Николаевский аэропорт: Грузинские амбиции с украинским подходом

«Многие посмеивались надо мной, но мы сделали крутой Международный аэропорт в Кутаиси, и, если раньше в неделю, в две недели раз летал один рейс куда-то в Россию, сейчас рейсы летают по всем направлениям в самые ведущие европейские центры, и это всего лишь начало».

Это отрывок из интервью экс-президента Грузии Михэила Саакашвили одному грузинскому изданию в 2016-м году. Известно, что именно Саакашвили стал инициатором строительства аэропорта в Кутаиси. До этого в Грузии было три аэропорта, из них два международных – в Батуми и в Тбилиси.

Решив построить аэропорт в Кутаиси, Саакашвили поставил сроки – до года. Когда президент страны ставит сроки до года, аэропорт готов уже меньше, чем через год. Сейчас он выглядит вот так.

Для Николаевщины, где о восстановлении «воздушного причала» говорят еще с 2016 года, цифра просто фантастическая. За дизайн я уже молчу.

Но об этом было сказано уже очень много. О сроках, о дедлайнах, которые ставят и не вкладываются, о смене руководителей, о трагедии с Владиславом Волошиным... Мнений огромное множество, а версии накладываются друг на друга, создавая калейдоскоп, от которого рябит в глазах. И поэтому я приняла для себя решение, что лучше один раз самой увидеть, чем 100 услышать. Я договорилась с исполняющим обязанности директора аэропорта Федором Барной о небольшом интервью и поехала на предприятие.

Попав в здание аэровокзала «Николаевского МЕЖДУНАРОДНОГО аэропорта», я сразу поняла, что, наверное, иностранцы здесь ничего интересного для себя не обнаружат. Небольшое помещение с несколькими регистрационными стойками, лестницей на второй этаж и рядами железных стульев. Да, чисто, да, аккуратно, но это, конечно же, все пока.

На самой территории аэропорта меня сначала повели в админздание, где находится кабинет исполняющего обязанности директора аэропорта Федора Барны. На полках в кабинете расставлены модели самолетов, а на стене над столом гордо висит сертификат. Сам кабинет старый, но чистый. Федор Петрович в перерывах между поручениями своим подчиненным рассказывает мне, с какими сложностями сталкивается при получении необходимой документации. А потом неожиданно берет в руки планшет начинает показывать, какие сайты на нем открыты. Подавляющее большинство – это документация и законы, связанные с авиационным правом, сайт «Украэроруха», несколько всеукраинских новостных лент и «обучалка» английскому.

— Авиационное право Украины, Украэрорух, английский учу, грузо-таможенный комплекс, вот тут грущу по поводу дефолта, воздушный кодекс Украины, авиационные правила..., - перечисляет Барна.

Руководитель аэропорта рассказал, что планирует несколько заграничных поездок – в Бельгию и Германию, откуда в дальнейшем хочет закупить туалет-сервис и GPU (Ground Power Unit, наземный источник питания, - прим.). Вообще, в течение всего моего пребывания в аэропорту я была буквально засыпана различной «аэропортовской» терминологией, большинство из которой не понимала и усердно «гуглила». Поняла одно – купить надо еще очень много всего и все это очень дорого. Учитывая, что в бюджете аэропорта, по словам самого Федора Барны, осталось около 30 миллионов, не представляю, на какие средства это все будет закупаться. Поскольку интервью предполагалось с экскурсией, мы поехали исследовать территорию аэропорта.

— Это перрон. Здесь все было ржавое, альпинисты у нас работали турбинками, все закрасили, зачистили. Там рулежная дорожка, - рассказывает Федор Барна.

Я обращаю внимание на несколько самолетов, которые стоят немного позади здания терминала, возле старого ангара. Каждый из самолетов в свое время, видно, понес некоторые потери – у одного нет двигателя, у другого обшивки, еще один самолет стоит без части корпуса. Выглядит вся эта картина довольно апокалиптически.

Сам Барна рассказал, что владельцы этих самолетов когда-то арендовали место в аэропорту под их стоянку, но уже давно не выплачивают арендную плату. А между тем, стоянка, по его словам, «дорогое удовольствие».

— Это самолеты, за один самолет нам платят аренду, остальные самолеты – владельцев ищем. Я хочу найти людей, мы сейчас дадим объявление, где чьи самолеты, пусть нам оплачивают, они задолжали много денег нам. Когда-то давно они здесь стояли, за стоянку в аэропорту платили, стоянка в аэропорту – это дорогое удовольствие, - рассказывает Барна.

Если руководство КП найдет владельцев и «стянет» с них деньги за аренду, средства обещают напрапить на выплату зарплат и долгов старого предприятия. Но, судя по тону Федора Барны, поиски ведутся давно, и они безрезультатны. А это значит, что нас опять «развели».

— К сожалению, хозяев найти невозможно, приходили разные люди, с левыми поручениями, что «это от владельцев, я забираю самолет». Но никто им не собирается ничего отдавать, это фиктивные люди. Есть один владелец нормальный, он нам платит за стоянку 9 тысяч гривен в месяц всего-навсего, - говорит Барна.

Мы продолжаем объезд территории и сворачиваем к аэровокзалу. У входа Барна показывает на фасад и говорит, что вскоре он будет оборудован камерами видеонаблюдения, всего их поставят 27 штук.

В пустом аэровокзале уже могли побывать все, кому было интересно на него посмотреть. Я не была в здании терминала до ремонта, поэтому мне не с чем сравнивать, но, если судить по фото, работу провели, на мой взгляд, неплохую.

Однако при ближайшем рассмотрении, становится понятно, что с потоком пассажиров (я надеюсь) помещение быстро потеряется. Пластиковые ручки на дверях хлипкие, перегородки в туалетах тоже, кое-где подтекают трубы. Я не строитель, поэтому давать свою «экспертную оценку» подрядной организации «Житлопромбуд-8» Григория Стерпула не буду, тем более, что эпопея с судебным процессом продолжается. Поэтому, могу говорить только о своих впечатлениях. Но сам Барна настойчиво обратил мое внимание на ряды железных стульев. Выглядят они «холодно», и я говорю об этом директору аэропорта.

— Лавочки купили красивые. Нам предлагали по 9 тысяч лавки плохие, я купил по 5,5 тысяч. Лавочки хорошие. Толстый металл. (...). Да это прекрасные лавочки, - говорит Барна, а мне становится смешно от того, что такой высокопарный эпитет был применен к железным стульям.

Уже сидя на «прекрасных лавочках», Федор Петрович сказал, что «взлетим» мы, возможно, максимум через четыре месяца.

— Приняли в работу наше дело. Считай, с 8 августа это дело в работе. Его проверили и теперь взяли. Они могут его проверить от месяца до четырех. Обещают быстро это все сделать. Почему быстро? Потому что я им относил в двух экземплярах, чтоб они проверили, запустили, юротделу, тем-тем. У них же много подразделений. А когда одно дело гуляет, оно занимает много времени. Плюс мы договорились, что какие будут замечания, мы в оперативном режиме будем устранять. Очень быстро будем устранять, - рассказывает Федор Барна.

Все это время я пыталась выяснить у руководителя аэропорта, сколько же на этот аэропорт уже было потрачено. Честно, информацию доставала по крупицам. Федор Петрович то и дело отвлекался, чтоб обратить мое внимание на «новые таблички» и бесконечное количество комнат, большинство из которых были закрыты. Но внести некоторую ясность в закупки аэропорта все же удалось. Например, тракторы.

— Мы сейчас закупили три трактора. Один трактор – основной. У нас территория 320 гектаров. Все должно быть чистым, трава невысокая, все постриженным. И два трактора поменьше, те, которые будут задействованы в обслуживании на перроне, подтягивать туалет-сервис, воду-сервис, подтягивать GPU под судно. Два за 680 тысяч, а третий 510 тысяч. Мы купили две косилки, отвалы к ним, - рассказывает Федор Барна.

В ходе нашего «обхода» терминала Федор Барна рассказывает, что деньги аэропорту еще будут нужны.

- Мы сможем по деньгам, но рано или поздно нам поддержка деньгами нужна будет, - говорит Барна.

Конечно, нужна. И, судя по «списку покупок», поддержка должна быть существенной. Далеко не 50 миллионов, о которых Федор Барна упомянет на съезде «Ассоциации аэропортов Украины» в николаевском аэропорту.

Тогда, 30 августа, в разговоре с журналистами, Федор Барна заявил, что попросит у городской власти 50 миллионов на аэропорт.

— Вы видите, что у нас та сторона терминала не отремонтировала, надо порядка 50-60 миллионов. В связи с тем, что у нас седьмая категория пожаробезопасности, у нас техника морально устаревшая и у нас требования «Госавиаслужбы» приобрести новую технику, современную, которая обеспечит определенные параметры. Техника дорогая – от 10 до 30 миллионов стоит единица и нам надо хотя бы одну машину и нам надо купить новую аэродромную технику, она тоже очень дорогая, нам надо купить диайсер, который обрабатывает суда, чтоб они льдом не покрывались, а он стоит миллион долларов, а «б/ушный» от 300 до 500 тысяч долларов. И нам есть что здесь обновлять, - сказал тогда Федор Барна.

И, кстати, город практически моментально «откликнулся» на просьбу руководителя аэропорта. Мэр Александр Сенкевич сначала сказал, что сумму нужно обосновать, а потом вообще предложил войти «в долю». Руководители фракций депутатского корпуса горсовета были солидарны с мэром и справедливо заметили, что отчета по прошлым выделенным городом деньгам не было, так же, как и обоснования сегодняшней просьбе. Но, если честно, подобные высказывания и от мэра, и от депутатов были и в первый раз, когда аэропорту все же выделили 24 миллиона гривен.

Выйдя из здания аэровокзала мы поехали на полосу. И я была шокирована.

Подобный шок я испытала, будучи за границей. Когда я впервые ехала на машине за рубежом, я не могла понять, почему я не чувствую дороги. А потом до меня дошло – это мы придумали выражение «чувствовать дорогу». Оно буквально означает «чувствовать, как твое тело совершает тысячу и один мелкий прыжок и скачок на яме, ухабе, насыпи и гравии». А вообще мы не должны чувствовать дорогу. Потому что она должна быть ровная. Определение для украинцев достаточно дикое и непривычное, к моему огромному сожалению.

Так вот на полосе я тоже не «чувствовала дороги». Полоса действительно огромная и ровнейшая. Перед выездом на «взлетку» мы взяли к себе одного из работников пассажиром и он тут же дал достаточно нежную характеристику полосе.

— Полоса «ласковая». Даже на таких колесиках, а это практически как детская коляска, она не «дрыгентся». Это хорошая полоса, - сказал сотрудник аэропорта.

— Это шикарная «взлетка», просто роскошная. Таких «взлеток» в стране нет. – добавляет Барна.

Позже директор Ассоциации аэропортов Украины скажет, что у нас самая лучшая полоса среди

южных аэропортов. Я готова в это поверить, ощущения передвижения по ровной дороге никого из тех, кто хоть раз побывал на Н-11 или Н-14, не оставят равнодушным ;).

А тем временем Федор Петрович продолжает перечислять непомерное количество всего, что еще нужно закупить – аэродромная техника, система видеонаблюдения, видеосерверная... Список не заканчивается и это угнетает, потому что создается впечатление, что с такими требованиями по количеству необходимой техники аэропорт не откроется еще лет 20.

Мы объезжаем периметр по забору, где делают дорогу. Интересуюсь, что это за дорога. Объясняют – по ней будет ездить техника, которая необходима для обслуживания самолетов – деайсеры (машины для противообледенительной обработки, - прим.), подвоз воды и так далее.

Федор Барна продолжает свой рассказ и в его голосе появляются нотки гордости - и он рассказывает мне, как вышел из ситуации с ремонтом полосы, когда подрядчик снимал верхние слои, и осталось много так называемой крошки. Очень много.

Крошку свалили везде, где только можно – по периметру, у ангаров, за техзданиями. Тем временем Барна рассказывает, как «утром у него были стулья, а вечером он получил деньги».

— Как я вышел из ситуации? Я поговорил с подрядчиком, отдал ему пять тысяч тонн крошки. По 250 тысяч гривен. Он нам за крошку платит, а мы ему из этих денег платим за строительство этой дороги. Более того, остальную крошку я реализую. Дело в том, что вот эту дорогу (показывает на периметровую дорогу) должны были построить ребята, когда снимали с полосы эту крошу, сразу же. Она была свежая, липкая еще, они ее свалили нам на территорию, она скомкалась в куски, теперь мы ее поднимаем, это все затраты. Это не хозяйский подход, - говорит Федор Барна.

Мы едем дальше и я спрашиваю, закупят ли пожарную машину. Я знаю, что в Украине тех машин, которые необходимы аэропорту, не производят. Значит, это будет импортная машина. Значит, это будет дорого.

— Пожарная машина подразумевает под собой определенные параметры – количество тонн воды и количество тонн пенообразования. Отсюда идет категория. У нас острая необходимость до конца года закупить эту машину. У нас их производит в Украине одна компания, но качество меня не устраивает, и цена. Я показывал голландский сайт, там хорошие машины. Самая модная новая стоит где-то миллион евро, - говорит Барна.

Естественно, «самую модную» машину закупать не будут, скорее всего, купят б/у. Что, кстати, тоже совсем недешево. А Федор Петрович, увлекшись, продолжает перечислять, что необходимо для того, чтоб аэропорт работал.

— Мне надо купить деайсер, мне надо купить машины на 8 миллионов для уборки территории, снег убирать и так далее, трактора уже есть, надо купить автобус и технику для наземного обслуживания. А еще систему для регистрации пассажиров. Платформа, на которой работает эта система, стоит порядка 150 тысяч долларов. Всего лишь программа! Там принтеры, компьютеры и программа. Вот такой расклад, - говорит Барна.

Мне хочется конкретики в цифрах относительно финансового состояния аэропорта и я спрашиваю его, сколько было денег и сколько стало. Оказалось, что и было не так уж и много, учитывая то, сколько всего ЕЩЕ НУЖНО.

— Ушло очень много. С самого начала у нас были 129 миллионов. На сегодняшний день у нас на счетах предприятия чуть меньше 30 миллионов. То есть, было потрачено на полосу, на ограждение, на закупку оборудования, очень много тратилось до меня, где-то они порядка 10 миллионов потратили до моего прихода. При мне потрачено не мало, - добавил Федор Барна.

Все это время мы стоим на полосе у машины. Машина – очень красивая, черная Volkswagen Passat. Есть еще одна Renaut Duster, на ней мы тоже ездили, когда осматривали периметр. Еще до того, как я увидела эти машины, я знала, что аэропорт взял их в лизинг. Renaut за 400 тысяч для заместителя, а красивый Volkswagen за 900 тысяч – для директора.

— Купили, взяли в лизинг два служебных автомобиля – Renaut Duster и Volkswagen для меня. Выплата на два года. Сумма около 400 с чем-то тысяч, вторая 900 с чем-то тысяч. Но это же лизинг и потом они возмещают ущерб с НДС полностью, плюс, я вам скажу, взял по какой причине? Экономия. Вот сейчас я уже проехал 7,700 километров. Езжу очень много по работе. Чтоб проехать 8 тысяч километров за 20 календарных дней, это очень много надо ездить. Так вот, экономия на топливе, ты оперативно решаешь задачи. Я приведу пример – 25 литров бензина на 10 тысяч километров, грубо говоря доллар – литр, это 2,5 тысячи долларов. Здесь экономия почти две тысячи, - рассказывает Барна.

Я вижу, что сама тема покупки автомобилей ему не нравится. Мне она, на самом деле, тоже не нравится, потому что я все равно не могу понять, зачем они были нужны. В условиях, когда аэропорту нужно купить пожарную машину, деайсер, всевозможные сервисы и еще много чего, так сказать, «по мелочи», покупка машин, пусть даже и в лизинг, это далеко не первоочередная трата. А тем более, таких. Но машины уже здесь. Барна - директор, ему за это и отвечать, если что.

Мы остановились у начала взлетной полосы и вышли из машины. На мой вопрос, зачем Федор Барна согласился возглавить такое проблемное предприятие, ничего неожиданного он не сказал.

— Я хочу, чтоб аэропорт работал, это моя мечта. Я вижу в этом будущее, это развитие региона. Херсон и Одесса будут себе зарабатывать имидж, деньги. А мы делаем для себя, это наша родина, - сказал Барна.

Аэропорту, и здесь не нужно быть экспертом, все время нужно много денег. Раньше меня этот вопрос не интересовал, а тут стало любопытно – а на чем будем зарабатывать мы? Ну, то есть аэропорт? В ответ на это Барна говорит, что отказался от хэндлинга. Еще на брифинге Федор Петрович рассказывал, что ведет переговоры с различными хэндлинговыми компаниями. Вообще, хэндлинг – это наземное обслуживание авиарейсов. Компании готовят самолет к полету, убирают салон, грузят багаж, заправляют воздушные суда, а в более широком смысле слова даже представляют интересы аэропорта. Но сам Барна решил отказаться от этих услуг и зарабатывать на этом напрямую. Почему? Потому что хэндлинговые компании сами отказались сотрудничать с николаевским аэропортом. Якобы, им это запретило руководство.

— Полеты, стоянка, упаковка багажа... Я для себя принял решение. Упаковка багажа – мы, стоянка наша, это наши живые деньги. Структура заработка по аэропорту – те услуги, которые дают хэндлинговые компании, это 30% дохода. Забрать у аэропорта, это кому-то отдать. Зачем? Мы провели переговоры по хэндлинговым компаниям, желающие были, но они почему-то в последний момент сказали: «Нам руководство сказало в Николаев не идти». По неизвестным мне причинам. И поэтому мы вынуждены были сертифицировать, хотя хендлинг быстрее бы это сделал, им нужно было бы просто внести изменения в существующий сертификат. Поэтому я вынужден столкнуться с тем, что нам нужно срочно сертифицировать свои службы, мы набрали и обучили людей, разработали схему, - рассказывает Федор Петрович.

После трех часов в пустом, еще пока не до конца доделанном аэропорту я возвращаюсь в город. На самом деле я уверенна, что аэропорт запустится – в него вложили так много денег, что процесс уже необратим. По крайней мере, я на это очень надеюсь. Но мне действительно обидно одно – если бы центральная власть и сама была заинтересована в том, чтобы в Николаеве открылись воздушные ворота, это бы так не затянулось. Не было бы «финансовой помощи районов», не было бы возможности для депутатов в любом удобном и не очень случае упоминать о том, что часть денег из областного бюджета пошла на аэропорт, не было бы кучи вопросов к местной власти, не было бы протянутой руки. Ведь почему бы и нет? Почему бы не быть в Николаевской области аэропорту? Я не берусь за цифры, но даже мне понятно, что это инвестиции, это туризм, это какой-никакой престиж, в конце концов. С одной стороны министр инфраструктуры Владимир Омелян назначает экс-телеведущих «ответственными за коммуникацией», рассказывает, что открытие в Николаеве аэропорта – это приоритет на 2018 год, а с другой стороны на каждом шагу к этому самому приоритету случаются какие-то сложности. А если это приоритет, то, простите, но где деньги? Почему представители центральной власти обещают завести лоукостеры, а по факту местные чиновники бегают по киевским кабинетам, запутываясь в бессмысленных бюрократических лабиринтах? Иными словами, почему нам не помогают? Вопрос, наверное, риторический. Хотя у каждой из сторон свой ответ.

Подводя черту этой поездке, я думаю, мы откроемся. Вопрос только, какой ценой? Пока что все это напоминает грузинские амбиции с украинским подходом...

Автор: Юлия Акимова, специально для «Преступности.НЕТ»