Özi (Ачи-Кале — от тур. açı — угол + kale — крепость),в украинском русском варианте – Очаков
I. Сын Марса
- Очаков летом напоминает кипящую сковородку со свиным жиром. Чахлая флора. Жёлтая пыль. Гниющая вода лимана. Армейский уклад жизни, так и подмывает не прогуливаться, а чеканить шаг под Турецкий марш Моцарта.. Похоже на то, что оттоманский Ачи-Кале въелся навсегда в здешнюю землю. В какой-то момент так и ждешь появление турок в белых чалмах, с ятаганами в руках и пистолями на боках. Извините, может краски и сгустила…
- Немного. Если ты помнишь то, что вокруг внешних стен Ачи-Кале турки посадили вишневые сады. Тогдашний пейзаж Северного Причерноморья лесами и рощами не баловал. Пыльные и снежные бури носились по бесплодным просторам как черные демоны. Потемкин велел доставить из Самары саженцы дуба, а итальянские тополя насаживать для украшения, - рассказывал Анатолий Григорьевич, аккуратно подвигая ко мне хрустальную розетку с кинбурнским мёдом из собственных пасек. - Дубовые рощи вокруг будущего Николаева высаживал основательный хозяйственник граф Николай Семенович Мордвинов, как материал для строительства кораблей. Хотя Николаев еще не родился, но верфи уже трудились вовсю, и чуткий к новшествам народ стекался в наш край добровольно, несмотря на скудность заработка и неустроенность быта. Много было беглых и разбойников. Потемкин закрывал на сии факты глаза…
- Капитан над портом пожаловался Потемкину на холод. Мол, дров нет, топить нечем. На то ему Светлейший отвечал, что дрова это деревья. Нужно учиться греться углем каменным. И готовить, и печки топить. А кто жалуется на голод, поучал Потемкин, тот пусть огороды и сады разводит. Земля тут тучная, первородная, жирная. При напористом труде много можно взять. Понемногу очеловечивалось безлюдье.
- Да и какой голод, разве только в наказание ленивым. Осетра в лимане водились двухметровые, в Петербург к столу царицы отсылали. И еще, в придачу, бочонок черноморских мидий. Креветками кинбурнскими придворных баловали. Белуга умножалась в весе до полутоны. Рыбу солили, сушили и вялили. Промысловые артели уживались с воинством, - рассказчик сделал короткую паузу, долил гостье чая в тонкую чашку фарфора Wedgwood, продолжил, - Я сам в молодости ходил на «рыбаках». Закалка на всю жизнь. Но работа, доложу тебе, адова. Падаешь на койку после смены замертво. А под подушкой до дыр зачитанный «Мартин Иден».
- Хочу немного разбавить мрачные очаковские краски лечебно-санаторными качествами этого отрезка Северного Причерноморья. Знаю, Анатолий Григорьевич, что вы большой любитель истории, в особенности, нашего города. Так вот! Мой свёкор Кабашный Филипп Иванович в хрущевскую эпоху входил в пятерку руководителей области. Вот доказательство, фото из моего архива.
Слева крайний Ведников Василий Спиридонович, далее Иващенко Александр Венедиктович, Васильев Владимир Александрович справа крайний, и сидит Кабашный Филипп Иванович. Лето, 1963 год. Военный аэродром в Кульбакино. Ждут прилета Никиты Сергеевича Хрущева. Он летит в Крым. Ожидание затянулось. С опозданием самолет приземлился. Подали трап. Встречающие терпеливо ждали появление «светлейшего». Минут через 40 дверь распахнулась, и в проёме возникла прекрасная бортпроводница в форме. Она окинула взглядом встречающих, и тот час скрылась в глубине салона. Минут через пятнадцать появился сонный Никита Сергеевич, в вышитой сорочке навыпуск и серых брюках. Он жадно вдохнул воздух, напоённый запахами аэродромной свежескошенной травы. Парт номенклатура вытянулась в струнку. Никита Сергеевич почесал лысину и лениво выдавил:
- Здорово, орлы! Бездельничаете, идите работайте! – при этом он ввернул крепкие непечатные словечки, на которые был большим мастером. Сильные руки охранников ловко подхватили самого главного коммуниста, и не дали ему свалиться с трапа. Люк самолета захлопнулся, мотор заурчал, и красивая, серебристая машина вырулила на взлетную полосу.
Правды ради, после октябрьского пленума ЦК 1964 года, отправившего Никиту Сергеевича в отставку, уже на пленуме Николаевского обкома партии, Владимир Александрович Васильев, областной идеолог, проехался по свергнутом обидчику вдоль и поперёк. Его выступление надолго запомнилось областным коммунистам.
- Между тем, Филипп Иванович рассказывал, что из Москвы приезжали геологи, курортологи изучать и собирать данные по Очакову и окрестностям. Был план создания народной санаторно-лечебной зоны. Московские ученые провели громадную работу. Материалы собрали серьезные, и дали высокую оценку целительным свойствам воды, растительности, лечебным грязям. Однако все исследования уехали в Москву, осели в архивах. А Очаков ни шатко, ни валко продвинулся на этой стезе. Несмотря на все целебные богатства, Очаков так и остался сыном Марса, бога войны…
II. Глаз и зубы Кутузова
- В Очакове покоятся практически все зубы генерал-фельдмаршала Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова. При осаде Ачи-Кале, Кутузов командовал полком. Так вот, 18 августа 1788 года « турки в числе не более 40, прокравшись вдоль моря, взобрались по эскарпам, и открыли ружейную пальбу по батарее Кутузова, того самого, который в прошлую войну ( Русско-турецкая война 1768—1774 годов) был ранен в голову навылет» - читаем мы в записках австрийского военного атташе принца де Линя. Он в этот момент был рядом с Кутузовым. Пуля прошла в правую челюсть, выбила почти все зубы и вышла через затылок. Принц де Линь, с которым молодой генерал был в большой дружбе, не оставил его в беде. Буквально через полчаса Кутузов лежал в палатке полевого хирурга Массо. Знаменитый врач вытащил спасителя России от Наполеона буквально с того света.
- Глаз Кутузова почил в Крыму. 4 августа 1774 года турецкий десант высадился близ Алушты. Русские войска немедля вступили в бой. Драка была жаркой. Русские начали теснить османов. Противник побежал. Преследование возглавил полковник Михаил Кутузов. Храбрец и смельчак, он не раз водил своих солдат в бой лично. Шальная пуля пробила носоглоточную пазуху и вышла через правую глазницу. Полковой врач уже собирался закрыть герою глаза, но Кутузов задышал и задвигался. О, чудо! Он выжил.
- Могу дополнить ваш занимательный рассказ интересными деталями. Михаил Илларионович был замечательным острословом и остроумцем, светским человеком, галантным и дружелюбным. Его бы насмешил история про глаз в Крыму, а зубы в Очакове. Кстати, он никогда не ел один, только в компании. Был щедрым и хлебосольным хозяином. Его «ранения представляют двоякий интерес: как историко-хирургический и клинический, как казуистика дважды счастливого ранения». Боли донимали его до конца жизни, но он свыкся, научил себя превозмогать мучительные страдания, и не давал себе расслабляться. У меня не хватает слов выразить восхищение этим исполином!
- При осаде Ачи-Кале летом-осенью 1788 года в лагере Григория Александровича Потемкина собрался блестящий военный интернационал европейских забияк, странствующих рыцарей и кавалеров: принц Ангальт-Бернбургский, знаменитый бельгийский принц Карл де Линь, принц Нассау-Зиген, граф Рожер де Дама — доброволец из Франции и мальтийский рыцарь Джулиано де Ломбард, грек Панаиот Алексиано и даже американец, забияка Поль Джонс, испанец Иосиф де Рибас, ганноверец барон Левин Август Теофил Беннигсен. Все они, может лишь исключая американца, прибыли в лагерь Потемкина воевать с «магометанами». При осаде Ачи-Кале получили военную закалку и тренировку будущие победители Наполеона князь П. И. Багратион, Н. Н. Раевский, М. Б. Барклай де Толли.
III. Падение Ачи-Кале. История в картинах
- 6 декабря 1788 года, 8 часов утра. День Святого Николая Чудотворца. Штурм. Через час с лишком взяты ретраншаменты турецкие и крепость.
На картине польского художника Януария Суходольского в красках запечатлена панорама боя. Башни и стены этого фундаментального пика французской инженерной мысли повержены в прах. Солдаты сражались по колена в снегу. Накануне, 4 декабря, подул сильный ветер и началась метель. Затем, ударили крепкие морозы. Греться было практически нечем. По утру откапывали трупы замерзших. Армия рвалась на приступ!
- Картину «Штурм Очакова 6 декабря 1788 года» Януарию Суходольскому заказал Николай Первый. Царь благоволил к гордому баталисту поляку, дарил подарки, назначил стипендию, сделал его Академиком Императорской Академии художеств. Николай Павлович был очень большим любителем батальной живописи. Спасибо этой симпатии, в истории осталась картина падения Ачи-Кале…
- Скажу вам, что, именно, наше обсуждение – история в картинах - требует более детального подхода. Предлагаю встретиться в Очакове. По рукам, Анатолий Григорьевич?
Продолжение в Özi!... До встречи!
Начало тут https://news.pn/ru/blogs/234430