Цена чести мундира: За сколько в николаевской полиции готовы продать участника АТО и своего коллегу

Во всем мире полицию считают закрытой профессиональной кастой со своими привычками и кодексом чести, неким сплоченным объединением, где коллега готов подставить коллеге плечо и прикрыть спину.

Именно поэтому история, которая произошла с Андреем Крупенко, заслуживает внимания. Участник антитеррористической операции на Донбассе в составе спецроты полиции «Николаев», офицер, который служил в органах МВД с 2012 года, экс-оперативник уголовного розыска Николаевского райотдела полиции рассказал, как его фактически продали сослуживцы и бросили в беде. Вплелись традиционно в этот рассказ и политики-бизнесмены. Такое в голливудском кино не покажут.

Налет на дом фермера

Эта история началась в ночь на 10 августа 2018 года. После полуночи трое неизвестных в масках совершили разбойное нападение на дом фермера М. в селе Зеленое Николаевского района.

– В доме находились две женщины пожилого возраста и восьмилетний ребенок. Всех связали скотчем. Хозяйку дома они предположительно знали, потому что вторая женщина была с Западной Украины и приехала с внуком в гости – это родственники. Женщину душили, избивали, требовали деньги. Они завладели приблизительно 60 тысячами долларов, золотыми изделиями и пистолетом, – рассказывает Андрей, который в составе следственно-оперативной группы занимался расследованием этого преступления.

В ходе беседы потерпевших с полицией первые указали на жителя села Благодаровка (ранее – Комсомольское) Эдуарда Игоревича Замулинского.

– До этого несколько лет назад внучка этой женщины встречалась с этим молодым человеком, он был вхож в дом. Потом он совершил кражу, но они не заявляли об этом, просто – любовь за забором. Она продолжала с ним общаться еще полгода, потом он на некоторое время расстались, а через время встречались, общались периодично. Потерпевшие предположили, что этот Эдуард может быть причастным, поскольку знал расположение, знали хозяйку, – добавил экс-полицейский.

Девушка в момент нападения была в Буковеле, но после случившегося она вернулась и также предполагала возможную причастность Замулинского к разбойному налету.

– За несколько месяцев до совершения преступления он перестал с ней общаться, несмотря на нормальное отношение. Как «нормальное отношение» - он и с ножом к ней кидался, и пистолет к голове приставлял, чтобы она была с ним. После того, как она с ним рассталась, он перешел к угрозам, звонил ее подружке и угрожал семье. Во время допроса она это указала, – отметил экс-полицейский.

Стрельба в Николаеве

Несколько позже после всех этих событий обстановка вокруг пострадавшей семьи снова накалилась. Поздним вечером 4 октября 2018 года Андрею Крупенко позвонила девушка из пострадавшей семьи Анастасия М. и сообщила об угрозах Эдуарда Замулинского, который якобы обещал приехать и «стреляться» с ее отцом.

После этого Андрей Крупенко позвонил Эдуарду Замулинскому, но тот изначально перешел к угрозам.

– Я тебя на*уй порву, пи*ар! Ты о*уел на*уй сука! Ты где? Я тебя застрелю, сука, на*уй! – говорил по телефону Замулинский, этот разговор был записан.

Крупенко все же решил назвать ему адрес на улице Озерной в Заводском районе Николаева неподалеку от супермаркета.

– Он подъехал на автомобиле. Я стоял на остановке. Также неподалеку стоял мой друг. Он выходит из автомобиля к передней фаре с левой стороны и говорит: «Поехали». Я вижу, что он в состоянии сильного эмоционального возбуждения, сообщаю, что я сотрудник полиции Николаевского ОП и что я никуда с ним не поеду. Я предложил поговорить на месте. Он возвращается в автомобиль, открывает дверь. Я соответственно не видел, что он делает, и подумал, что он уедет. А он достает ружье ИЖ-81 и без предупреждения просто подымает ружье и делает выстрел. Первый выстрел прошел у меня под ногами. Я вижу угрозу моей жизни, достаю баллончик, делаю шаг вперед и начинаю распылять в него. Он снова наводит мне в грудь ружье, я пригибаюсь и второй выстрел проходит возле меня в сторону дома. А могла также там ехать маршрутка, сзади стоять люди. Это потом я узнал, что там травматический патрон, а до этого думал, что там боевые. Я забежал за другой автомобиль. Мой друг, который стоял на остановке, начал подходить к нему, а он поворачивается и говорит: «Тоже с ним? Я сейчас застрелю». Я оббегаю аптеку, зову его и друг в это время отходит и звонит на 102. Я пытаюсь оттянуть время и говорю с ним, чтобы продержать его на месте до приезда полиции, но он садится в автомобиль и уезжает, – рассказал Андрей.

Через время сотрудники патрульной полиции находят «Renault Sandero» Эдуарда Замулинского возле улицы Спортивной. Также кроме инцидента с ружьем на него составили протокол о вождении автомобиля в состоянии опьянения. При этом, несмотря на задержание, Замулинский снова звонил родственнице потерпевших Анастасии М. и делал это предположительно из телефона кого-то из полицейских.

– Его номер находится у нее в блокираторе. Есть скриншот, это она выдала в дело. В тот день он, к примеру, звонил ей 98 раз со своего номера. А вот вечером, после задержания он звонил 5 раз. То есть у него был доступ к телефону и всё остальное, – отметил Крупенко.

Продержали Замулинского в отделе полиции недолго и вскоре отпустили домой.

Покровители

Дальнейшее развитие событий после задержания Замулинского вызывает еще больше вопросов.

Оперативник Крупенко указывал коллегам и на угрозы со стороны подозреваемого, и на том, что еще перед стрельбой предупреждал его о своем статусе полицейского. Но при этом дело квалифицируют без покушения на убийство или без угрозы и насилия относительно сотрудника правоохранительных органов. А ведь ход происшествий явно указывает на первопричину стрельбы и возможный умысел преступления.

Действия Эдуарда Замулинского расценили как хулиганство с применением оружия. То есть в полиции посчитали, что он таким способом лишь проявлял неуважение к обществу и его порядку.

Крупенко также рассказал, что намеревался найти себе адвоката и просил у следователя Заводского отдела полиции Сергея Биличенко предоставить ему как потерпевшему выдержку из Единого реестра досудебных расследований, но тот почему-то ему отказал. При этом и официальный статус пострадавшего полицейскому присвоили не с самого начала открытия дела.

– Я выходил и встретил его (следователя Биличенко, – ПН). Он говорит, что с ним общался, что он нормальный молодой парень и «Давай продадимся и возьмем денег с него», – рассказал экс-полицйский о деталях своего разговора со следователем.

Непосредственный начальник Крупинского Александр Строк также задавал своему подчиненному интересные вопросы. Он якобы после нападения общался с начальником службы безопасности фирм депутата Николаевского областного совета, главы областной ячейки партии «Наш край» Юрия Кормышкина.

Дело в том, что Эдуард Замулинский – работник некой фирмы «Нива-Юг», владельцем которой до недавнего времени официально был Юрий Кормышкин, а сейчас - соратник по партии и соучредитель Николаевской облорганизации «Наш край» Владимир Кваша.

– Он позвонил и сказал: «Предлагают квартиры. Мы берем или идем до конца?». Я сказал, что идем до конца, – поведал о разговоре с начальником бывший оперативник.

Подозреваемый Эдуард Замулинский по решению суда находился под стражей в следственном изоляторе месяц, а потом в суд поручителем за него пришел директор «Нива-Юг», депутат Еланцкого райсовета и сопартиец Кормышкина по партии Валентин Саркисян. Так Замулинский очутился на свободе с самой мягкой мерой пресечения.

– Я доверился, не вмешивался и не интересовался этим делом. Мне говорили, что все расследование пройдет нормально, все будет прекрасно, что меня отстоят. Начальник мне тоже говорил, мол, ты же опер, мы за тебя порвем и тому подобное, – подчеркнул Андрей.

Нож для «успокоения»

После того, как юрист Андрея Крупенко начала более активно интересоваться производством, внезапно события снова накалились. К 18 декабря Андрей уже подал рапорт об увольнении из полиции из-за отношения руководства к конфликту с Замулинскому. Вечером он проходил возле своего дома и снова стал жертвой нападения:

– Я иду и смотрю в телефон. Тут один из прохожих толкает меня и говорит: «Успокойся». Я подумал, еще, что он говорит. Я делаю пару шагов и чувствую, что закололо в боку. Присел на лавку, поднял одежду и увидел, что у меня сбоку кровь течет. Хорошо, что тогда было холодно и на мне было много одежды, и он сильно не пробил.

После этого в «скорой» ему предоставили первую помощь, но от госпитализации он отказался. Далее его забрали к себе в Зеленое члены семьи, которые пострадали от разбоя в августе.

После полуночи оперативнику позвонил следователь и попросил приехать в Заводский отдел полиции, чтобы написать заявление о нападении, но Андрей Крупенко отказался из-за плохого самочувствия.

К утру с ним уже связался начальник Строк и тоже потребовал приехать к нему. На подъезде к Николаеву руководитель сектора криминальной полиции Николаевского ОП встретил Крупенко и забрал на своем автомобиле:

– Он везет меня на Спасскую в инспекцию по личному составу. Дальше мы едем в больницу МВД, но там хирург говорит, что я с ножевым ранением и надо в Больницу скорой медицинской помощи. Мы садимся, и они не везут меня в БСМП, а везут на Володарского. Я иду, ранение болит. Сижу уже там, а он долбит меня: «Надо знать, с кем ты бухал». Я все рассказываю, а мне никто не верит. Я сдаю анализы – я ничего не пил, ничего не употреблял. Они видят все. И потом резко вспоминают. Я писал перед этим рапорт на увольнение, отправил заказным письмом, но прошла уже неделя и мне никто ничего по этому поводу не сообщал. И тут они резко начинают меня тягать. Я уже говорю, что ничего не хочу, что толку от этого не будет и даю пояснения им, что я упал дома сам. Я понимаю их отношение уже – им все равно, что у меня там болит, им главное бумажечки свои написать.

Далее Крупенко направился в райотдел, где его встретил начальник Николаевского районного отделения полиции Кирилл Барашковский.

– Мне Барашковский говорит, что ему все равно, но чтобы к вечеру был открыт больничный. Я ответил, что буду ходить на работу. Он мне: «Упал, отжался». Я говорю, что отожмусь, а он снова, что я должен к вечеру доложить Строку о больничном. Мне сказали: «Свободен». Я вышел на улицу и час ждал, чтобы меня кто-то забрал оттуда. И потом рапорт об увольнении подписали, – отметил Крупенко.

– У меня были личные проблемы, проблемы на работе, это ранение. Нас осталось в отделении два опера, следователь дал 150 поручений, такую пачку бумаги. И нам все раскрывай, а от начальника я только слышал, что он снимет зарплату. Я не слышал, что может какая-то помощь нужна или что-то еще, – говорит Андрей Крупенко.

На данный момент и уголовное производство по разбойному нападению, и по нападению на Крупенко находятся на стадии досудебного расследования.

***

Пока нам под брендом «новой полиции» рассказывают о полной перезагрузке этого правоохранительного органа, внутри него происходят подобные ситуации. Думаю, что похожих историй, как в случае с Андреем Крупенко, можно собрать много. Просто обычно они остаются за красивым кадром, на котором изображены люди в новой форме.

Система же защиты своих сотрудников в полиции имеет устаревшую бюрократическую начинку, которая больше похожа на систему наказания. И это начиная от целого Департамента внутренней безопасности, который фактически занимается только задержанием коррупционеров среди полицейских, хотя не мешало бы обеспечивать и физическую защиту сотрудников. И заканчивая кадровиками, непосредственными начальниками с отсутствием понимания своих сотрудников. О психологической работе с полицейскими вообще лучше промолчать, просто из-за ее отсутствия.

Результатом такой обстановки мы видим низкую мотивацию рядового и младшего офицерского состава, их загруженность ненужными бумажками, увеличение свободных вакансий от рядовых сотрудников и до следователей. И пока в высших кабинетах МВС и Нацполиции этого не поймут, то, соответственно, мы будем иметь в стране дорогостоящую для налогоплательщиков структуру, но одновременно малоэффективный инструмент для борьбы с преступностью.

Тарас Леонтян, специально для «Преступности.НЕТ»