Мы должны были рухнуть где-то в сентябре, полностью. А мы выстояли, - Бирюков

В здании бывшего Владимирского кадетского корпуса, где находится Министерство обороны, непривычно тихо даже в будний день. Служащие в военной форме неторопливой походкой движутся по красным коридорам из кабинета в кабинет. Кажется, время здесь замерло еще полвека назад.

На этом фоне смежные кабинеты советника президента Юрия Бирюкова и заместителя министра обороны Юрия Гусева выглядят как студенческая общага. Волонтеры хлопают дверями, бегают друг к другу, ругаются, что-то доказывая, тыча в кипы бумаг, все время созваниваются с передовой, курят в курилке и едят печеньки, запивая бесконечными литрами кофе.

В таком состоянии они живут последние 4 месяца – с ноября-2014, когда в министерстве обороны начал работу "Волонтерский десант". 14 марта волонтеры презентовали президенту концепцию реформ в МО. Президент не только одобрил реформу, более того – решил расширить полномочия волонтеров и вести их в Генштаб.

Не только чиновники, но и некоторые коллеги – волонтёры уже называют Бирюкова и его команду "смотрящими" от президента. Одни вменяют ему в вину то, что он из ярых критиков МО, стал едва ли не главным его адвокатом. Другие же - подозревают в том, что движут им личные интересы.

"Я уже привык, что если кому-то форму канадскую не выдали, нет бронежилета или оружия, то виноват, конечно, Бирюков", - в ответ устало говорит советник президента.

Иногда он по 12 часов не выходит из здания. Он работает слишком много. Подозрительно много, как для советника на общественных началах.

Тем не менее, Бирюков - один из архитекторов новой реформы министерства обороны. И это факт.

В интервью "Украинской правде. Жизнь" он рассказал о ключевых изменениях, которые повлечет реформа, а еще о том:

1) как изменится вещевое обеспечение бойцов;
2) сколько платят за подбитый на поле боя танк;
3) почему военным больше не будут выдавать жилье;
4) сколько предприятий работает в структуре МО и почему они ничего не зарабатывают;
5) почему компания "Мерседес" отказалась продавать двигатели Укроборонпрому.

НА ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ЗДЕСЬ БЫЛИ ЕЩЕ ДО НАС, ОПИРАТЬСЯ В ПРИНЦИПЕ НЕВОЗМОЖНО

– Когда ты впервые написал о "Волонтерском десанте", речь шла про 12 человек. Сейчас в штате министерства работает 8 человек. Куда делись остальные?

– В ноябре мы действительно набирали 12 человек. Но трое не прошли полиграф, и на работу были взяты девять. Из них один уже уволен со скандалом.

К сожалению, еще какое-то время будет происходить вот эта первичная фильтрация, когда человек, на первый взгляд хороший, профессионал, порядочный – а стоит ему немножко здесь поработать, как начинаешь замечать, что вокруг него возникает какое-то такое нездоровое свечение. Благо, у нас для новоприбывших есть очень быстрые инструменты – моментально выгонять.

Сложнее с теми людьми, которые здесь были еще до нас. Опираться на них в принципе невозможно в принципе. Это, извините за грубость, балласт, с которым мы не можем одним росчерком пера уволить, банальный КЗоТ не разрешает. И даже если бы мы уволили 660 человек – то где взять такое же количество честных, прошедших полиграф, готовых работать на 1.700 гривен?

– Была информация о том, что в министерство пришла регионалка Алена Ротова, притом с подачи президента?

– Действительно, была попытка пристроить Ротову, но это точно делалось не по поручению президента. Это была инициатива одного очень влиятельного чиновника. Именно он приводил ее знакомиться с министром.

– О волонтерах в министерстве говорят, что это "новые смотрящие". Кстати, из-за чего был уволен тот один, из девяти волонтеров?

– Он курировал контракты на пошив экипировки. Ему были заданы определенные вопросы, вменяемых ответов на которые не были получены. Но мы не получили явных доказательств коррупции. И дабы не рисковать, мы человека попросили уйти.

– Давай вернемся к реформам. Как будет меняться ситуация в министерстве обороны?

– Вы знаете, что портянки в армии отменили только в 2004 году? А что весь прошлый год наша армия обеспечивалась согласно постановлению 1444 кабмина. Это постановление о вещевом обеспечении ВСУ в условиях мирного времени. Целый год у армии не было документа, в котором прописано, как выдается форма в условиях войны. Вот почему нам приходилось покупать бронежилеты. Их просто не было в этом документе. Они у нас по нормам не были положены.

Разработка такого постановления – это очень длительный, к сожалению, процесс. Невозможно его написать за неделю, потому что это фундаментальный документ, который определит вещевое обеспечение на ближайшие 10 лет.

– Почему 10 лет, почему не на 3 года? Меняются условия, и такие документы должны это отображать.

– Это эпохальные документы. По той простой причине, что они влияют даже не столько на МО, сколько на работу оборонной промышленности, министерства экономики, министерства финансов.

Все предыдущие 10 лет служба тыла получала на вещевое обеспечение такие суммы, которых хватало только на закупку формы для лицеистов. То есть, форма не покупалась вообще. Поэтому когда началась война, вдруг выяснилось, что склады пустые. Они действительно пустые, потому что туда никто ничего не клал.

О ВЕЩЕВОМ ОБЕСПЕЧЕНИИ И ЛОГИСТИКЕ: ВСЕ ДОЛЖНО БЫТЬ АВТОМАТИЗИРОВАНО

– Что меняет ваша реформа вещевого обеспечения?

– Ну, во-первых, мы поменяли стандарт ткани. Мы взяли за основу НАТОвский стандарт. В процессе выяснилась, что хотя все четыре украинских производителя ("Текстерно", "Чексил", Черкасский шелкопрядильный и НПП "Темп-3000" – ред.) не смогли предоставить заявленных параметров. Сейчас они пересматривают свою работу.

– Эта история про то, что наша промышленность глубоко отстала или про что-то другое?

– Это история про то, что последние 23 года министерство обороны было крупнейшей кормушкой. И никого не интересовало качество, а только размеры откатов. И наши доблестные производители настолько вжились в эту роль, что не понимают, как работать по-другому.

В первые месяцы, когда мы сюда пришли, все генералы присматривались и всё ждали момента, когда мы попытаемся где-нибудь на какой-нибудь поток сесть.

Я прекрасно понимаю, что если бы мы повели себя так, они бы нам не мешали, они бы нам всячески помогали, мы бы тогда стали их любимейшими союзниками. Вопрос стоял бы только в распределении, кому сколько. А вот когда в середине декабря они осознали, что мы здесь не ради потоков – тогда и началась самая главная наша саботирующая бюрократическая война.

– В чем она проявилась?

– Департамент госзакупок может что-либо купить двумя методами – либо путем открытых тендерных процедур, которые тянутся порядка трех месяцев, либо путем переговорной процедуры. Переговорную процедуру можно уложить в три недели.

Переговорная процедура должна быть в обязательном порядке подкреплена экспертным заключением заказывающей стороны о том, что эта штука нам действительно очень нужна прямо сейчас, поэтому фиг с ним, с тендером, давайте по переговорной процедуре. Это бумажка, которая подписывается каждую неделю, подписываются кипы экспертных заключений.

И вот в какой-то момент нам перестали подписывать эти документы.

– У реформы будет шесть составляющих. Первую составляющую мы уже проговорили. Что еще важного удалось сделать?

– Когда меняли "параметры" вещевого обеспечения, вдруг выяснилось, что у нас армия пользуется ростовой таблицей 1947 года.

В ней написано, что если тысяча человек в подразделении, то из них 500 – такого размера, 100 – такого размера, 100 – такого размера. А статистика была собрана после Второй Мировой войны. Именно поэтому у нас 64-й размер формы не шьется, хотя бойцы такого размера есть. Что может быть проще, чем снять размеры с бойцов и пошить им подходящую форму?

В добровольческом батальоне "Феникс" в составе 79-й николаевской бригады – 546 бойцов. Завести таблицы Excel с размерами заняло всего два дня. Плюс мы все данные компьютеризировали. И теперь появилась следующая реформа – логистики.

– То есть, в каждом подразделении будет компьютер, который будет иметь выход на единую систему?

– Совершенно верно. Сейчас нам в этом помогают аналитики из Ernst & Young. Они помогают разработать единое решение. А на внедрение этой системы министерство получит грант от одного из четырех трастовых фондов НАТО.

Выделяется около 650 тысяч долларов на проведение пилотного проекта по современной системе логистики. На первом этапе будет компьютеризирован Одесский объединенный центр обеспечения, в котором до этого не было даже компьютеров, а также 79-я аэромобильная и 28-я механизированная бригады. Это пилотный проект, на котором мы обкатаем систему.

В идеале, надо так, чтобы бригада могла все свои нужды отправить по электронке, а не как сейчас – курьером на бумажке!

Второй момент: внутри воинских бригад появятся специалисты, отвечающие за вещевое обеспечение. В батальоне, я уж молчу про роту, нет человека, который знает, сколько бойцов нуждаются сегодня в замене обуви, послезавтра в замене носков, а через три месяца подходит срок обновления формы.

И все должно быть автоматизировано, в том числе и сама доставка. Я не раз наблюдал на передовой, как армейский МАЗ-тягач, потребляющий в районе 130 литров на 100 км, тянет на платформе какую-то то ли БМПшечку – то, что можно банальным грузовиком перевезти. Никто не считает, сколько топлива тратится, никто не считает, какой у него моторесурс задействован и во что обойдется эта доставка.

Теперь будем считать целесообразность, затраты.

О КВАРТИРНОМ ОБЕСПЕЧЕНИИ И ЗАРПЛАТАХ: В БЛИЖАЙШИЕ ГОДЫ ВОЕННОСЛУЖАЩИЕ БУДУТ, В ОБЩЕМ-ТО, НЕПЛОХО ОБЕСПЕЧЕНЫ

– В списке приоритетных реформ также значится реформа квартирного обеспечения. Как будет решаться этот вопрос?

– Решение квартирного обеспечения нам помогала разрабатывать аудиторская компания Deloitte.

Что мы увидели, когда мы чуть-чуть копнули квартирный вопрос? В 2014 году выдавали квартиры тем, кто стал в очередь в 1989 году. Средняя продолжительность пребывания в очереди – 24-25 лет. А на очереди 41 тысяча военных.

И это при том, что в министерстве обороны есть свои 23 строительные компании, есть свои лесопилки, песчаные и гранитные карьеры. Вдобавок, Минобороны – крупнейший землепользователь в Украине. Имея такую базу, строительные компании министерства должны были бы жилье строить на внешний рынок.

– И какое решение вы нашли?

– Решений несколько. Во-первых, мы честно говорим о том, что давать жилье военным больше министерство не будет. Ни в одной прогрессивной стране такого нет. Пока военнослужащий служит, он обязан быть обеспечен служебным жильем. Это, правда, это есть везде. Мы специально поехали в Турцию и в Германию, чтобы посмотреть, как у них это организовано.

И пришли к мнению, что надо создавать такие условия, чтобы к моменту выхода на пенсию были такие экономические условия, чтобы военный мог купить себе хорошую квартиру, дом, или землю.

– Возможно, создать экономические условия для отдельно взятой социальной прослойки?

– Согласно государственной программе обеспечения жильем военнослужащих, кажется, 2010-го года, государство обещало обеспечить военных жильем к 2017 году. За это время очередь увеличилась в три раза – и, естественно, никто никого не обеспечил.

Мы должны дать военному хорошую зарплату, чтобы он мог купить себе квартиру в кредит. Мы должны через государственный банк организовать ему льготный кредит, это да. Мы должны много строить служебного жилья, чтобы он точно 25 лет, сколько он служит в украинской армии, жил в квартире. Это да.

Но мы не должны потом ему дарить квартиру. Почему мы тогда такое же не делаем учителям, врачам, да просто банальным бухгалтерам государственным? Поэтому, мы сейчас проводим аудит текущей очереди. Есть ощущение, что где-то половина очереди на самом деле в квартирах не нуждаются, потому что у них уже есть квартира, есть квартира у жены или уже получили наследство, или еще что-то.

– Подожди, военный имел право получить квартиру, и государство ему давало. А сейчас вы его просто выключаете из очереди?

– Нет, человек имел право при условии соблюдения ряда параметров стать в квартирную очередь. В частности, если у жены есть квартира, то, насколько я понимаю, у тебя прав претендовать на еще одну квартиру не очень много, а, скорее всего, нет вообще.

– Вот эту 41 тысячу, или сколько там получится в результате аудита, министерство обеспечит жильем?

– Да. Но всем выпускникам военных вузов 2016 года мы говорим: "Пацаны, шаровых квартир не будет. Но вы сейчас подписываете контракт на 5 лет, и по истечении первых 5 лет Ощадбанк или еще один из трех государственных банков вам выдает нулевой кредит". Или – "Вы прямо сейчас можете взять кусочек земли".

В Турции, например, этот вопросы решен так – там выдается нулевой кредит. Что турки делают? Они за этот кредит покупают квартиру, как правило, в Анталии, Алании, Кемере.

– Как изменились зарплаты военнослужащих? У государства есть сейчас возможность увеличить зарплату военным?

– Во-первых, у нас сейчас у военнослужащих очень неплохая зарплата. Ну, вот подполковник Марченко из 79-й бригады получает порядка 20 тысяч гривен. Это очень неплохая зарплата, на мой взгляд. Я так вообще прикидываю, что в ближайшие годы военнослужащие будут, в общем-то, неплохо обеспечены. Повышение происходит постоянно.

То, что озвучено и до конца еще не имплементировано – это тысяча гривен в день за боевые...

– Не так давно была озвучена идея о том, что министерство будет платить за подбитые вражеские танки и системы залпового огня, насколько это соответствует действительности?

– Да. Это правда. Уже прошли две первые выплаты. Вопрос только в том, что эта процедура сопряжена с диким количеством бумажек. Выплаты за февраль начнутся массово через месяц, пока все бумажки пройдут все пути согласования.

– А кто получил первую выплату? Были прецеденты?

– Кажется, 17-я танковая бригада. Они под Дебальцево творили чудеса.

В департаменте кадровой политики у директора департамента в сейфе лежит 42 тысячи наличными, которые он должен был на полигоне торжественно вручить бойцу, но не вручил, потому что боец в этот момент воевал под Дебальцево.

АНАЛИТИКИ ХВАТАЛИСЬ ЗА ГОЛОВУ ОТ ТОГО, НАСКОЛЬКО ВСЕ КРИВО РАБОТАЕТ

– Давайте вернемся к вопросу о фиктивных строительных компаниях. В чьих интересах они работают? Что с ними будет в результате аудита?

– Четвертая реформа – это реформирование департамента экономической деятельности. У нас 100 с чем-то предприятий в МО, начиная от туристических агентств и заканчивая строительными фирмами.

У нас гостиницы, например, отель "Козацький" на Крещатике. Вы можете представить на Майдане убыточную гостиницу? Это гостиница МО! Еще министерству принадлежит гостиница "Братислава", есть свои кафе, кондитерские, много другого добра…

В 2004 году многим предприятиям были переданы безоплатно основные активы в виде кранов, строительных площадок и так далее.

Концерн "Военремсервис" включает 70 предприятий, из которых действующих – 34, остальные в состоянии реформирования и ликвидации. За 2014 год эти предприятия не принесли в бюджет министерства обороны ни копейки. Большая часть из них на хозрасчете, поэтому мы не можем говорить, что их долги как-то ухудшают нашу жизнедеятельность.

Но мы заинтересованы в том, чтобы они либо приносили нам прибыль, либо были ликвидированы. Зачем нам предприятие, ради которого нужно держать штат департамента экономики, платить зарплаты и так далее, если эти предприятия нам ничего не дают?

Аналитики из PricewaterhouseCoopers, которых мы привлекли для экспресс-диагностики активов, хватались за голову от того, насколько все криво работает. Притом, они делали эту работу по открытым источникам. Будут упразднены все государственные концерны. Вместо них будет единая холдинговая компания. На роль директора этой компании будет проведен открытый конкурс. Правила работы этой холдинговой компании выписывает сейчас PricewaterhouseCoopers.

Это управляющее предприятие получает себе в качестве учредительных взносов активы всех наших бессчетных предприятий. И управляющая компания должна будет создать эффективную работающую модель бизнеса.

– Если смотреть в перспективе 5-10 лет, то получается, что у министерства обороны появляется свой доход. Будет пропорционально уменьшаться доля из госбюджета, который будет выделяться ежегодно на содержание? Деньги, которые министерство будет получать от этих доходных предприятий, будут вкладываться, например, в разработку или в какие-то другие предприятия?

– Деньги поступают на спецфонд МО. Это та часть бюджета минобороны, которую оно может тратить свободно, в отличие от бюджетных статей, которые МО должно защищать перед кабмином при формировании бюджета. В частности, эти знаменитые деньги "565". Они все поступали на счет именно спецфонда, и оттуда тратились на вещевое обеспечение.

Понятно, что в Украине будет усиливаться военный фактор, и нам нужна современная армия, интересная техника...Но вот именно сейчас мы по-прежнему выживаем – в рамках того бюджета, который министерству выделен в этом году. Чтобы вы понимали, денег даже на питание бойцов нет на весь год.

– У вас здесь в министерстве такой образовался внутренний проектный офис. Сколько людей в нем задействовано и хватит ли кадров для того, чтобы красивые планы претворить в механизмы МО?

– Людей недостаточно. Толковых, помимо тех, кто задействован здесь, еще человек 20, не больше. Но тут есть два человека в нашем, как ты назвала, проектном офисе – это министр обороны и президент. А это очень важный рычаг. В министерстве мало людей, которые заинтересованы в том, чтобы система менялась. Они нам об этом прямым текстом говорят.

Как-то один генерал завел меня в спецзону на третьем этаже, где висят портреты всех министров обороны и говорит: "Юрий Сергеевич, вы посмотрите по годам, сколько у нас министры в кресле – полтора-два года. А я здесь уже 20 лет. Я этих ваших реформ здесь уже видел... Вы уйдете, а я здесь и дальше буду работать".

МЫ ДОЛЖНЫ БЫЛИ РУХНУТЬ ГДЕ-ТО В СЕНТЯБРЕ, ПОЛНОСТЬЮ. А МЫ ВЫСТОЯЛИ

– Слушай, Юрий, ты знаешь, в чем тебя обвиняют: что ты уж очень быстро из критиков власти стал ее адвокатом. И еще в ситуации с Дебальцево, когда ты писал, что котла нет, а бойцы сообщали, что он есть. Так в Дебальцево был котел?

– Нет такого понятия – "ситуативный котел". Оперативное окружение – это бред, который придуман Бутусовым. Не бывает такого. Котел был под Извариным, там действительно было не проехать. И то, я нашел тогда путь в изваринский котел в июле месяце.

А в случае с Дебальцево – какой котел, когда 79-ка заехала, повоевала и выехала? И я об этом написал. А на следующий день туда поехала Рычкова?

– Помнишь, ты говорил, что департамент обеспечения можно к чертям снести, армия проживет две недели, а потом все можно сделать. Это был поспешный вывод.

– Да, потому что потом у меня под ногами открылась черная дыра.

То есть, когда, например, говорят: вот у нас в Артемовске хренова тьма БТР-ов, давайте бегом их возьмем и у нас в армии будет хренова тьма БТР-ов. Только оказалось, что двигатели у нас в России делаются. А из Европы нам двигатели отказываются продавать. Отказываются прямым текстом. Мерседес отказался – есть письмо, где они отказались: "Извините, мы вам не продадим".

Это сейчас вот, постоянная возня, мы постоянно долбим все производства двигателей, чтобы нам хоть кто-нибудь продал двигатели. У нас в Украине нет производства двигателей. При том, что на "Азовмаше", на "Азовстали" есть производство бронестали, из которой можно делать коробки для БТР – да, коробки для БТР мы можем делать. "Россава" уже научилась делать колеса для БТР, хреновые, но научилась делать. А двигателей нет.

Судя по той информации, которая у меня есть, я вообще не понимаю, как мы устояли. Мы должны были рухнуть где-то в сентябре, мы должны были рухнуть полностью.

А мы выстояли.

– И еще последний вопрос. Израиль, вынужденный развивать ВПК, стал одной из инновационных стран мира. Возможно, необходимость оборонятся, повлияет на нашу структуру экономики, в том плане, что заставить заработать оборонно-промышленный комплекс и конструкторские бюро. Как думаешь?

– Израиль стал Израилем, потому что перед этим их пять лет уничтожали в газовых камерах. Давайте не будем проводить аналогии с Израилем?..

Мамы 79-ой бригады звонили мне и говорили: "А нам похрен, какой флаг. Мы сейчас обвяжемся белыми простынями и пойдем к Путину, чтобы он наших мальчиков из Изваринского котла отпустил".

Или ты мне хочешь сказать, что у нас 50% населения действительно есть дело до АТО? Да ни хрена, им все равно! Им пополам – сине-желтый это будет флаг, или это будет бело-сине-красный, или это будет черно-красный, какой там у них. Им все равно!

Это для меня, для тебя, для нас Украина – действительно превыше всего.

Анастасия Рингис, Украинская правда