«За кулисами» с Тахиром Садридиновым: «Больше всего боюсь, что мы потеряем страну»

В постоянном движении жизни, слишком многое остается за кадром. Чем руководствуются люди, когда они принимают те или иные решения? Как они относятся к тому, что происходит в стране, в которой они живут? Каких принципов придерживаются?

Попробует получить ответы на часть вопросов программа «За кулисами». Первая часть выпуска программы – поиск аргументов, которыми руководствуется человек делая выбор, а вторая – блиц-опрос.

«За кулисами» может оказаться любой желающий, кто не побоится в течении часа разобраться, что на самом деле для него важно. Мы же выберем самое интересное и поделимся с вами. Текстовую, расширенную версию беседы, можно будет найти на сайте «Преступности.НЕТ».

Выборы... Зачем люди идут в народные депутаты? Кого считают своим наибольшим конкурентом по округу? Чей Крым? Что происходит на Донбассе? Чего больше всего боится кандидат в нардепы? Сколько спиртного нужно гостю программы, чтобы он опьянел? На эти и еще десятки других вопросов уже ответили первые гости, побывавшие «За кулисами».

***

Первым, кто побывал «За кулисами», стал депутат Николаевского областного совета, предприниматель Тахир Садридинов. Что заставило его пойти в народные депутаты Украины? Почему он считает несправедливым то, что выборы будут менее чем через неделю? Что он советовал мэру Николаева Александру Сенкевичу? О чем говорил с Тимошенко? Это всего лишь маленькая часть того, о чем вы узнаете, уделив полчаса времени на просмотр видеоинтервью с Тахиром Садридиновым.

– Вы идёте в нардепы. Объясните, для чего?

– Во-первых, я вижу, как обветшал Верховный совет. Мы видим, что практически 90% людей, сидящих там, даже мало-мальски не разбираются в законах. Те 10%, которые разбираются, имеют рейтинг 4%. Страна находится в глубочайшем кризисе. Я думаю, что у меня есть достаточно опыта, чтобы пойти и поделиться им. Своими законопроектами, своим видением я хочу помочь новому созыву, так как в политику идёт очень много молодых и неопытных людей. Моё решение взвешенное. Я понимаю, что у нас идёт война, мы теряем территории. Я понимаю то, что у нас не работает закон. Понимаю, что в стране коррупция. И мне как одному из самых крупных производителей сельхоз продукции в Украине – не всё равно. Если всё будет развиваться и дальше в таком направлении, то подобные предприятия могут быть закрыты. Я этого не хочу. Мои родители и я 35 лет живём в Украине, и поэтому я бы хотел чем-то помочь ей. Не пафосными словами. Я иду трудиться. И прежде, чем сделать такой шаг, я очень серьёзно взвесил, что меня ждёт, что будет, как нужно работать. Я дал одно обещание своим родителям, и себе – я сказал, что точно буду ходить в комитеты и однозначно буду участвовать на сессиях, не будучи при этом «кнопкодавцем».

– В случае победы, в какой комитет хотели бы попасть?

– Там более 27 комитетов. В разных отраслях. Там делятся словами, которые читаешь и, порой, четко не понимаешь, какой комитет чем занимается. Я в облсовете занимаюсь бюджетом. Но в данный момент, естественно, так как у меня больше технический склад ума, и я люблю считать, прежде чем делать какие-либо выводы. Нужно иметь холодный расчет, чтобы делать какие-то выводы. Многие могли бы подумать, что я бы пошел в бюджетные комиссии, земельную комиссию. Я считаю, что уровень «агрария» у меня немаленький, и опыт есть, потому я пойду в земельный комитет. Будет скорее всего создаваться комиссия по урегулировании конфликта…

– … антирейдерские захваты, вы об этом?

– Нет.

– Конфликт на Донбассе?

– На Донбассе, да. Я бы хотел попасть в такую комиссию, потому что всё, о чем мы говорим: экономика, политика, это всё ничего не будет стоить, если не остановить войну. Я через себя пропустил то, что произошло в Таджикистане в 91-97 годах и еще после этого было. 5 лет реабилитации всей нации, я понимаю, как это было тяжело, потому что все мои родственники жили там. А я был в Украине. И я часто ездил к ним, по два раза в год, а зимой вообще по 3-4 месяца находился там, поддерживал своих родственников, которые там остались. Я видел какое страшное дело война. Она не даёт развиваться стране вообще. И на сегодняшний день, когда почти 5 лет то же самое происходит в Украине, я так скажу, жалкое подобие того, что происходило в Таджикистане и не нужно позволять, чтобы это разгоралось еще больше. Главной задачей для нас является остановить эту войну. Перестать быть игрушкой в чьих-то руках. Четко понимать геополитические взгляды нашей страны. Дать национальную идею, для того чтобы мы перестали заниматься ерундой. Нам нужно поднимать страну, и поэтому для того, чтобы заработала экономика, и в целом, чтобы эти санкции не мешали не только другой стране, но и нашей стране и всему миру, мы должны открыть эти просторы. Убрать эти санкции. Должен быть товарооборот. Потому что, когда не будет конфликта, то будут инвестиции. Не будет квот. Поэтому, я думаю, что пошел бы в такой комитет. Я бы смог, не то чтобы на понятийном уровне, ведь тут нужны не просто националисты, «Свобода» или еще что-то… Это всё «бла-бла-бла». Нужны националисты – украинцы не по национальности, а именно те националисты, кто действительно любит свою страну. Хотят мира здесь. Понять, что происходит. Как защитить Украину. Нравится такое слово как «внеблоковый статус»? Нравится. И его надо делать. Не надо популяризировать это слово.

Конечно, те вопросы, которые мне сейчас задают(на встречах с избирателями, – ПН), то лучше бы я вступил в бюджетную комиссию и помогал бы 127-му округу (смеется), но меня интересует не 127 округ, меня интересует Украина в целом.

– Кого считаете основным конкурентом на округе?

– Я анализировал практически всех. Я не считаю, что у меня есть конкуренты, а думаю, что выборы происходят немного нечестно, потому что на сегодняшний день, если бы были равные условия, и я бы не хотел идти в Верховный Совет и в последний момент решил это сделать… Если бы я сделал это осенью, у меня была бы возможность рассказать людям о себе. Своих программах. Что я могу сделать. Я, например, «Искру» могу с завтрашнего дня отремонтировать и до первого декабря запустить. У меня есть инвестиции. Но я не хочу торговаться по поводу «Искры». Хотите я это сделаю? Буду ли я депутатом совета или нет? Это всё мелочи.

– Город принял вчера (в городскую собственность здание бывшего кинотеатра «Искра», - прим.)… Если облсовет отдаст, то приходите к Сенкевичу, говорите: «Я готов, у меня есть деньги!» (смеется).

– А вы знаете, я могу сделать по-другому (смеется). Я могу не отдавать его городу и сделать его. Я мог бы это доказать.

– А вы приходили к Москаленко с таким предложением? Приходили к облсовету?

– Дело в том, что к моему стыду, я не думал, что «Искра» в таком состоянии. Мы то отдаем его в город, то не отдаем, то с филармонией… Я, занимаясь бюджетом, даже внимания не обратил… Есть отдел культуры, наверное, там всё в порядке, думал я. Для чего облсовету это заведение? И мы в течении 2-2,5 лет всячески пытались его передать. А когда вопрос встал, я задал вопрос: «А в чем проблема вообще?». А мне ответили: «А ты что, не знаешь? Там же развал полный, надо передать его городу, мы его теряем». А я говорю: «А можно мне попасть туда?». Это было где-то два месяца назад. Я поехал туда, и когда увидел это всё, честно говоря, своим глазам не поверил. В центре Намыва такое… И я говорю: «Я могу найти инвестора, но три шкуры с него сдирать не надо. Он итак всё даст». Я делаю то, что хочет город.

– А что город хочет, по вашему мнению?

– Мы сделали тайный опрос. Одни хотят сделать, чтобы там был дом культуры. Плюс кафешки, современная электронная библиотека. Но это малая часть. Большая часть хочет, чтобы это был какой-то детский культурный центр. Сейчас я могу презентовать проект, он практически готов, главный моим архитектором и дизайнером был Евгений Мавродиев. Он сказал: «Давай я сделаю этот проект под твою мудрость, под китайскую» (смеется). Но я ему говорю, что я не китаец, я таджик. А он говорит: «Ну ты же похож! Мы сделаем под такими крышами, на втором этаже будет борцовский зал, а на первом балет или другая хореография. Я тебе покажу, как это будет». И мы так посмотрели на это всё, и на парк Лески, что можно сделать вообще с этим парком, с этими 35-ю гектарами, и у нас зародилась такая идея, мы уже над ней работаем месяцев шесть по генплану. А с Мавродиевым работаем уже где-то месяца полтора по «Искре». Есть у нас одна активистка, помощница Кантора Сергея Анатолиевича, Татьяна Чайка, и она полгода назад пришла с такой программой, что зарастают камыши. И в центре города беспорядок…

–… там вообще проблемная территория. Ее же намывали, сейчас всё обсыпается…

–… да. И мы тогда посмотрели на это дело… Это не касается выборов. Чисто инициатива горожан. И мы для себя сделали это. А когда за эти два месяца я еще и увидел «Искру», у меня внутри всё перевернулось. Мы быстренько начали делать проект. Как «Искра» отдельно, так и в целом проект парк Лески. Да, немалые деньги…

–… есть какая-то сумма приблизительная?

– Это больше чем 150 миллионов. Это инвестиции. Для того, чтобы сделать в целом тот комплекс, который мы хотим.

– Инвестиция, это то вложение, которое должно окупаться. За счет чего?

– За счет людей, а кого же еще. Смотрите, ничего «на халяву» не бывает. Опять же, мы возвращаемся к мышлению «технарей». Если мы сделаем это задарма, вы представляете, что с ними будет? Это будет та же «Искра» через 10 лет. Если люди будут себя вести там культурно и за это платить и хотеть вернуться, и будут меняться различные программы, это будет интересно. Там вырастут поколения. А инвесторы не собираются забрать эти деньги и убежать. Они дальше будут вкладывать в какие-то новшества. Т.е. мы затягиваем человека в это, и это работает. Где мы сейчас отдыхаем? В Сити Центре? Весь город там можно встретить вечером (смеется)

– Давайте вернемся к вопросу конкурентов. Назовите всё-таки фамилию одного человека, которого вы считаете наибольшим конкурентом на вашем округе.

– Я думаю, наибольшим конкурентом, если смотреть по уровню мышления, является Игорь Дятлов. Видно, по нему, что он человек, который прошел немалый путь. Его потрепало достаточно серьёзно. И поэтому более стойкий среди этих 18-ти кандидатов именно он. Остальные… Одного мы уже видели 5 или 7 лет (нынешний народный депутат, член команды экс-президента П.Порошенко Борис Козырь, - ред.). По Пасечному сразу скажу – Пасечный и Верховный совет… Если взять в разрезе «кто победит?», больше всего шансов у «Зе!». Если убрать «Зе!» то он будет восемнадцатым. А победит «Зе!», потому что народ сделал протест, это 73%, это эйфория, и мы поставлены в неравные условия, у нас не было времени подготовиться. А это Президент. Это его партия. И я думаю, скорее всего, победа за ними. Но если бы мы убрали это, я бы «повоевал» на этом фронте именно с Игорем Дятловым.

– Среди ваших доверенных лиц на этих выборах есть депутат, который является представителем «Оппоблока», он даже возглавлял первый год эту фракцию в облсовете, Петр Паламарюк. Как так получилось, что именно этот человек представляет ваши интересы на выборах?

– Во-первых, Петя такой же селянин, как и я. Он избрался по облсовету, Очаковского района. Он больше всего понимает меня, что я хочу, и в своё время, когда он возглавлял Лесхоз, он часто приезжал, смотрел, перенимал у меня опыт как руководить, хотя у него было госпредприятие, а у меня было частное предприятие, мы с ним часто общались. Когда мы вместе попали в облсовет, он в оппозиционный, а я по «Нашему Краю», но это ни о чем не говорит абсолютно. Мы все николаевцы. А его я знаю уже давным-давно. И когда он ушел по этому округу, я знаю, что он понимает, насколько это важный округ, насколько он разнообразный, и он говорит: «Я могу тебе помочь, потому что я очень хочу, чтобы ты победил. Я знаю, что ты не «схемщик», я знаю, что ты не взяточник, я знаю, что ты нормальный человек. Я хочу просто тебя поддержать». И я говорю: «Если ты хочешь помочь, помоги мне в Очаковском районе и в Очакове. Меня люди знают, но я там очень слаб. Я бы хотел, чтобы ты меня представил, объяснил». Он говорит: «Да, тебя знают. Но этого мало. Нужно прийти к людям». И мы поговорим с ним приняли решение что по Очаковскому району и городу будет возглавлять штаб он.

– Вы на выборах, в облсовет попали через партию «Наш Край». Вас выдвигали в качестве кандидата. Вместе с тем, многие знают о вашей долгой дружбе и общении с Николаем Кругловым, и есть информация о том, что вы какое-то время были претендентом на то, чтобы возглавить «БЮТ» в Николаевской области. Николай Круглов, Тимошенко, «Наш Край», как так получилось?

– (смеется) Есть интересная штука. Я действительно знаю Юлию Владимировну. Я ездил к ней в Киев. Мы разговаривали больше всего о земельных вопросах. И действительно меня представила её, так скажем, в Киевском совете глава фракции, член её партии и мой партнёр. Представила меня как агрария, серьёзного агрария, а у неё как раз, если помните, был «новый курс», который писался еще два года назад. И я был в качестве консультанта, приезжал, разговаривали с ней, но она говорит мне: «У вас мышление нестандартное, я бы была не против, если бы вы были с нами». У нас вопрос был только один – её партия в Николаевской области. Честно говоря, я бы не хотел возглавлять всех тех людей, которые там. Не всех, но, в частности, Соколова, депутата Ивануну, я бы не хотел быть с этими людьми в одной команде. И я об этом сказал прямо. Поэтому у нас с ней ничего не получилось. Но советы, которые я давал, что нельзя сегодня резко открывать вопрос о продаже земли, нельзя ставить в неравные условия производителя местного и инвесторов, у которых полно денег, потому что это не сработает для Украины. Украинцы могут быть рабами в своей стране. Имея свою землю. Это неравные условия. В первую очередь нужно открыть рынок земли для украинцев.

– Но когда люди сдают паи на 49 лет в аренду, это не то же самое?

– А сколько таких?

– Есть же такие…

– Поверьте мне, и процента нет. А почему сдают на 49 лет? Если бы у него была бы возможность продать внутри Украины, и у нас было бы ограничение, и он бы её спокойно продал. И не продал бы её по той цене, которую они дают за 49 лет. Вы думаете тот, кто берет её на 49 лет, платит полную сумму? Он говорит: «Ты завтра придешь и можешь у меня её забрать». Учитывая эти риски, они делают такие расписки, что этот бедный человек может еще и не то, что земли лишиться, а и всего своего состояния.

– Или, когда в наследство передают земельные участки…

– Совершенно верно. Поэтому, это очень болезненный вопрос и очень тщательный. Поэтому надо его приостановить, временно. Но не делать это каждый год: «мораторий, мораторий» и ничего не делать, нет. Надо остановиться, создать комиссию, и разобраться в этой ситуации. Для того чтобы были равные права не только между всеми инвесторами мира, а чтобы нас немножко выровнять, для того чтобы мы могли как-то конкурировать с такими инвестициями.

– С Тимошенко не сошлись по персоналиям. А как попали в «Наш Край»?

- Очень просто! Я врать не умею, скажу так: было предложение со стороны Лусты, ныне покойного. Это был очень близкий мне человек. Мы общались, когда он возглавлял облсовет, занимался в направлении сельского хозяйства, соответственно у нас были тёплые отношения. Они часто делали у меня на предприятии всякого рода вещи. Я у него был как «палочка-выручалочка». «Надо что-то провести? Езжаем в компанию «С-Росток». А у меня всегда всё готово, всегда чистота и порядок, все в камуфляжах, робе.

– То есть Круглов возил к вам, а при Порошенко возили на «Агрофьюжн»?

- При Порошенко мы же встречали Швайку. Вы поймите, у меня в предприятии нет политики, как министр он имеет право прийти без разрешения. Есть моё человеческое право – выйти или не выйти. Но мы же в Украине живём, а он министр, а может быть он был бы самым лучшим министром. К тому же он министр сельского хозяйства. По моей части он самый главный. Ну как я могу босса не встретить? Грубо говоря, я бы всех министров встречал, и это вполне нормально. Владимир Викторович Луста ко мне пришел и говорит: «Надо пойти в проект. Надо поработать в области».

– Он так и сказал: «Надо прийти в проект»? Не в политическую партию?

– Нет, это был проект «Наш Край». Никакой политической организации на тот момент не было. Я также ходил тогда к избирателям и говорил, что это проект «Наш Край», который пойдёт на местные выборы и так как мы раньше были, я не побоюсь этого слова, «Партией Регионов», и когда один человек «зрадив» то почему-то сразу все стали предателями, было очень обидно. Находясь в районном совете, что мы могли сделать плохого своей любимой стране? И почему-то в один час все мы стали врагами. И это была такая отдушина, проект «Наш Край».

– Чей проект вам объясняли?

– Конечно, на Банковой. О том что они тоже неправильные решения приняли, что все плохие. Нужно было дать отдушину людям действительно работающим. Которые в этой жизни что-то сделали. И когда мне предложили этот проект и сказали «возглавьте!» и я ответил, что не буду это делать, но могу сделать одно – дайте мне округа, и я в них выиграю. И я своё слово сдержал. 2 или 3 округа, мы во всех выиграли. И таким образом мы зашли по проекту «Наш Край». Лично Мериков просил меня о том, чтобы я пошел в этот проект. Потом были нарушены все наши договорённости, и мы остались просто проектом «Наш Край» и депутатами областного совета.

– Какие договорённости были? Вы должны были войти в единую коалицию со всеми остальными?

– Конечно. Во-первых, мы должны были сформировать большинство. Во-вторых, мы должны были убрать всю политику. Не было бы «ББП», «Наш Край», Оппоблок. Но настолько затуманили мозги все эти националистические псевдопатриотические дела, что всегда этим советом должен был, почему-то, управлять Киев. И это раздражало депутатов…

– … ну это, собственно, началось с первого голосования, когда приехали, галочки ставили специальные…

– Совершенно верно. И вот это всё пошло. И я говорю: «Подождите ребята, ну это же не сельский совет. Работы же не будет». И вот с первого дня, когда все эти договорённости были нарушены, всё пошло вразнобой. Потом встали люди этого, люди того, какие-то фракции, люди, а когда же работать будем? Мы зачем сюда пришли? И потом начались манипуляции: того надо «убрать с должности», этого «поставить», а работать то когда мы будем? Вот с этого, в частности, всё и началось.

– Некоторое время назад в СМИ появилась публикация о том, что вы якобы не выплатили деньги за аренду паев у ряда людей. Тогда вы, комментируя обвинения, сказали: «Понимаю прекрасно кто это мог сделать, но я не хочу быть голословным. И нет желания уподобляться действиям непорядочных бизнесменов, политиков, и не буду называть их фамилии». Можете назвать заказчиков сейчас?

– Прямых доказательств нет. Я сейчас снимаю показания тех людей на видеокамеру. Думаю, что если они не испугаются и дадут их, то я вам их предоставлю.

– Тех людей, которые заявили о невыплате?

– Конечно. Я очень благодарен именно «Преступности.НЕТ», потому что был другой сайт, «Подробности» или что-то такое. Они даже не позвонили мне, зная меня. Они могли поверить, что я рабовладелец. Поверить, что я не выплатил одному или двум людям пай. Поверить, что я там людей держу в скотских условиях. Только бездарь может поверить в это. А ваша компания позвонила мне и спросила: «Это правда или нет? Вы можете это аргументировать?». Я тогда сказал: «Я не хочу уподобляться им. Я предоставлю вам ведомости, там, где люди подписали и получили деньги». А остальное… это всё политика. Я всего лишь пошутил что я иду в Верховный совет (смеется)…

– Но, получается, не пошутили?

– А теперь я злой! Я злой, потому что, итак, всё плохо в стране, и мне еще не хватало этих шутов, которые такое творят.

– Два года назад в интервью «Новостям Н», комментируя импичмент Сенкевича, вы сказали следующее: «Я нисколько не жалею, что давал ему советы. Потому что, с одной стороны, он всё равно не прислушивался, а с другой ко мне подходили и говорили: - Всё получилось так как вы говорили 7 месяцев назад». Сейчас суд восстановил мэра в должности, продолжаете ли вы ему советовать?

– А что я говорил 7 месяцев назад?

– Ну, судя по всему, вы, наверное, предупреждали его что импичмент рано или поздно закончится. Там нет расширенного описания того, что вы говорили собеседникам.

– Дело в том, что, когда Михаил Талпа, нынешний глава «ББП», «Европейской Солидарности», он меня познакомил с мэром. «Саша, он такой парень, давай мы поможем ему. У тебя же в голове столько мыслей, инвестиций». И я говорю: «Ну давай, всё-таки это мэр города, надо чем-то помочь». Мы тогда так познакомились с Сашей. После выборов практически сразу. И я ему говорю: «Саша, ты хочешь остаться в истории Николаева мэром? Ты уже добился «мэрства», и на этом всё?». И он ответил: «Нет, я хочу сделать многое». И мы обсуждали с ним что такое «электронный мэр». Мы даже «прикалывались» с ним по этому поводу. «Электронная рада». Я даже людей привёз ему, которые бы подсказали, как это всё упростить. Я занимался «мусоркой», сказал, что теплокоммунэнерго нужно забоарть в городскую собственность. Это всё были дельные предложения. Но у него всегда была одна проблема. Он слушал, но мысли были где-то в стороне. Я говорил ему: «Ты о чем думаешь вообще?». А он: «Ну да вот, Исаков себя уже с первых дней ведёт так, а у Дятлова 26 депутатов-бойцов, а этот пойдёт туда, у них сейчас будет большинство». А я говорю: «Тебе то, что до этого?

– То есть политик, не хозяйственник?

– Да, он уходил «туда». А я его опять возвращал. Говорю: «Смотри. Есть такая великая вещь – журналисты. Пока их никто не отменял. И общественность. Ты работай. Делай всё это и выкладывай. Зови всех журналистов и говори: «Вот я делаю так, а депутаты не голосуют. Они ломают мне работу. Таким образом ты их приучишь работать а не заниматься политикой».

– Мне кажется, что в этом он к вам прислушался.

– Прислушался, наверное, через много-много-много времени, когда ему сделали импичмент (смеется). После этого он увидел какой-то «удар». Говорю ему: «Саша, это нужно делать так». Но я, честно говоря, немного разочаровался, потому что у каждого дела есть определенная скорость. Если мы это дело берём и быстренько делаем, то у нас энергии остается больше, а дело уже выполнено. Я не могу взять проблемы и раскачивать их полгода, если их можно решить за два дня. В этом мы разные. Потому что я производственник. Мне надо чтобы всегда был КПД. Тогда это интересно. А подождать какой будет выхлоп, через какое-то время, я так не могу. Наверное, мы разные в этом направлении.

– Возможно задача стоит чтобы КПД был как раз перед выборами. Собственно, сейчас мы видим новую площадь, которую делают, лизинговые автобусы…

– Вы знаете, я уже месяцев 6-7 с ним, мягко говоря, не общаюсь. Мы не поссорились, у нас хорошие отношения, просто, я так думаю, мои советы ему уже не нужны.

– В конце 2016 года в комментарии «Преступности.НЕТ» вы заявили следующее: «Я сложу мандат. То, что здесь происходит, это выше моих мозгов». Что произошло такого, что вы решили остаться в депутатском кресле.

– Во-первых, когда я это сказал, было столько звонков. Я этого не ожидал.

– Если я не ошибаюсь, это было после голосования за карьер.

– Нет, это было не из-за карьера. Честно говоря, я даже не помню этого голосования. Мне кажется, тогда никого не склоняли чтобы так голосовать. Поймите, есть столько методик, чтобы не поднимать бучу и спокойно провести время. Это больше политизировали, потому что там Барна, Мультик, то-сё, это больше пиар. Дело в том, что мне надоело попусту тратить время. Я всё время приходил и был заложником сплетен, разборок, не имеющих вообще никакой логики. То мы говорим об одной проблеме, сразу перескакиваем на другую, цепляем третью. Начинаем за дороги, цепляем медицину, внутри медицины на онкологию. Резко переходим на образование. А есть конкретно чем мы должны заниматься? Есть ведь вопросы, «порядок денний». Это комиссия. Пришли люди, которые сидят, и отвечают за то, что имеют вопросы. А мы что делаем? Сидим. А потом выяснения отношений: «Ты такой, я такой…», то трусы дарят, то еще что-то. Это просто взрыв мозгов. Я смотрю на это дело и говорю: «Ребята, вы превратили это в цирк. Мне стыдно тут находится. Это смотрят мои сыновья и моя дочь». А они дарят трусы Кушниру… Для меня комиссия это как храм. Мы приходим туда работать. Мы распределяем деньги. У нас должен быть трезвый ум. Мы должны считать, «хватает – не хватает», а не так «сверху спустили – примите».

– Сверху, это из ОГА?

– С 4 этажа, со всех сторон. И это бьет по мозгам. Почему мы не можем дать «столько», почему мы не можем «отнять». Деньги зависли в какой-то программе, почему мы не можем их временно взять и дать туда, где не хватает денег? Эти вопросы не решаются, а если и решаются, то только так: «Денег нет, давать никому не будем», а потом опять переходим к каким-то сказкам. Вот почему я сказал: «Надоело!». «Возьмите другого депутата, и я ухожу». И после всех звонков, когда общественники сказали: «Вы что делаете, не надо уходить. Надо оставаться и работать». И я как-то сказал: «С этой мыслью я пересплю и приму решение». И с этой мыслью я ходил еще недели две. А мне говорили: «Не делайте этого». Просили практически все депутаты, которые были ко мне близки, чтобы я этого не делал. Я не скажу, что я прямо так сильно «ломался», чтобы остаться. Было трезвое решение остаться, работать дальше.

Блиц

– Когда у вас появился первоначальный капитал?

– Не было его. В 97 году шла реорганизация и можно было уже в аренду брать землю. В совхозе, где я работал нельзя было брать аренду. Идёшь и работаешь в составе совхоза. После того, как Украина стала самостоятельной, в совхозе поменялись правила игры. Уже не было совхоза, был ООО, ВАТ, и так далее. И наш колхоз поменял своё имя и структуру. Теперь можно было брать в аренду. И я взял в аренду три гектара.

– А где вы нашли финансы?

– Да нигде не брал. Это три гектара, понимаете, что такое три гектара? Это вообще ни о чем. С трёх гектаров я сделал 30. С 30 - 40.

– А что вы высаживали?

– Огород. Всё… (смеется)

– На какой машине ездите?

– Мэрседес.

– Вы считаете себя лидером?

– Конечно.

– Поясните значение слова «политик».

– Спаситель народа.

– За кого голосовали на президентских выборах?

– За Зеленского.

– С какими политсилами будете «дружить» в случае попадания в парламент.

– Точного анализа нет, но по программам партии если взять, больше всего склоняюсь к партии Зеленского.

– Позиция или оппозиция?

– Если бы большинство было в позиции, я был бы в оппозиции, для того чтобы контролировать власть.

– Поддержите ли закон об однополых браках.

–Никогда в жизни.

– Считаете ли себя обеспеченным человеком?

– Да.

– Вы религиозный человек?

– Очень.

– Какая религия?

– Мусульманская.

– Намаз читаете?

– Читаю.

– Сталкивались ли вы или ваша семья с дискриминацией по национальному признаку?

– Никогда в жизни.

– Как вы считаете, конечным результатом медреформы должна стать страховая медицина?

– В принципе да, но с этой реформой я не согласен.

– Которая сейчас идёт?

– Да.

– Нужно ли делать русский язык вторым государственным?

– Думаю, государственным нет, но в свободном общении запрещать не нужно.

– Как вас называют ваши подчиненные?

– Не знаю (смеется). Они меня все любят, мы вместе 20 лет работаем, с некоторыми. Кто-то «папой» называет, или еще чем-то.

– Возможен ли быстрый мир с РФ?

– Думаю, что нет.

– Нужны ли миротворцы на Донбассе.

– Какие именно?

– Это хороший вопрос. С дружеских стран, ЕС, Америка (имелась в виду миссия ООН, - прим.).

– Я не думаю, что у нас есть дружественные для Украины миротворцы. Этот вопрос нужно пересмотреть тщательно. Кстати, к вопросу о Мусульманстве, я вам скажу – Бог один, пути разные.

­– Вы за вступление в НАТО?

– Нет.

– Почему?

– НАТО, ЕС, и тому подобное… а чем они нам помогают? Нужно уйти от этого. Быть в не-блоковом статусе. У Украины нет столько ресурсов, сил, мы не можем жертвовать своими детьми, ради того, чтобы нас не трогали. Мы должны принять нейтральную позицию. Мы должны развивать свою экономику, страну, независимо от кого-то. Пускай «там» дерутся. А здесь драться не надо. Пусть оставят нас в покое. А это торговля.

– Ваш бизнес как-то пострадал от санкций со стороны России?

– Естественно. Рынки закрылись, транзит в страны Азии тоже.

– Смогли переориентировать?

– Нет.

– Децентрализация или власть из Киева.

– Децентрализация, однозначно.

– Украина – это сырьевой придаток, или страна с развитой промышленностью?

– Сырьевой придаток.

– И вы не видите выход из этой ситуации?

– Я в данный момент вижу, что это сырьевой придаток. А нужно сделать так, чтобы этого не было.

– Нужно ли перераспределять полномочия от Президента к Парламенту и наоборот?

– Я думаю, что парламентско-президентская власть – идея неплохая. Если у нас есть определенные полномочия. Президент занимается внешней политикой, парламент – внутренней. Я считаю, что, если одни и вторые будут работать – вполне нормально. Не надо перебрасывать «наверх и вниз». Надо делегировать полномочия. У каждого есть полномочия, которыми он должен заниматься. Опять же, внутри нашей страны президент и парламент занимаются «перетягиванием каната». К чему это привело? Вы видите сами.

– А есть еще и Кабинет министров, который пытается что-то делать…

- Кабинет министров… понимаете, нужно убрать такую «дурню» как кумовство и квоты. И тогда будет порядок. Нужно выбирать профессионалов и специалистов.

– Что нужно для победы над коррупцией?

- Я вам уже ответил (смеется).

– Готовы ли вы сдать правоохранителям близкого человека?

- Ох. Наверное, нет (смеется). Я нарушу закон, но, наверное, что-то такое внутреннее мне не даст это сделать. Вплоть до того, что я сам разберусь с этой ситуацией, хотя я не имею права этого делать, судить кого-то. Для меня это очень тяжелый вопрос.

– Поддержите ли вы, в случае победы и попадания в парламент, возобновление ответственности за незаконное обогащение.

– Конечно, за это нужно садить в тюрьму.

– Каким в Украине должно быть образование?

– Самым лучшим, самым образованным. В Украине, в принципе, я скажу, очень образованные дети. Вот говорят «сельское образование никудышнее». А мой брат закончил сельскую школу и поступил в Киево-Могилянскую академию. Второй мой брат учился в Таджикистане, но приехав оттуда закончил в Херсоне, на сегодняшний день кандидат доктора наук по Экономике. Поэтому я считаю, что мои братья – профессионалы в своей деятельности. А это всё наше образование. Беда совершенно в другом месте. Мы иногда своих детей отдаем «абы получил высшее образование». Но о их специализации мы не думаем. А я с 13-14 лет спрашиваю: «Кем он хочет стать?». И мой младший то блогером хотел стать, то еще кем-то. А я спрашиваю: «А ты хочешь стать врачом? Хочешь стать инженером? Лётчиком? Кем ты хочешь стать? Президентом? Из этого мы тебе выберем, на кого ты хочешь учиться».

– У вас есть оружие для самообороны?

– Нету.

– Считаете, нужно принять закон о свободном ношении оружия или нет?

– В данный момент для защиты многим бы пригодилось это оружие. Но нужно создать такую среду, чтобы этот вопрос не возникал.

– Чего вы боитесь больше всего?

– Что мы потеряем страну.

– На сколько процентов вы оцениваете свою адекватность?

– Наверное, я очень адекватный человек.

– От нуля до ста. По внутренним ощущениям.

– (смеется) Я всегда очень взвешенно принимаю решения. Наверное, на 90% я адекватный человек, потому что безрассудство – для меня очень опасная грань. Я стараюсь себя держать в руках.

– Сколько вам нужно спиртного?

– Грамм двести наверное… (смеется) Но я не пью вообще. Но если накачать меня, то 200 грамм будет достаточно.

Над материалом, специально для «Преступности.НЕТ», работали: Андрей Сенченко, Артем Дыбленко, Владислав Фомин и Александра Ющишена.