Дети, которые ждут: Истории Николаевского областного дома ребёнка

05.09.2019 10:00

Как часто мы читаем на новостных сайтах о брошенных детях и рассуждаем о нелегкой судьбе крох, лишенных родительского внимания и заботы? Встречаются иногда и новости пострашнее: истории о матерях, которые пытались убить своих новорожденных детей и об отцах, применяющих к ним насилие. Корреспондент «Преступности.НЕТ» Людмила Жерновская узнала, как обстоят с этим дела в Николаеве и сколько брошенных детей ждут новых родителей.

По информации службы по делам детей, в Николаевской области созданы 45 детских домов семейного типа и 149 приёмных семей. В них воспитывается 577 детей.

***

Вход в областной дом ребёнка на улице Курортная в Николаеве без помощи прохожих найти не получается. Заходить приходится через «задний двор», где открывается вид на большую зелёную лужайку. Он здорово отличается от обычного представления дворов таких учреждений.

Яркое и красочное здание разрисовано мультяшными героями, вокруг много новых детских площадок. Только на них никого нет. Возможно, дело в том, что я иду в обеденное время, когда воспитанники спят.

Внутри здания свежий ремонт. Пока охранник провожает меня к кабинету главврача, я рассматриваю стены, на которых висят портреты улыбающихся малышей.

Ольга Литвинова занимает должность главврача уже 36 лет и знает об оставленных детях больше, чем кто-либо другой. Её кабинет обставлен без лишнего пафоса. После короткого знакомства сразу переходим к вопросам, с которыми я пришла. По словам Ольги Ивановны, в Николаевский областной дом ребёнка поступают новорождённые и дети до четырёх лет. В их числе те, от которых отказались родители, и те, кого необходимо оставить под наблюдением после рождения.

Когда ребёнку исполняется четыре года, если для него не нашлось опекуна или приёмной семьи, он попадает в интернат. В Николаевской области есть два интерната. Расположены они в Николаеве: в интернат №5 на проспекте Мира попадают здоровые дети, а в интернат №2 в Корабельном районе на улице Рыбной дети, у которых есть проблемы со здоровьем. Мальчики с более серьезными проблемами попадают в дом-интернат, расположенный в селе Степовое Николаевского района. Девочек в таких случаях приходится переводить в другие области, так как на территории Николаевской подобного учреждения для них нет.

В дом-интернат также могут попасть дети, которых семья дорастила до определенного возраста и больше не может/не хочет ими заниматься. Например, вспоминает Ольга, был ребёнок, который почти два года находился на реабилитации. Тогда руководство начало настаивать на том, чтобы мать забрала его.

- Через полгода она все-таки забрала этого ребёнка. Позже я по долгу службы была в этом Степовском интернате и увидела, что ребёнок там находится. То есть мамка его от нас забрала, а потом ей понравилось жить без него, и она его благополучно… Я была, конечно, шокирована.

Областной дом ребенка на сегодняшний день рассчитан на 114 коек, из которых 52 - реабилитационные. Там лежат мамы с детьми, за которыми нужен присмотр врачей.

- У глубоко недоношенного ребенка, естественно, масса проблем. Может быть и не недоношенный, но были какие-то проблемы во время беременности. Мать уже отлежала в детской областной больнице, но ей нужна дальнейшая реабилитация. Она не может без наблюдения врачей им заниматься. В этом случае они могут прийти к нам на реабилитацию.

В Украине работает программа реформирования системы интернатных учреждений, по которой к 2026 году не должно остаться учреждений, в которых бы воспитывались дети в интернатах. Согласно ей, дома ребёнка, которые идут первые на очереди, должны прекратить своё существование уже в 2021 году.

- Считается, что первые три года наиболее важны для ребёнка и в этом периоде формируются его привязанности. Для того, чтобы он вырос достойным гражданином ему нужно находиться в семейном окружении. И если ребёнок эти первые три года своей жизни проводит вне семьи – это накладывает серьезный отпечаток на его дальнейшую жизнь. Просто предполагаются другие формы определения детей, но не в эти огромные интернатные учреждения.

В другие формы входят усыновление, опека, приемная семья и детский дом семейного типа. Также сейчас рассматривают форму определения детей в семью на время, пока службы ищут, куда отдать их в дальнейшем. Если не находят, есть еще такая форма, как малый групповой дом. Предполагается, что если в нём будут здоровые дети, то их будет не больше десяти, а если больные, то не больше шести. В этих малых домах они смогут жить до 18 лет.

- Со следующего года объявляется мораторий на поступление детей в дом ребёнка. Мы будем заниматься теми, кто у нас остается на сегодняшний день и до 2021 года мы должны полностью стать реабилитационным центром. Дома ребенка сами по себе предлагают достаточно большую вместительность и у нас хорошо образованный и умеющий работать коллектив именно с таким контингентом. Вы же понимаете, что эти дети, которые поступали из неблагополучных семей, всегда имели определённые проблемы самого разного плана. Прежде всего проблемы с педагогической запущенностью.

Предполагается, что дома ребенка станут центрами медико-социальной реабилитации и паллиативной помощи.

- Программа предполагает еще и прием детей, которые находятся в семье. Вы же понимаете, какой психологический и физический прессинг на родителя, который занимается тяжело больным ребенком. В этой программе предполагается, что мы должны будем брать этих детей временно, для того, чтобы дать возможность отдохнуть родителям.

На сегодняшний день в учреждении находится 66 детей – воспитанников дома ребенка. Эти дети поступили в дом ребенка по причине неблагополучия в семье и, незначительная часть, по причине их здоровья.

- То есть родители отказались от него только потому, что они не могут воспитывать ребенка, у которого есть проблемы со здоровьем. 39 – это дети, которые лишены родительской опеки, но не все они подлежат усыновлению. Подлежат усыновлению только те, чьи родители от них отказались, бросили в лечебном учреждении и в течение двух месяцев не забрали, или лишены родительских прав.

Если ребёнка отбирают через суд, то дают родителям год на возможность исправиться. Однако, по опыту Ольги, большинство из них не меняют свой образ жизни.

- Когда ребенок отобран, он может быть определен в семью, но не на усыновление. Вот тут либо опека или приемная семья, либо детский дом семейного типа. Если мамку потом лишат прав, тогда он уже подлежит усыновлению. И 27 детей у нас сегодня – это чисто родительские дети. То есть это те, которых даже никто не отбирал. Просто у службы по делам детей под сопровождением находится неблагополучная семья. Чаще всего дети у нас один за другим поступают: один выбывает из этой семьи, мы его чуть подрастили, уже угрозы жизни в этой семье ребенку служба не видит, они разрешают его забрать, она рожает следующего ребенка и так вот конвейером они к нам поступают. Ребенок возвращается в семью, кроме того, у ребенка есть определенный капитал, потому что когда он поступает к нам, на книжку поступают выплаты на него. Мы их оформляем, мамка борется за этого ребенка, потому что там же сумма копится. Вот скопилась эта сумма, ребенок подрос, она получает книжку, благополучно эти деньги пропивает, рожает следующего ребенка и так конвейером это продолжается. На сегодня вот эти 27 из 66 - они ничьи.

По словам директора дома ребенка, на последнем совещании в службе по делам детей она напоминала им о детях, которые с 2016 года якобы родительские, но живут в доме ребенка. Так как родителей не лишили прав, у этих детей нет статуса и они не могут найти новую семью.

- Согласно закону, мы можем держать родительских детей 6 месяцев. Но что делают службы? Они продлевают срок пребывания. Я им говорю: «Ну коль, извините, прошло шесть месяцев, и ничего в семье не изменилось, мамка как не работала, так и не работает, как не было у нее света, газа и воды в доме, так и нет, как не было постельных принадлежностей, так и не появилось. Почему вы тут же не инициируете лишение прав?». Все-таки это проблемы, этим нужно заниматься, нужно потом ходить не один раз в суд, потому что мамка не приходит в суд, один раз его перенесли, на следующую дату опять мамка не пришла, и только на третий раз в её отсутствие выносится заочное решение на лишение. Некоторые службы для того, чтобы избежать процедуры и этой судебной волокиты, разрешают забрать ребенка. Но, к сожалению, где-то третья часть детей, которых отдали в семьи, потом возвращаются в дом ребенка, потому что ничего хорошего в этой семье не происходит, изменений там никаких нет, пребывание там как угрожало жизни ребенка, так и угрожает.

Она вспоминает один из последних случаев неопределенного статуса ребёнка - отца, который осужден на 12 лет, не лишили родительских прав.

- По идее, если он сидит в тюрьме, его детей можно определить в семью, но кто захочет связываться с этим папой. Поэтому эти хорошие дети в интернате, а третий ребенок на сегодняшний день еще у нас. Этот папка мне периодически звонит из тюрьмы, как будто из собственной квартиры. Я не понимаю, что у них там разрешается, он на 12 лет осужден. Начинает рассказывать, как он любит своих детей. Но я-то уже здесь не 10 лет проработала, поэтому я их знаю. Они интересуются до того момента, пока не выйдут. Ага, письма прекратились – даже можно не подавать запрос в это учреждение, он освободился. Все, освободился и забыл.

Также есть категория детей, которая называется «ребенок, оставшийся без родительской опеки», если родители на длительном лечении.

- Туберкулез длительно лечится, иногда СПИД, психиатрическая патология тоже, к сожалению, долго лечится. И, в принципе, такого ребёнка в семью разрешается определять. Он имеет статус. Но в основном все хотят ребёнка, которого потом не нужно отдавать родителям. Тогда таких деток тоже нам приходится определять в интернатные учреждения, не потому что у него нет статуса, а потому что люди боятся брать таких детей. Они прирастают к этому ребенку, любят, как родного, а потом появляются родители и им нужно этого ребенка возвратить.

В связи с тем, что в дом ребёнка в основном поступают совсем маленькие дети, говорить о статистике насилия по отношению к ним довольно сложно: малыши рассказать не могут, а семья не признается. Однако Ольга рассказывает, что насилие применяли ко многим.

- Даже по поведению ребенка понятно, что он боится, что он не раз был бит. Потому что определенные жесты тоже указывают на то, что ребёнок боится, что он запуган. У нас был давний случай, когда пришла мамка, ей разрешили свидание, ребенок увидел эту маму и тут же побежал в спальню, залез под кровать и сказал: «Я не пойду. Я боюсь». Но ребенку уже было где-то около трёх лет. Он уже понимал и помнил, что с ним происходило.

В Украине приоритетом является усыновление. И большая часть детей попадают в приемные семьи. По словам Ольги, детей усыновляют часто. Если ребёнок здоров и со статусом, то он не задержится в доме ребёнка надолго.

- Детских домов не так много, чаще определяют в приемные семьи. У нас же приоритеты даются усыновлению. Если я претендую на усыновление, а вы говорите: «Я этого ребенка хочу взять под опеку», но вы стоите первая в очереди, а я десятая, то я должна получить право, потому что я усыновляю ребенка, он у меня идет на правах дочери или сына, а вы берете на правах опекуна – он доростет до 18 лет, вы ему помашете рукой и скажете: «До свидания, я все сделала для тебя и теперь ты не мой». То есть он не имеет права ни на что в вашей семье. Поэтому усыновление приоритетнее. Это в законе даже прописано.

Что касается возвращения ребёнка в учреждение, то таких ситуаций мало, так как процесс очень длительный. Незадолго до моего общения с Ольгой, немолодые мужчина и женщина взяли из дома ребёнка сразу троих детей, так как законодательство не позволяет разлучать братьев и сестер. Самому маленькому из них еще и года не было.

- У меня сразу возникли сомнения, и мы их озвучивали, что это слишком рискованный вариант. Тем оно и закончилось. Хотя, конечно же, отменить усыновление крайне сложно. Там очень-очень мало оснований на это. Естественно, они их придумывают, фантазируют, чтобы только выиграть этот процесс и возвратить детей. Причем они хотят двоих детей отдать, а самого младшего оставить. Они (дети, – ПН) якобы больные, причем психически нездоровые. Хотя старшая девочка выросла на наших глазах и ей уже 4 года и мы ничего подобного никогда не замечали, этого быть не может. Мы отдавали её совершенно здоровой, с нормальным интеллектом.

На судебных заседаниях, на которые представители дома ребёнка вызывают свидетелей, адвокат второй стороны возражает против их выступлений.

- Мы подготовили даже сюжет о ребенке. У нас бывают мероприятия, где дети танцуют, поют, стихи рассказывают и есть куча фотографий. Их адвокат возражает против выступления свидетелей. Им это не надо и абсолютно не подходит такой поворот событий. Тем не менее, в ближайшее время будет еще один суд. Лично мы считаем, что их нужно лишить родительских прав и детей у них отобрать. Как развернутся дальнейшие события, я не знаю. Хотя я бы давно этих детей забрала, потому что пребывание в семье, где их категорически не хотят, ни к чему хорошему привести не может.

Когда Ольга только начинала работать, одна из матерей бросила ребёнка, которого усыновила, прямо в холле. По ее словам, тот истерически кричал и не давал спать никому ни днем, ни ночью.

- Когда врачи осматривали малыша, то обнаружили у него перелом руки. Выяснилось, что отец не хотел этого ребенка и его, судя по всему, кто-то наказывал. Потом они развелись и она уехала в Россию, и она мне все время писала покаянные письма, что она очень сожалеет, что все так произошло.

Во втором случае женщина вернула ребёнка через год после усыновления. Она вновь вышла замуж и забеременела во втором браке, после чего ребенок оказался ей не нужен. В третьем случае довольно благополучна семья усыновила ребёнка и через два дня вернула его обратно. Женщина пожаловалась, что малышка беспокойная и постоянно требует к себе внимания.

В доме ребёнка работает 212 сотрудников, среди которых логопеды, дефектологи, психолог, невропатолог и педиатр. 10 групп для детей, карантинная и изолятор работают круглосуточно. Кроме того, для обеспечения круглосуточной работы нужен пост из пяти человек.

- За счёт того, что мы работаем круглосуточно, у нас большой коллектив. Текучки нет. С вновь поступающими у нас проводятся беседы, потом они идут в группы, потом высказывают свое мнение – могу-не могу. За редким исключением бывают увольнения, но это вновь поступившие. Сейчас, к сожалению, в связи с таким сложным положением в стране, некоторые уезжают за границу. Потому что они здесь концы с концами свести не могут. Вот одна уехала, у неё все получилось, и за ней потянулась ниточка, потом вторая уехала, потом третья. Причем в основном уезжают педагоги и медсестры.

На мой вопрос о том, бывали ли в доме ребёнка случаи, когда персонал плохо обращался с детьми или применял к ним насилие, Ольга отвечает, что вопиющих случаев не было. Один раз, ещё в начале её работы на этой должности, ребёнок упал и травмировался. Тогда работница, которая недосмотрела за ним, не призналась в этом и попыталась скрыть произошедшее.

- Если бы она созналась, да, была бы неприятность, она была наказана, но не была бы уволена. А она пыталась скрыть эту ситуацию, поэтому была уволена.

Нередко работники дома ребёнка так прикипали к детям, за которыми ухаживали, что забирали их под опеку, либо усыновляли.

- Я не брала под опеку, но опекала многих детей. У одного из них были серьезные проблемы со здоровьем. Сейчас он уже совсем взрослый. По тем временам это был бы дом инвалида, но с интеллектом у него было все нормально. Я могу вам об этом говорить, потому что он даже не на территории страны живет.

У мальчика была экстрофия мочевого пузыря (врождённый порок развития мочевого пузыря, при котором мочевой пузырь оказывается не внутри, а снаружи) и отсутствовали половые признаки. В Николаеве ему сделали несколько операций, однако безуспешно. Тогда его начали готовить к операции Институт урологии НАМН Украины.

- Накануне операции звонит мне наша медсестра и говорит, что подошел врач-интерн и сказал не оперироваться, потому что операцию будут делать те, кто никогда её не делал. То есть решили, что раз ребенок ничей, то можно. Он сказал ехать в киевский институт на кафедру хирургии к Пинчуку, которому эти операции удаются. Я закончила киевский институт и Пинчук вел мою группу хирургии. Естественно я собралась в Киев, поехала к нему. Он мне сказал, что это очень сложная операция и он не может с уверенностью сказать, что все получится. И я решила рисковать. Слава Богу, он сделал удачно операцию, потом у ребёнка была реабилитация. Он вот этот мочевой пузырь скрыл покрыл в брюшной и мочеточники вывел в прямую кишку.

После этого, вспоминает Ольга, ребёнок всё лето прожил в её семье.

- У меня дочка старше его на пять лет. Меня он называл мамой, мужа называл папой, бабушкой у него была моя мама. Когда пришло время его переводить, я уговорила директора пятого интерната забрать его к себе. Он его забрал, но потом все возмущался, что тот, мол, не такой ребенок. Он там может быть месяц прожил, потому что всё-таки проблема оставалась. Ему надо было постоянно бегать в туалет и после этого, так как сюда его не поместишь, он жил у нас. И в школу он пошел от нас, но мы ему искали семью, потому что понимали, что дальше будут проблемы. В школе узнают дети и будет психологическая травма, которую этот ребенок не переживёт. И семья нашлась, американцы его усыновили. Сейчас ему уже 33 года, он получил высшее медицинское образование, он теперь врач, так что все так благополучно сложилось.

Когда-то одна из сотрудниц дома ребёнка усыновила ребёнка, которого мать принесла в сумке и поставила на землю. Сумка стояла там, пока женщина ждала главврача интерната. На улице было начало весны.

- Она зашла ко мне с сумкой, поставила ее и начала мне объяснять, как ей оставить ребенка. И тут вдруг сумка закричала. Потом наша сотрудница этого мальчика усыновила, он уже взрослый, три года назад закончил школу. Счастлива его семья, счастлив мальчик, который нашел себе хорошую маму.

Еще две работницы взяли приемных детей и до сегодняшнего дня живут с ними благополучно.

- Таких случаев у нас было достаточно. Опекают многие, привязываются к детям. Многие дети и сейчас со мной общаются. Детям, которые были нашими воспитанниками, и сейчас приходится где-то помогать, где-то их наставлять.

Часто родители скрывают от детей то, что те им не родные. Ольга считает, что тайны усыновления не должно быть, чтобы избежать психологической травмы, когда ребёнок узнаёт правду.

- Во многих странах нет тайны усыновления, они берут этих детей и воспитывают их с самого первого дня, говоря, что «ты у меня приемный». Когда уходят усыновленные дети, я родителям говорю: «Забудьте. Не надо оглядываться на родственников и соседей. Потому что гиперопека тоже ни к чему хорошему не приводит».

На мой вопрос о том, часто ли дети идут «по кривой дорожке», Ольга отвечает, что в основном дети воспитываются в интернатах с детьми, которые попадают туда из неблагополучных семей.

- Мамку лишили прав, а ребенку 15 лет, куда он пошел? В интернат. А он уже прошел Крым, рым и медные трубы. И в итоге этот ребенок четырехлетний начинает общается с этими 15-17 летними детьми уже в кавычках, которые умеют курить, пить, воровать. Я за реформу. Я за то, чтобы эти интернаты были стерты с лица земли, потому что каждому ребенку нужна семья. Хорошая. Я не считаю, что обязательно биологическая. Нет. Семья.

Также Ольга рассказывает о случае, когда сотрудница дома ребёнка опекала мальчика, чей отец был осуждён. Так как ребёнка никуда не взяли, его перевели в детский дом в Очакове. Женщина специально проводила отпуск в своём доме в Очакове, чтобы быть ближе к нему. Когда ребёнку было 10-11 лет он вместе с друзьями обворовал дом, в котором до этого так часто бывал.

- Опять же привязанности. Вот у него они отсутствуют. Нам на курсах читали лекцию, представляли научные исследования. Если ребенок до трех лет жил вне семьи, то сформировать привязанности уже невозможно, и у них нет модели семьи, и семью настоящую, какой она должна быть, они создать не могут.

Главврач вспоминает и о случаях, когда детей хотели взять в семьи, где не все поддерживали эту идею. По её мнению, такие семьи нужно тщательно проверять и с ними должен работать психолог.

- В одном случае прямо в суде женщина отказалась от усыновления. Оказывается муж был против, а она настаивала. У меня возникли сомнения, я с ней беседовала пару раз: «Почему вы одна ходите? Почему нет мужчины рядом с вами? Мужа?». А она говорила, что то он в отпуске, то уехал в командировку. В итоге она в суде уже сказала, что муж против: «Или я, или ребенок». Во второй раз мы уже просто не допустили. Я уже по опыту понимала и приперла к стене эту женщину. Я сказала ей привести своего мужа. Она расплакалась и говорит: «Он против, он не хочет. Я думала, что я принесу ребёнка и всё будет хорошо». Тоже приходили, мамка ничего, а папка все время пьяный. Я звоню и говорю: «Что вы за усыновителей нам прислали? Он же всё время выпивший». А глава сельсовета говорит: «Так у нас все пьют и у них есть дети». Так что бывает всякое в нашей жизни.

В конце нашей встречи Ольга устраивает мне небольшую экскурсию по зданию. Видно, что примерно половина здания отремонтирована по современному, а вторая - всё ещё хранит отголоски советского прошлого. Она рассказала, что иногда дому ребенка помогают бизнесмены и, что примечательно, особо себя не называя. Что касается помощи, то Ольга отмечает, что не все люди понимают, чем помочь.

- Все мы принимаем, без этого мы бы и не прожили, другое дело, что иной раз себя не уважать принимать такую помощь. Когда дырявое, грязное, цвелое. Когда бабушка приносит халат свой старый и говорит: «Вот здесь спереди он потерся, но сзади вы же можете пелёночку вырезать». А когда извините цвелое, а оно все идет через бухгалтерию, бухгалтера бегут и говорят: «Мы к этому притрагиваться не будем, неизвестно, что мы потом будем лечить».

Мы смотрим группу реабилитации, палаты для родителей, которые поступают с детьми для предупреждения инвалидизации, кабинет арттерапии, который позволяет детям снять напряжение и страхи. Также мне показывают комнату для знакомства родителей с детьми, санационную и кабинет реабилитации. Везде чисто, а работники явно не ожидали, что к ним придёт журналист.

В группе с самыми маленькими детьми тихо. Малыши тихонько играются, либо рассматривают своих нянечек. Когда Ольга подходит к одному из них, он ей улыбается. Улыбается как ребёнок, который ещё не знает, что его мамы здесь нет. В соседней комнате сопят остальные малыши. Я не фотографию, хоть и очень хочется. Хочется показать другим, какие замечательные и красивые эти дети.

У воспитанников постарше тоже «тихий час». Только выглядывают и садятся на кроватях, когда видят, что пришёл незнакомый человек.

Я выхожу и понимаю, что если бы не множество факторов, то у многих их этих детей уже были бы любящие семьи. Согласно ответу службы по делам детей, в Николаевской области по состоянию на 20 февраля у них на учёте было 20 людей, которые хотят усыновить ребёнка. Мы часто слышим об историях, когда хорошие семьи годами бьются за возможность взять малыша. Пока дети, у которых нет статуса, его получают, они вырастают. А взрослых детей, которые прошли через многое, мало кто хочет брать в семью.

И напоследок немного «сухих» цифр за последние годы:

  • В 2016 год, по данным полиции, на Николаевщине зарегистрировали одно уголовное производство по факту умышленного убийства матерью новорожденного ребенка. Троих новорожденных оставили в больницах по причине тяжелого материального положения и нежелания воспитывать детей.
  • В 2017 году был один случай умышленного убийства новорождённого. Зарегистрировали 9 отказов от детей по причине тяжелого материального положения, врожденных патологий у детей и не желания заниматься их воспитанием. Решением суда было отменено усыновление касательно троих детей, которые имели психические заболевания.
  • В 2018 году было открыто одно производство по факту убийства и ещё одно по факту покушения на умышленное убийство матерью малолетнего ребенка. Двое матерей отказались от детей: одна женщина была больна и не имела постоянного места проживания, а вторая не хотела воспитывать ребенка.
  • С 2016 по 2018 год в Николаеве усыновили 128 детей – сирот и детей, лишенных родительской опеки, из них: 91 ребенка усыновили граждане Украины, а 37– иностранцы. В 2016 году гражданка Украины усыновила свою племянницу.
  • В связи с нарушением прав и интересов детей, злостным невыполнением родителями своих обязанностей, по решению суда у родителей отобрали 7 детей в 2016 году, 16 детей в 2017 и 8 детей в 2018. Решением суда родители были лишены родительских прав относительно 55 детей в 2016 году, 64 детей в 2017 и 58 детей в 2018.
  • В 2017 году в связи со сложными жизненными обстоятельствами и конфликтными ситуациями в биологических семьях в Николаевский центр социально-психологической реабилитации обратилось 2 ребенка, на протяжении 2017 – 2 ребенка, на протяжении 2018 года - 7 детей.
  • С 2006 года с момента внедрения в городе таких форм семейного воспитания детей-сирот и детей, лишенных родительской опеки, как приемные семьи и детские дома семейного типа, по инициативе детей, 5 приёмных детей были устроены в другие семьи, а 2 ребенка высказали желание вернуться в госучреждения по личным причинам.
  • Приёмные дети и дети-воспитанники детских домов семейного типа, созданных испокломом, по данным службы по делам детей, не оставляли мест своего проживания без согласия законных представителей. В детдомах семейного типа и приемных семьях с 2016 года не было случаев детских самоубийств.

Людмила Жерновская, специально для «Преступности.НЕТ»

Фотофакт