«Там не было команды...»: Интервью с экс-замглавы Николаевской ОГА Евгением Шевченко
17.09.2019 09:34
«Преступности.НЕТ» встретились с Евгением Шевченко и во время нынешнего общения экс-чиновник рассказал, что стало причиной его увольнения, почему он не провел обещанную пресс-конференцию и хотел бы он вернуться на свою должность в ОГА.
— Вы полгода безработный. Как поживаете, какие планы?
— Безработным, конечно, плохо быть... (смеется, - ПН) Уделяю по-максимуму время семье. Но планы оптимистичные. Всё же опыт работы есть... Знаю, хочу, могу... И, надеюсь, что буду в дальнейшем работать. Возможно, ОГА или горсовете…
— Вы надеетесь найти себя, опять же, именно в госуправлении?
— Я надеюсь, что в область придет новый, адекватный руководитель, с которым я очень хотел бы, как минимум, пообщаться. Рассказать, как сегодня обстоят дела во многих департаментах, которые я курировал... Рассказать свое видение дальнейшего функционирования гуманитарной сферы в области в целом и в областном центре в частности.
— Вы довольно скандально уходили с должности заместителя главы Николаевской области. Мы помним ваше заявление о положении дел в ОГА, последующий за этим ажиотаж. Вы грозились тогда подать в суд, восстановиться в должности и провести «разоблачительную» пресс-конференцию. Чем всё в итоге закончилось? Как минимум, пресс-конференции мы так и не увидели.
— Самое главное из того, что «закончилось» – больше не работает тот руководитель и, надеюсь, в скором времени не будет некоторых его заместителей и директоров департаментов, которые там пока еще работают. По поводу всех заявлений, они имеют место быть. Я написал это публично в Facebook, и руководителя с того дня нет. Поэтому, мне хочется новому руководству области, которое вскоре появится, рассказать о том коллапсе, который там был и продолжается. А там на сегодня происходит очень много неправильного. Многие люди сегодня приспосабливаются и работают «по-старинке».
— Ок. Давайте по-порядку. Что с вашим судом по восстановлению в должности?
— Вы знаете, как меня уволили - не по своей воле я полетел в Барселону... Наверное, руководитель считал, что заместителю губернатора по социальным вопросам больше нечем заняться, чем ездить, искать Шварценеггера...
Хотя тут, по-моему мнению, кроется тайна – отвести взгляд от других глобальных проблем области. Потому и была придумана такая история. И когда я летал в Барселону, почти год назад, спустя 6-7 месяцев, вы знаете, какое было давление…
Непонятно, почему меня пригласил первый заместитель главы ОГА, за два месяца до выборов Президента и сказал: «Пиши заявление». Когда я спросил о причине – мне никто не ответил. Я уверен, что корень этого всего кроется в том, что я отказывался «делать выборы» и участвовать в… Ну вы же понимаете, о чем я говорю.
— Вы упомянули свою поездку с целью поиска «Конана Варвара». Вас заставляли? Вы не могли отказаться? Почему вы молчали, когда это происходило?
— После той пресс-конференции, которая проходила в пятницу, когда мой руководитель сказал, что его заместитель летит в Барселону, все подумали, что это шутка. А потом, когда мы вышли, мне руководитель сказал: «Либо ты летишь в Барселону, либо сейчас пишешь заявление об увольнении».
— Вы выбрали «промолчать» и полететь в Барселону.
— Я исполнял то, что он говорил, хотя и понимал, что это маразм. Заместителю надо заниматься не ловлей Шварценеггера и Конана Варвара, а совсем другими вопросами.
— И всё же, что с вашим судом по восстановлению в должности?
— Состоянием на сегодняшний день я подал в суд документы, но, учитывая статью, по которой меня уволили… В Барселону я летел транзитом через Стамбул - два часа был там. И, как сказали в СБУ, я не сообщил, что лечу через Стамбул. И вот из-за этого меня уволили... Суд в Николаеве прошел. Он вынес решение не удовлетворять мою жалобу. Сегодня документы отправлены на апелляцию… Потому, я думаю, что суд, рассмотрев все факты, примет справедливое решение.
— Мне кажется, что здесь нужно вернуться к вопросу о том, как вас назначали на должность вице-губернатора. Можете вспомнить, кто именно предложил вам занять этот пост?
— Это был явно не Алексей Савченко. Это был комплекс договоренностей, происходивших в тот момент, когда Александру Сенкевичу объявили импичмент и он перестал быть мэром. Там были и Татьяна Казакова, и народные депутаты...
— Расскажите подробно ваше видение о том, как именно это произошло?
— Кто с кем договаривался, мне трудно говорить, потому что меня там (во время переговоров, - ПН) не было. Я знаю одно, что мы с Татьяной Викторовной (Казаковой, – ПН) говорили на эту тему и она мне сказала, что ситуация такая-то, такая-то. Там было не только мое увольнение, были вопросы, и не по работе, а к персоналиям. К примеру, по Анне Ильиничне (Деркач, экс-начальник управления образования Николаевского горсовета, – ПН) и Бондаренко Сергею Николаевичу (экс-начальник департамента социальной защиты населения Николаевского горсовета, – ПН). Хотя я считаю, что эти люди – профессионалы. Спустя время есть с чем сравнивать. Они очень профессиональные. А что касается договоренностей, они там общались... И после тех переговоров поступило такое предложение…
— От кого конкретно?
— Я общался тогда с Татьяной Казаковой, которая стала и.о. мэра Николаева, и народным депутатом Давидом Макарьяном.
— Вы хотите сказать, что Давид Макарьян и Татьяна Казакова формировали команду в ОГА, если именно от них, как вы говорите, к вам поступило «заманчивое» предложение? Савченко выполнял рекомендации Макарьяна и Казаковой?
— Нет, я говорю о том, что мне это предложение поступило так. Касательно остальных – я не могу сказать. Ко мне это предложение поступило от Татьяны Викторовны, а затем его же продублировал и Давид Борисович. До того момента я три года работал замом мэра Николаева и ко мне вопросов не было вообще никаких. Замгубернатора – это своего рода повышение и это было для меня стимулом к принятию решения тогда... Но, почему-то, мои документы согласовывались 4 месяца...
— По какой причине?
— До конца не готов сказать, но мне кажется, что причина была в том, что с самого начала руководитель ОГА не видел меня в своей команде.
— Перед тем, как давать документы, вам поступило предложение от народного депутата, с которым вы давно знакомы, и от секретаря горсовета - и.о. мэра, с которой вы также проработали несколько лет. Вы для себя взвесили все «за» и «против» и приняли решение пойти работать в ОГА. Можете вспомнить первый разговор с руководителем ОГА Алексеем Савченко, к которому вы шли работать заместителем? О чем вы говорили, какие условия он вам ставил?
— Сначала я заходил работать советником по социальным вопросам, курировать социальный блок. Понятно, не имея подписи, полномочий, которые есть у заместителя...
Мы поговорили, договорились... Он пригласил начальника отдела кадров и сказал готовить документы на назначение.
— Какие задачи ставились? Направление работы, куда двигаться нужно, обсуждали?
— Задачи тогда самые важные ставились, потому что Алексей Савченко понимал, что социального блока в области нет вообще. После того, как ушел Киндратив (Виталий Киндратив - экс-вице-губернатор по социально-гуманитарным вопросам, - ред.), еще полгода это направление курировал Бонь (первый-вице-губернатор, - ред.). Но курировал как… Точнее сказать - «числился». Там не было ни главврачей, ни директоров департаментов, ни начальников управлений... Там была масса вопросов. И когда появился я, многие с облегчением вздохнули, потому что есть человек, который будет курировать.
Но первые четыре месяца я работал в статусе советника. Мои документы, по каким-то причинам, то лежали в одном месте, то в другом, без согласования. И только 2 мая я официально был назначен на должность заместителя.
— Не уходите от темы. О чем был ваш первый разговор с Савченко?
— Мы познакомились раньше, когда я еще был заместителем мэра.
А в тот момент разговор был о том, что проблем в социально-гуманитарном блоке области действительно очень много. Этот блок самый тяжелый и самый серьёзный - самое большое количество людей и учреждений, самый большой бюджет и куча государственных программ, которые нужно выполнять.
Первое время я, конечно же, вникал в эти вопросы, процессы, ну а дальше очень важный вопрос кадровой политики, которой не было вообще. Главврачи по два года не были назначены. Мы это всё сделали. Директоров департаментов назначили. Сделали новое управление – Управление семьи, молодёжи и спорта...
— Что для вас было решающим в принятии решения пойти работать в ОГА?
— Карьерный рост - проработать в ОГА. Всё-таки, я поработал замом мэра и считаю, что у меня есть опыт. Я хотел нормально работать на нормальных условиях. Честно, правильно, открыто, что и делал, в принципе.
— По итогам того разговора с Савченко у вас сложилось впечатление, что ваш будущий руководитель расположен к такой работе о которой вы говорите?
— Конечно. Сначала у меня не было никаких вопросов. Были задачи, и они все исполнялись. Тут всё очень просто. Есть госпрограммы, законопроекты, по которым надо двигаться. Есть программы, которые все области в нашей стране реализовывают: медицинская реформа, социальная... И мы должны были двигаться в этом же направлении. Когда я пришел, область по многим показателям была «внизу».
— Вы упомянули кадровый вопрос, а именно то, что многое зависит от кадров. Вам навязывали кадры? Или вам дали право самому принимать решение по назначению, к примеру, директоров департамента?
— С самого начала «навязки» не было, и я считаю, что это очень правильно, когда руководитель говорит: «есть направление – нужен результат». Конечно же, я согласовывал все кадры с руководителем, я подбирал кадры, подавал разные кандидатуры, потом рассказывал про каждого человека, убеждал, говорил. Более того, у нас всегда были назначения на основании конкурса, Поэтому у всех была возможность открыто и публично рассказать о себе и своей программе.
— В самом начале вашего "взаимосотрудничества", если говорить о коммуникации, был ли доступен руководитель и всегда ли он отвечал на звонки? Можно ли было к нему «достучаться», если это было необходимо?
— Это одна из глобальных проблем, потому что иногда даже заместителю непросто было попасть или позвонить... Это было ощутимо особенно тогда, когда были «быстрые», глобальные вопросы, которые надо было согласовать. Это было тяжело, и чем дальше – тем тяжелее. И такое было не только у меня, а у всех заместителей, в том числе и у глав районов, у которых даже не было мобильного телефона главы областной администрации. Я считаю, что это неправильно.
— Во всех бизнес-отношениях «руководитель-подчиненный» всегда появляются первые сигналы, первые «ласточки», которые говорят о том, что события развиваются в неправильном направлении. В вашем случае, что это были за события, какие сигналы?
— Мне кажется, что самый главный сигнал был о том, что меня согласовывали 4 месяца. Не буду утверждать, но мне кажется, что будь воля руководителя, меня бы согласовали гораздо раньше.
— А если говорить после вашего назначения, возможно, вам поручали выполнять задания, которые вам не нравились?
— Очень много документов заходят с министерств, которые надо обязательно выполнять. А что касается «ласточек», мне кажется, что бывший руководитель сильно много обращал внимание на Facebook, ботов и троллей. Надо было реагировать по-другому.
— То есть вам приходилось отчитываться за комментарии, которые писали в Facebook?
— Да. И это тоже. И не только отчитываться, но и выполнять... И когда дело доходило до решения вопроса, когда мы доходили до того, кто написал о проблеме, а там всё оказывалось совсем по-другому.
Когда я работал замом мэра, и когда выставляют фотографию с гнилой картошкой и пишут, что в этом саду сегодня накормили детей. Едешь в этот сад, проверяешь, смотришь, вызываешь поставщиков, ФОП-ы и так далее, а оказывается, что это неправда.
Написать что-то очень просто, а потом разбираться… Для этого должны быть другие люди. Заместитель губернатора должен заниматься глобальными вопросами, программными... Это область, районы... Я поставил себе задачу, хотел поехать во все районы и посмотреть все заведения, которые есть у меня в подчинении. Я поехал и сделал это. Надо работать «в поле», видеть, что происходит, а не читать в Facebook, а потом комментировать. А проблем действительно очень много. И они есть до сих пор.
— Если говорить о самых глобальных проблемах, о чем идёт речь?
— Их очень много. Начиная от пожарной безопасности в интернатах и школах и заканчивая состоянием больниц в районах… Было очень неправильно во время формирования бюджета, когда мои департаменты готовили очень много писем с просьбой о выделении средств на департамент финансов, на главу администрации, о том, что проблема есть «там и там», показывали их... Очень жаль, что бюджет формировался вообще без меня. Но я говорю не за бюджет 2018 года, потому что там я еще был советником, а говорю именно за бюджет 2019 года. Я считаю, что нельзя выделять деньги на строительство, если у тебя есть незавершенные объекты. У нас их было куча, но почему-то выделяются деньги на новые. К примеру, 50 миллионов, которые выделили в 2019 году на спортплощадки... Я не спорю, что они нужны. Но у нас не закончен шахматный клуб, дом ребенка, музей Верещагина, объекты в школе Высшего спортивного мастерства...
— Амбулатории.
— Это была государственная программа…
— Но они ведь тоже незаконченные?
— Та часть, которую мы формировали, а это 14 амбулаторий, они закончены.
— Но не открыты.
— Тут очень важный вопрос. Я могу с уверенностью на 200% заявить, что мы и облздрав сделали всё. При подаче всех документов на строительство, облздрав к этому отношения не имеет. Почему их строили так долго, как их строили, выделение земли, геология, геодезия, для этого есть свои департаменты.
— Сейчас в населенных пунктах говорят о том, что амбулатории не открыты, потому что нет врачей, нет персонала, а это ответственность не стрителей. Как можно было тогда строить амбулатории, не обеспечив их персоналом?
— Если не ошибаюсь, по врачам была загруженность 57-58% всего. Нехватка кадров — это очень важно. В амбулатории должны приезжать молодые специалисты, чтобы работать в нормальных условиях, с нормальной зарплатой. Это целый комплекс вопросов, в котором не уйти от оптимизации.
— Вы считаете, что областное Управление здравоохранение, под вашим руководством, отработало на 10 из 10?
— Конечно же, есть вещи, которые мы не успели, но на твердую 9 отработали точно. Хочу сказать о здравоохранении и соцзащите - эти управления отработали хорошо. Хорошо отработал спорт. Не могу сказать то же самое об образовании, потому что те проблемы, которые были в прошлом году, остались и в этом году. Мне кажется, тут вопрос к руководителю департамента. Старыми мыслями мыслит руководитель в плане реализации программ и там нет креатива, «моторчика». Сегодня область была третья снизу в подготовке к 1 сентября. Это касается и города, и области.
— Это по книгам?
— По всему. Это "Новая украинская школа". Урок того года ни к чему не привел.
— В чем главная причина проблем в департаменте образования?
— Там была проблема серьёзная с закупкой мебели к "Новой украинской школе". Там были сертифицированы только три фирмы, которые могли производить эту мебель... А так как у нас в Украине много областей, и по очередности мы были, так скажем, не на первом месте, то и получилось так.
— Не напоминает ли это вам какую-то коррупционную схему в рамках госудрства?
— Не могу сказать, но, почему-то, было только три фирмы с «грифом», которые имели сертификат. Потому и не успели закупить мебель к первому сентября в прошлом году.
— Вы перечислили ряд объектов, шахматный клуб, Дом ребёнка, музей Верещагина. По сути, это всё объекты, которые были в вашем подчинении. Это гуманитарная сфера. Что помешало отстоять эти объекты, если вы считаете, что они так важны и должны были быть завершены?
— Они были в подчинении департамента - да, но было управление капитального строительства...
— Вы хотите сказать, что в ОГА каждое управление, каждый департамент живет своей жизнью? А зачем же тогда профильные заместители?
— Каждый должен заниматься своим делом. Врачи – лечить, учителя – учить, а строители – строить. Поэтому, если говорить за дом ребенка, то да, у нас заказчиком было управление капитального строительства. Или музей Верещагина - то же самое. Повторюсь, мы - я и мои департаменты, написали не одно письмо по поводу выделения денег...
— Не считаете ли вы, что сделали очень мало для того, чтобы отстоять эти вопрос, как заместитель?
— Не считаю. Я работал заместителем, если можно так сказать, только «по корочке». Принимались решения, глобальные, хотя «вот такая» была кипа документов. Вы помните скандал, когда господин Кушнир озвучил, что: «Так плохо отработали, что инсулина нет». Так у нас есть три письма на и.о. министра здравоохранения, на департамент финансов, на него (Александра Кушнира, – ПН) в том числе, что мы просим предусмотреть финансирование инсулина на 2019 год. Но этого никто не увидел, а потом, когда «петух клюнул» кое-кого в одно место – начали искать крайних. На самом деле, работа очень простая - есть письма, совещания, на которых эти вопросы поднимаются...
— Когда вы это осознали?
— Оно нарастало, и в какой-то момент ты понимаешь, что стучишься в закрытую дверь, а тебе говорят «подожди». А потом оно накапливается и ищут крайнего. Главное не то, что я, а есть еще директора департаментов, которые тоже стучатся, пишут, говорят...
— Вы упомянули инсулин, озвучив, что было написано три письма на профильные министерства. Что мешало руководителю департамента или вам как заместителю главы ОГА поехать к министру на прием и услышать ответ?
— Мы услышали ответ, о том, что, учитывая программу децентрализации – ищите деньги у себя. И для этого было написано не одно письмо: и на Кушнира, и на главу администрации, и на департамент финансов. Деньги нужно искать у нас. Не в охране здоровья, в которой их нет, потому что там приходит субвенция, которая расходуется, в основном, на зарплаты, электроэнергию и так далее. А письма были, и в двери стучались. Но просто кому-то это было невыгодно.
— То есть, вы считаете, что достаточно просто написать письма?
— Не только их, но и совещания были, и разговоры были…
— Мы видим, что есть в проблема как в городе, так и в области в гуманитарной сфере. Мы видим стадион в парке «Победа», видим спорткомплекс «Зоря», «Искру»... Постоянные какие-то войны. Вы там четко говорите, что есть видение о том, что нужно передать. Почему это не передано?
— Я, если не ошибаюсь, раз пять был в Киеве с делегацией по вопросу стадиона в парке «Победа».
— Какой итог?
— Итог в том, что, когда мы определились с замминистра Гребой (заместитель экс-главы Министерства образования Лилии Гриневич, - ред.), мы пожали руки и нам сказали: «Мяч на вашей стороне, на стороне города Николаева. Подготовьте пакет документов и приезжайте». Это было совещание в конце ноября прошлого года. И после этого почему-то городская власть…
— Почему, когда приезжал Гройсман и журналисты присутствовали на открытой части, эти вопросы не поднимались областной властью? Почему, когда дважды приезжал Президент, эти вопросы так же не поднимались?
— Потому что как можно поднимать вопросы, когда Президент приезжает и открывает школу фехтования и уезжает? Почему он здесь не решил? Потому что начинают появляться разные бюрократические моменты, непонятные вещи. Этот вопрос надо было решить еще тогда. Также, как и со спорткомплексом завода «Зоря». Президент сказал, что её передадут, но она до сих пор не передана. Поэтому вы правильно сказали, там должен был быть профильный заместитель, начальник управления... Надо было ехать и «добивать». А сегодня это, может быть, никому не надо. Нет финансов или они просто затягивают. Но сегодня что по парку «Победа», что по «Зоре» можно и нужно сделать всё.
— Хорошо. Когда прокуратуре передавали здание управления культуры – передача не затянулась на года. Когда ГБР получило здание департамента здравоохранения, то это тоже не затянулось. Это была политическая воля Киева? Или это было заигрывание с силовиками здесь?
— Возможно, была политическая воля. Я не знаю. А вот что касается «Искры», которая сегодня у всех на слуху, то я считаю, что правильно было передавать ее городу еще тогда.
— Ваши заявления тогда были другие.
— Да, потому что это была позиция главы администрации. Я, проработав в городе, понимая бюджет города, видел, что с «Искрой» реально сделать какой-то детский центр, дом творчества...
— При потраченных 11 миллионах гривен за приобретение недостроя…
— «Искра» – это не недострой, а целое здание, в котором можно сделать нормальный проект и реализовать. Нужно передавать её городу и запускать проект.
— Но на комиссиях областного совета вы говорили иначе?
— Да, я говорил это, потому что был в «заложниках» главы администрации...
— А почему у главы администрации была такая позиция?
— Этого я не готов сказать.
— Самодурство, или «Баба Яга против»?
— Меня в эти вещи никто не посвящал, но я вижу, что нынешняя позиция главы облсовета такая же. Непонятная. «Если есть у меня – дадим вам, только дайте что-то взамен». Она иногда забывает, что город Николаев является частью Николаевской области. В конечном итоге, мы не на рынке. Мы должны сделать что-то для детей, для громады... Какая разница, какой это будет бюджет? А сегодня, оказывается, что «Искра» нам очень нужна. Для чего? «Шоб було?». Так происходит везде. Я считаю, что позиция: «Мы – город, мы – область», эта война и это неправильно. А у нас это тянется уже много лет.
— За период независимости Украины кроме «Старофлотских казарм» в областном центре не построено ничего из объектов социального значения. И поэтому позиция - отдать городу, для того чтобы оно там стояло, тоже не совсем приемлемо.
— Возможно. Но у города есть больше возможностей, чтобы привести эти объекты в надлежащий вид.
— Вы не работаете уже полгода. Нет и руководителя ОГА, а область спокойно живет. Не кажется ли вам, что ОГА является рудиментом "совка" и должна быть ликвидирована?
— Этот процесс уже происходит.
— Что лично вам удалось сделать на посту вице-губернатора? Назовите три конкретных достижения.
— Три – это мало, конечно (смеется). В основном всё, что мы делали – это наша повседневная работа, обязанность. Отремонтировать крышу, больницу – это всё работа, а не достижение. Достижение ли покупка автобусов? Да, замечательная программа. Но их нужно еще больше купить. Дороги надо сделать. Программа покупки квартир участникам АТО. «Вiльна справа». Программа, которую мы сделали, и Минрегион нас за неё хвалил, - мы нашли возможность постройки детского дома семейного типа. Реализовали программу покупки квартир для детей-сирот в полном объеме. Ну и многое другое.
— Определенный резонанс в обществе вызвала покупка квартир силовикам и судьям. Нужно ли покупать квартиры прокурорам, сотрудникам СБУ, судьям?
— Я думаю, если это приезжие, то, конечно, нужно. Но нужно это делать более открыто. Если люди здесь работают, занимают должность, неважно – где, то нужно. Я знаю, что уже второй или третий год квартиры чернобыльцам никто не покупает и это не правильно. Приоритет пошел в другую сторону. Надо покупать квартиры сотрудникам ведомств, которым негде жить.
— Ваше отношение к конкурсам на замещение должностей по начальникам коммунальных предприятий, больниц. Нужен ли этот конкурс?
— Я считаю, что да. До меня боялись проводить такие конкурсы. Боялись резонанса общественности. Когда я пришел, мы объявили конкурсы. Было очень много кандидатов. Все писали свои программы и презентовали их в открытом доступе. Мы приглашали СМИ, общественность, каждый мог задать вопрос, рассказать о своей стратегии на 3-5 лет. Ну не может быть у нас в области главный врач, работающий 2-3 года с приставкой и.о. Я сам работал в мэрии с приставкой и.о. и прекрасно понимаю, что есть разница между и.о. и полноценным руководителем. Когда человек 2 года работает как и.о. - к нему и отношение у подчиненных другое. Почему не проводились конкурсы – не знаю. Мы провели конкурсы, и сегодня, когда я уходил, было что-то около пяти больниц, где должны были провести этот конкурс. Я думаю, что уже провели.
— Назовите несколько позитивных моментов в работе вашего бывшего руководителя и команды, с которой вы работали.
— Там не было команды. Я работал в мэрии и у Гранатурова, и у Сенкевича. Так вот там среди заместителей была команда. В ОГА при Савченко её не было. Все заходили в кабинет к руководителю и думали, как бы из него выйти, чтобы тебя не наругали. Никто не имел своего мнения. Вот я и начал потихоньку говорить своё мнение... Но команды там не было.
— Оцените конкретно результаты своей работы и областной власти.
— Свою работу оценивать я не буду, для этого есть руководители. Важна не моя лично работа, а работа блока. Каждый день – уйма документов, распоряжений, комиссий, формирований. Люди в социальной сфере отработали даже не на 5 из 5, а на 6 из 5.
— Ваша заслуга в этом есть?
— Учитывая, что там есть люди, которые там работают не 2, и даже не 3, 5, 10 лет, и когда я пришел, там было между собой много недопонимания, я сплотил коллектив. Результат приходит, когда есть командная работа. Как в футболе. Тренер не может сделать результат. Если нет командной работы, подстраховки, взаимоотношения, то не будет и результата. Я считаю, что с этим мы справились. Люди профессиональные, ответственные, очень серьёзно подходят к своим обязанностям. В основном, блок отработал очень хорошо.
— Если говорить о других структурных подразделениях, там ведь тоже есть люди, которые работают вместе не один год. Вы можете оценить их работу?
— В связи с этим перераспределением всё было так поставлено, что ты отвечаешь за свой блок. Мне было очень странно услышать от одного из заместителей, что я не работал, работали они одни, но это пусть останется на его совести. Но я считаю, что новому руководителю ОГА нужно очень серьёзно подойти к вопросу кадров, и не бояться некоторым либо предложить написать заявление, либо перевести на другое место, потому что многие «не тянут». Мы не стоим на месте, у нас развивается страна, появляются новые технологии, появляется куча решений, которые необходимо принимать очень быстро. А многие привыкли работать «по бумажке». Нет креатива. Многие боятся подумать, реализовать что-то гораздо быстрее, добавить свою изюминку, не выходя за рамки закона.
— Вы себе противоречите. Вы говорите, что руководителям департаментов и замам было очень сложно попасть к главе ОГА, и в то же время вы говорите, что они отработали на 6 из 5. Вы хотите сказать, что это правильная стратегия, что они сами отвечают за свое направление, сами принимают решения?
— В 90% это касается госпрограмм. Когда мы не могли попасть к руководителю, мы работали по программам.
— Вы, с одной стороны, говорите: «Я не понимаю, почему город «не живет там» и не добивается того, чтобы им передали». Теперь у меня вопрос: почему вы не жили там и не добивались решения проблем которые были по вашему направлению?
— Если бы была нормальная коммуникация с главой ОГА, тогда бы вопросы решались. А не когда поднимаются руки и говорят: «Это твой блок – решай проблемы, занимайся как хочешь».
— Так а чего тогда было молчать и не кричать об этом?
— Молчать? Никто не молчал. На совещаниях очень много было криков, разговоров... Как говорится, просто «подставили подножку», а потом все галочки ставили и говорили: «твой блок – ты не справился». А выслушать, помочь - об этом и речи не было.
Скажу так, я был заместителем в тех моментах, когда это было выгодно главе ОГА. Но когда дело касалось каких-то глобальных вопросов, то у меня ничего не спрашивали. А когда ты пытался рассказать что-то другое, тебе говорили в другом тоне и совсем другими словами. Ты понимаешь, что это неправильно, а твое видение никого не интересует.
— Все хорошее – я, все плохое – они? Вы не считаете, что это подозрительно и лично вы, в том числе недоработали?
— За время работы я понял, что в первое время я "недооценил" руководителя, и не осознавал что дальше будет только тяжелее. Потому что, если есть вопрос, который надо решить – его надо решать. Когда был Гранатуров руководителем аппарата, мы с ним добились, подготовили распоряжение, которое никто никогда не выполнял, хотя я считаю, что это правильно. Это распоряжение о том, что первый заместитель должен раз в неделю собирать всех замов и поднимать все вопросы. Но никто этого не делал. Кому-то это было неинтересно.
— Вы упомянули руководителя аппарата Юрия Гранатурова. Почему он ушел, по вашему мнению?
— Он уже давно перерос и эту должность, ведь он был мэром. Он опытный руководитель, и мне кажется, что та работа была просто «не его».
— Как вам работалось с нынешним руководителем аппарата Александром Демчуком?
— Я с ним не работал. Он пришел – я ушел.
— Говорят, что он занял ваш кабинет.
— Правда.
— И что у вас был "интересный диалог" с ним.
— Пообщались, да.
— Мужской диалог?
— Да, мужской. В кавычках.
— Знаете ли вы, почему вас решили уволить на самом деле?
— Когда мне первый зам «предложил» написать заявление, и я спросил причину, её никто не назвал. Вы помните ту страшную ситуацию по отрезанной ноге женщине. Тогда первый заместитель главы ОГА написал письмо на имя премьер-министра Владимира Гройсмана. Я тогда три раза был на кабминовской дисциплинарной комиссии, и она не увидела нарушений в моих действиях. Но здесь почему-то решили, что замгубернатора в этом виноват. Но это отдельная история. После этого, когда началось давление, пресс, переводы в архив, забрали кабинет, секретарей, выставили минимальную зарплату… Я считаю, что они этим унизили сами себя.
— После вашего увольнения и ваших заявлениях о нарушениях со стороны главы ОГА, его замов, связывались ли они с вами?
— Нет, я ни с кем не разговаривал. Там есть заместитель, с которым я проработал не один год в мэрии, и мне даже никто не позвонил. Я имею в виду Валентина Гайдаржи. Он очень долго работал со мной и у нас нормальные, приятельские были отношения. Наверное, боялся, или боится чего-то.
— Вы ему звонили?
— Я не звонил.
— Но ждете, что он позвонит, а сами не звоните?
— А зачем? Смысла уже нет. Они считают меня, наверное, каким-то изгоем, человеком, который пошел против системы. Много видел, слышал, знал. Повторюсь, я бы никогда в жизни не написал тот пост, если бы не была вылита на меня та грязь. Грязь от господина Боня и всех остальных, о том, как у нас всё плохо и давайте найдем крайнего – Шевченко. Все эти совещания, пресс-конференции, и так далее. Надо было найти крайнего – пожалуйста. Вот только ничего не поменялось. Шевченко уже пять месяцев нет, а так как был коллапс, так и есть.
— Какое продолжение ваших громких заявлений?
— Я написал пост. Думаю, проводить пресс-конференцию смысла уже больше нет, потому что нет руководителя. Надеюсь, новый руководитель, когда придет, сделает выводы и по заместителям, и директорам департаментов. Я с большим удовольствием хотел бы встретиться с новым руководителем, объяснить ситуацию, которая сегодня там происходит. Ну а дальше, если я буду нужен и интересен, то я готов работать и помогать.
— С вашей стороны прозвучали довольно серьёзные обвинения в адрес ряда лиц в ОГА. Вы написали соответствующие заявления в правоохранительные органы?
— Я хотел их написать. Если бы руководитель остался, я бы написал заявление. А так уже не вижу смысла. Коллапс, который там произошел – накапливался годами. Надо приходить, перерубить узлы и разгребать. Иначе после этого там останутся очень много приспособленцев, которые скажут, что всё хорошо, мы ж с новой властью, и будут делать все те вещи, что и делали. Не все. Там много хороших, порядочных людей, как среди руководителей, так и среди замов руководителей департаментов и управлений.
— Была одна яркая история с увольнением начальника управления спорта. Это было при вас. Можете рассказать, как это происходило, и кто принимал то решение?
– Тогда у нас был отдел спорта, и было управление молодёжи. И когда из профильного министерства приходили задачи или документы, они делились на 2, а то и на 3 направления. А потом - результата нет. У нас было решение, согласованное с главой ОГА, что нам нужно сделать управление молодёжи и спорта. Там был руководитель, с которым я общался еще ранее, в мэрии - Александр Садовский. Я ему объяснил, предложил написать заявление на конкурс. Он этого делать не хотел, но позицию поддержал и глава ОГА, который тоже с ним общался. В итоге он написал заявление. Мне было странно увидеть, что сегодня он тоже подал документы на конкурс, но проиграл. Это было его право. Сегодня главный мой посыл – я знаю и хочу работать в нормальных условиях, с нормальным руководителем.
— Как вам кандидатура нового губернатора?
- Я не могу сказать ничего, так как не знаю этого человека. Если это решение принял Президент… Я много читаю николаевские и не только николаевские издания. У нас есть плохой опыт варяга, который приехал и... Но тут есть второй важный момент, если человек приедет и у него будет сильная команда – я считаю, что это может пойти в плюс.
— О чем вы жалеете за прошедшие 2-3 года?
— Всё что ни делается – к лучшему. Некоторые вещи я бы сделал по-другому. Я считаю, что информационно мы очень много проиграли. Это очень важно. Некоторые департаменты могли самовольно поехать, что-то сделать, никому об этом не сказав. Нам надо было постоянно говорить о том, что мы сделали. А так получалось, что был сначала негатив, а мы потом «догоняли», оправдывались. А мы делали хорошие вещи каждый день. Умели готовить – не умели подавать.
Беседовал Анатолий Чубаченко, специально для «Преступности.НЕТ»