить трубопровод, но там было озвучено, что подключились какие-то депутаты. А потом через пару недель мне второй раз попалась публикация, и я понял, что никто ничего не решил. Я отправил своего инженера, чтобы посмотрел, в чем там проблема, оказалось, что она вполне решаема.

Почему Вы решили взять на себя, назовем это так, функции государства? Ведь многие предприниматели неохотно расстаются с деньгами, дай Бог, если налоги платят.

- Есть закон сохранения энергии, который никто не отменял, и независимо от того, знаешь ты об этом законе или не знаешь, он равно работает. А энергия не только механическая, кинетическая, тепловая, есть энергия эмоций, энергия людей, энергия добра. Чем больше даешь, тем больше остается. К тому же, как говорил Бродский, все человечество спасти невозможно, но одного отдельно взятого человека спасти можно почти всегда. Если есть возможность оказать эту помощь, почему не оказать? Если у тебя получается работать и зарабатывать, то это совсем не потому, что ты такой умный и хороший, а потому что какое-то стечение обстоятельств, где-то повезло тебе с родителями, где-то с соседями, где-то учителя, где-то кто-то тебе подсунул умную книжку. Поэтому все, что ты зарабатываешь, как бы твое, но при этом не надо все равно забывать, благодаря чему или кому это все. Все равно это благодаря тем врачам, которые тебя в детстве лечили от кори и свинки, благодаря тем учителям, которые тебе что-то внушали в детстве, поэтому диалектика, все взаимосвязано.

Планируете ли в будущем связать свою жизнь с политикой?

- Не знаю. Не могу сказать «да», не могу сказать «нет». Мне всегда было интересно заниматься конкретными делами, мне интересно было построить завод, мне интересно не на словах, а на деле поддерживать производство, расширять его, повышать его эффективность. Что касается политической деятельности, не знаю. Если поступят какие-либо предложения, может, буду рассматривать. Но не могу ответить однозначно.

Многие, идя в политику, заявляют о желании помогать народу…

- И им каждый раз все верят. У нас очень доверчивый народ. Все идут помогать народу, все идут его осчастливить, только что-то люди этого не чувствуют пока. Очень плохая практика, когда в политику идут люди, которые в своей жизни ничего не сделали. Идут туда, чтобы разбогатеть. Когда люди за таких голосуют, получают плачевный результат.

Взгляды каких политических партий вам близки?

- Я не хотел бы говорить о конкретных партиях, но скажем так, мне близки демократические взгляды. Мне близки все те партии и их представители, которые придерживаются европейских ценностей, истинно демократичных методов работы и управления. Не на словах. Потому что, когда мы жили в Советском Союзе под руководством мудрой Коммунистической партии, одним из основополагающих принципов КПСС был принцип демократического централизма, но демократией как таковой там и не пахло. Поэтому провозглашать и придерживаться – это все-таки разные вещи. Те силы, которые будут ставить за цель приблизить Украину к цивилизованной жизни, будут симпатичны. Причем вопрос не в том, вступать ли в ЕС или не вступать, вступать в НАТО или не вступать. Дубаи – не член Евросоюза, но они живут по европейским меркам и придерживаются европейских ценностей. Япония тоже не член Евросоюза.

Майдан поддерживали? Каким для Вас был результат Майдана и для Вашего предприятия?

- Конечно, поддерживал. Основной результат Майдана – осознание нас как нации, люди начали дышать воздухом свободы, люди перестали бояться и демонстрируют это каждый день. Да, кто-то это воспринимает радикально и пытается скатиться к «махновщине». Я думаю, для этого есть государственные органы, которые должны все-таки это регулировать. Но появилось гражданское общество, которого раньше не было. Я бы назвал это революцией сознания. На сегодняшний день, к сожалению, это пока единственный реальный результат Майдана, но он неоценим. И без этого результата не было бы ничего другого. А имея переоценку сознания, теперь можно добиваться и остальных результатов. В первую очередь, эффект должен быть экономическим. Любые революции имеют за целью, в конечном счете, повышение благосостояния жизни граждан. Если этого повышения благосостояния не будет, значит, революция не выполнила своих функций, значит, она не исчерпала себя. Поэтому сегодня еще не все завершено.

Многие предприниматели выходили на Майдан из-за давления режима Януковича на бизнес. На Вас пытались в свое время давить?

- Неимоверное давление всевозможных органов. Прошлый год начался с маски-шоу, к нам приехал полный автобус, тотальный обыск, слава Богу, хоть лицом об асфальт не повозили. Все изъяли, обыскали, спасибо, что не арестовали. Потом в процессе было еще и еще. Всякое было. Режим Януковича – это величайшее зло для Украины. Этот режим откинул страну на много-много лет назад, практически уничтожена экономика, уже не говоря об армии и остальном. За эти четыре года мозги чиновников были буквально разъедены, то есть мировоззрение у людей очень сильно менялось. То, что сегодня происходит на востоке страны - это опять же результат режима Януковича, когда каждый чиновник, каждый депутат, каждый студент любого юридического вуза, поступая на первый курс, имел конкретное представление, чем именно и главное, какими методами он будет работать. То есть, любое чиновничество превратилось в бизнес, ну это абсурд. Надеемся, вот сейчас понемножку это все будем с головы на ноги ставить.

Юг Украины в свое время поддержал Януковича и тоже немало пострадал от его режима, однако «донецкий сценарий» не нашел места в Николаевской области.

- Знаете, на юге Украины всегда была вольница, здесь не было крепостного права, поэтому, как минимум, этим юг Украины отличается от других территорий. Здесь всегда жили предприимчивые люди, здесь всегда были представители многих наций и народов, плюс прибрежные земли. Всю историю человечества люди в южном регионе отличались от других, поэтому в этом смысле наш регион очень сильно отличается и от Донбасса, и от Харькова. Люди всегда свободнее, люди менее подвержены внушению, каждый сам себе атаман, такими людьми тяжелее управлять, чем на Донбассе. Вы знаете, тем более, если бы не российское вмешательство на Донбассе, то и там бы не было всего того, что мы имеем. Хотя они давно уже не особо верили в святость Януковича, потому что когда он пришел к власти, опять же донецкий бизнес начал страдать первым, рейдерство они первые испытали на себе. Плюс все-таки Донбасс более депрессивный регион: маленькие городки, где-то заводы закрылись, шахты закрылись, люди озлобленные, нет средств к существованию. Это то, что называется пороховая бочка. Они наиболее сильно обижены и были доведены до этого состояния как раз режимом Януковича. После бегства экс-президента появилось чувство свободы, значит, можно всю ту злость, всю ту ненависть, которая скопилась на Януковича выплеснуть куда-то надо. Вот она и выплеснулась. Если бы это все дальше не поддерживалось, не разжигалось российскими диверсионными группами, то оно бы «пшикнуло» чуть-чуть, как вначале было, да и успокоилось бы.

Что сделаете в первую очередь, когда Украина победит?

- Помолюсь...

Беседовала Алена Мельникова

Фотофакт