Роман Труба: «Я не сдамся!»

28.11.2019 13:18

«В течение года было столько провокаций в отношении директора ГБР, столько манипуляций, чтобы иметь влияние на ГБР... Я не сдамся!» - реагирует директор Государственного бюро расследования Роман Труба на вопрос о том, станут его «догонять» в случае увольнения.

Увольнение - всего через год после начала работы - состоится почти наверняка: Верховная Рада этот вопрос фактически решила. Четыре дня спустя, как соответствующая правка в профильный закон был принята, на анонимном телеграмм-канале «Трубу прорвало» появились записи разговоров, на которых человек с голосом, очень похожим на голос главы ГБР, отчитывается главе Офиса президента Андрею Богдану о состоянии «дел Порошенко». Формально события не связаны, но в реальности ясно, что и парламент не просто так активизировался.

«Голос похож, но я не могу сказать или мой - нужна экспертиза», - разводит руками Труба, называя сами записи скомпилированными. Даже больше, прогнозирует: записей гораздо больше, чем те, которые были обнародованы. И вскоре появится новая порция. В чьи руки попало аудио из его кабинета - не говорит, хотя уточняет, что те, кто его записывал, и те, кто ими владеет, - разные лица.

Со своей стороны LB.ua точно известно записей является минимум 30 часов, которые Петр Порошенко уже успел передать Дональду Туску - как подтверждение фактов своего политического преследования. Откуда они у него и как вообще возможно прослушивание главы ГБР, с господином Романом мы также обсудили.

13 уголовных производств, где есть фамилия Петра Порошенко, комментирует с осторожностью.

«Все 13 производств будут иметь перспективу? Я не знаю. Возможно, только один проект подозрения, возможно, 13» - подчеркивает.

Кроме экс-президента, ГБР имеет ряд вопросов к Юрию Луценко, Андрею Парубию, другим бывшим чиновникам. Обо всем этом мы и пообщались с пока еще директором ГБР Романом Трубой.

«В вентиляционной системе был микрофон, подключенный с помощью проводов»

Соня Кошкина: Изначально мы планировали этот разговор - и планировали его довольно давно - чтобы подвести итоги первой годовщины работы Государственного бюро расследований, которая приходится на 27 ноября. Однако в последнее время ваше ведомство находится в эпицентре общественного внимания, поэтому говорить не только об этом.

Да, завтра (интервью записано 26 ноября - LB.ua) исполняется год с момента регистрации первого производства Государственным бюро расследования. Этот день - важен не только для руководства, но и для работников ГБР.

В мае этого года я подготовил все документы, чтобы определить 27 ноября днем ​​работников ГБР. К сожалению, соответствующий указ не был подписан Президентом.

С.К .: Еще Порошенко?

Да, это было еще при экс-президенте Петра Порошенко.

Хотя на этом я не буду останавливаться, буду говорить с Владимиром Зеленским, чтобы этот день был официально признан, и работники ГБР имели свой официальный праздник.

С.К .: Это если вы успеете. Если вас не уволят третьего числа... Поговорим о прослушке в вашем кабинете. Комментируя обнародование записей в тематическом телеграмм-канале («Трубу прорвало» - LB.ua), вы сказали, что это - фейк. Почему мы должны вам верить? Ваши аргументы?

Скажите, а понимаете ли вы, что они (записи прослушивания, - LB.ua) могут быть скомпилированы? В XXI веке... Я думаю, других вариантов просто не может быть.

С.К .: Почему не может?

21 сентября в моем кабинете были обнаружены прослушивающие устройства. Не только микрофон, а вся система...

С.К .: Расскажите подробнее, как это выглядело.

Я скажу лишь то, что в вентиляционной системе был микрофон, подключенный с помощью проводов. И вся информация поступала в другое место - не в кабинете. Там находились другие устройства, проводили запись, передачу полученной информации.

Фото: Цензор.НЕТ

Виктория Матола: Как вы нашли эту прослушку?

Как правило, когда я нахожусь в Киеве, то в субботу выхожу на работу. Но в связи с тем, что 21 сентября (в моей семье, - LB.ua) - определенное событие, я не был в Киеве. На рабочем месте находилась сотрудница, которая открыла окна кабинета для проветривания. И после включения вентиляции услышала странные звуки. После осмотра вентиляционного канала было обнаружено это устройство. Вызвали правоохранительные органы ...

С.К .: Кого именно?

Нацполицию. Они установили устройство и установили, куда выходила вся информация.

В.М .: И куда она выходила?

Я не могу об этом сказать, чтобы не навредить досудебному расследованию.

С.К .: Сколько времени ваши разговоры записывали?

Я четко знаю, сколько это устройство там было, но не хочу говорить. Это может негативно повлиять на сбор доказательств.

С.К .: Более трех месяцев?

Да. Больше, чем три месяца.

С.К .: То есть как минимум все лето. И вы все лето ни разу не открывали окно и не слышали странные звуки в вентиляции?

Фото: Макс Левин
Главнее проблема в другом - я как руководитель правоохранительного органа и мои работники не защищены. Это - угроза безопасности не только для меня (фамилия здесь не главное). Может руководитель любой правоохранительной структуры быть уверенным сегодня, что у него нет такой прослушки? Нет, не может.

С.К .: Действительно, чем вы хуже или лучше Холодницкого, у которого прослушка была в аквариуме?

Если мы говорим о юридической составляющей, то у Холодницкого прослушка была законной. А у директора ГБР - незаконно. И это установлено в уголовном производстве по этому факту.

С.К .: И эта прослушка не ​​НАБУшная?

Этот прослушивающее устройство не было установлено ни одним правоохранительным органом.

С.К .: Их может быть два: СБУ или НАБУ. Да?

Нет, их может быть больше. Нацполиция, СБУ, НАБУ или другие правоохранительные органы. Они не так часто применяют свои полномочия, но они их имеют.

Я могу четко сказать, что это прослушивание было незаконным. И это самый большой риск не только правоохранительной, но и в государственной системе. Потому что правоохранители не защищены.

Мы понимаем, какие сегодня есть технологические возможности. Мы увидели это на самом деле о так называемых «куриных лапках», недавно «Джокер» (позиционируется как пранкер, - LB.ua) это всем показал. И, повторюсь, вопрос: каким образом правоохранительная и государственная система в целом может быть защищена?

С.К.: Правоохранительная система должна сама себя защищать. Если руководителя правоохранительного органа можно прослушивать и сливать эти записи кому-либо, то у меня возникает большой к вам вопрос самому. Но я повторяю: как вы более трех месяцев сидели у себя в кабинете и не слышали, что у вас в вентиляции что-то «фонит»?

На момент обнаружения (прослушки, - LB.ua) я был больше года в должности.

С.К.: То есть прослушка была установлена ​​до вашего назначения, а в какой-то момент ее включили?

Я бы не хотел это комментировать. Это - информация, как я уже отметил, досудебного расследования.

А относительно того, почему я раньше не обнаружил технику, поверьте, даже с помощью специального оборудования ее не просто заметить. Важно принимать меры, чтобы уменьшить риски такого прослушивания. И я, как руководитель правоохранительного органа, с момента обнаружения прослушки принял меры, чтобы это невозможно было сделать в (моем, - LB.ua) кабинете...

С.К .: С оборудованием сложно, а работница просто окно открыла и вуаля!

...Спросите: почему я этого не сделал раньше? К этому осуществляли большое количество мероприятий с целью получения охраны помещения ГБР. К сожалению, в течение года охраны не было. Длительный период посетителей бюро осуществляла охрана института, где находится ГБР (Государственное предприятие «Научно-исследовательский и проектно-изыскательский институт транспортного строительства» Киевгипротранс», - LB.ua).

То есть сейчас принимаем дополнительные меры, чтобы прослушивание невозможно было установить. Какие же? Это создание специальных подразделений, закупка спецсредств для выявления этих средств, чтобы сделать невозможным в дальнейшем прослушивания или в кабинете руководства, или в кабинетах сотрудников ГБР. Безопасность каждого работника, я считаю, должна быть на первом плане.

В.М .: Кому было выгодно вас записывать?

Таких сил очень много.

С начала работы ГБР мы могли видеть время от времени определенные действия, происходившие с целью скомпрометировать ГБР в целом или его руководство, в частности.

В.М .: Возможно, искали компромат, чтобы использовать его для вашей замены?

В полномочия ГБР входит расследование уголовных производств по высшему руководству государства, должностных лиц, судей, военных. Это та категория людей, которая в том числе хочет иметь влияние на новосозданный правоохранительный орган.

Что происходило в течение года работы ГБР? Это год борьбы за независимость, за определенную самостоятельность. И я постоянно вижу определенные группы, которые бы хотели иметь то или иное воздействие на ГБР. Я - это противостояние этому влиянию. Провокации (иногда их называют скандалами) никогда не были связаны с работой бюро, только с желанием влиять на ГБР.

С.К .: Куда вы сдали проявленную технику, что физически с ней случилось?

Самое важное понять, куда происходит утечка информации. К сожалению, в момент осмотра мы не могли это установить, поскольку, как я понял со слов техников, это практически невозможно, поскольку это передавалось по беспроводной связи.

С.К .: Явно не дилетанты ставили.

Конечно, нет. В нашей стране не очень большое количество специалистов, которые бы устанавливали такие устройства для прослушивания. В большинстве это нынешние или бывшие работники правоохранительных органов.

«Каким образом Порошенко получил эти записи, я не могу сказать»

С.К .: По моей информации, более 30 часов вашего прослушивания Петр Порошенко передал недавно Дональду Туску. Сделал шаг на опережение, так сказать. В целях самозащиты. С частью материалов Туск уже ознакомился. Откуда у Порошенко могут быть эти записи?

На мой взгляд, лица, осуществлявшие незаконную запись в кабинете директора ГБР, и лица, которые сейчас владеют этими записями - не одни и те же.

Каким образом Петр Порошенко получил эти записи, я не знаю и не могу сказать. Я - руководитель правоохранительного органа. Я говорю только фактами.

Если у меня будут факты, каким образом Порошенко получил эти записи, обязательно озвучу.

С.К .: Если предположить, что он их скачал в интернете, как любят говорить некоторые нынешние чиновники, значит, записи - не только в одних руках.

Понятно, что если есть оригиналы, то они - лишь одни. Есть несколько вариантов скомпилированных записей? Думаю, есть копии смонтированных вариантов.

С.К .: То, что опубликовано - маленькая частичка существующих записей. Так мне кажется.

Я и раньше не исключал, что варианты (записей - LB.ua) из незаконного прослушивания появятся в интернете. Не понимал только, в какой форме, где и когда. Более того, понимал, что это будет использовано как давление. Для меня не столь важно, кто это сделает, как то, с какой целью. А цель в этой ситуации понятна - скомпрометировать орган и дискредитировать директора ГБР.

С.К .: Собственно, цель уже достигнута - одна и вторая. Я понимаю, что вы не можете разглашать тайну следствия, поэтому не спрашиваю, кто и как - по версии следствия - установил прослушку. Но установлено следствием финального ее бенефициара?

Не согласен, что цель достигнута. Цель у этих людей - не обнародование незаконного прослушивания, а публичное уничтожение директора ГБР и его отставка.

Пока мы не можем говорить, у кого находятся оригиналы или скомпилированные записи незаконного прослушивания.

С.К.: Вы сказали, что подобную прослушку может установить ограниченное количество специалистов-правоохранителей - бывших или нынешних. Также вы сказали, что это точно не действовали представители правоохранительных органов. Далее - мы знаем о 30 часов записей, которые есть у Петра Порошенко. Теперь поставим рядом: бывшие правоохранители, Петр Алексеевич... Ни на что, конечно, не намекаю, но интересное совпадение.

Мы будем прилагать максимум усилий, чтобы общество получило ответы на эти вопросы.

Я бы хотел обратить внимание, каким образом появились эти записи и кто их разгонял. Для этого достаточно промониторить сеть интернет, когда это происходило и для кого это было необходимо.

Я понимаю, что это не все скомпилированные записи и уверен, что сегодня-завтра могут быть обнародованы другие.

С.К .: Сегодня-завтра? До голосования в парламенте?

Да, сегодня-завтра. Думаю, до года работы ГБР и до голосования в Верховной Раде записи будут обнародованы.

В.М .: Голос на обнародованных записях - ваш?

Понимаете ли вы, что записи могут быть скомпилированы?

С.К .: А может и нет. Вы на этом настаиваете, потому что это вам выгодно.

Мой ответ следующий: голос похож. Но мой ли это голос - я не могу сказать. Для этого нужно провести фоноскопическую экспертизу.

С.К .: Вы не можете узнать свой голос? Серьезно!?

Голос - похож на голос директора ГБР Романа Трубы, но если мы говорим об этих событиях (речь идет очевидно о сути переговоров на этих записях, - LB.ua), то они не происходили.

В.М .: Вы готовы предоставить образцы голоса и, возможно, дать распоряжение вашим подчиненным, голоса которых вероятно также на этих пленках, в случае проведения экспертизы?

Конечно, если есть такая необходимость, я готов это сделать.

В.М .: А нужды нет?

Мы должны понимать, что экспертиза может быть назначена, если есть оригиналы записей. Если бы эти оригиналы были, не было бы необходимости выкладывать их на телеграмм-канале. В таких случаях человек идет в правоохранительный орган и передает ему оригиналы. Тот, в свою очередь, проводит все необходимые процессуальные действия.

С.К .: Вы так и не сказали, кому передали технику.

Оборудование изъяла Национальная полиция. Уголовное производство по установлению прослушки расследует ГБР.

В.М .: ГБР расследует прослушку в ГБР?!

ГБР - единственный орган, который хочет дать ответ на вопрос, кто установил незаконные прослушивающие устройства в кабинете директора.

В.М .: Не считаете, что после обнародования записей, якобы сделанных в вашем кабинете, логично было бы самому заявить об отстранении от исполнения обязанностей руководителя ГБР по крайней мере на время?

Директор ГБР не является руководителем органа досудебного расследования. Я не в праве давать какие-либо указания следователю. У него есть непосредственный руководитель: либо начальник отдела, или управление. Они могут знакомиться с материалами уголовных производств, давать письменные или устные поручения следователям. Руководство ГБР не может влиять каким-либо образом на ход досудебного расследования.

В.М .: Согласитесь, на вашу репутацию положительно бы повлияло решения отойти от выполнения полномочий руководителя ГБР на период...

Сейчас было бы правильно, если бы я оставил работников и орган. Поскольку сейчас на повестке дня - голосование во втором чтении за законопроект о ГБР.

В.М .: Как отреагировал Офис президента на утечку этих, как вы говорите, скомпилированных разговоров в вашем кабинете?

У меня не было разговоров по этому поводу.

С.К .: Вам никто не звонил? Ни Андрей Богдан, ни Андрей Смирнов?

Ни Смирнов, ни Богдан.

С.К .: А вы вообще с ними как общаетесь? В каком режиме?

У нас рабочие отношения. В Офисе президента - другие механизмы работы, чем в бывшей Администрации президента. В частности, разница заключается в том, что сегодня - чрезвычайно большое количество коммуникаций. Я очень часто общаюсь с разными людьми. В предыдущей Администрации такой формы сотрудничества не было. У меня было несколько (два или три) встречи с руководителями АП или бывшим президентом. Сегодня встреч с представителями Офиса президента - очень много.

С.К .: Богдан у вас когда-нибудь спрашивал, как там дело Порошенко?

Общение с Богданом происходило в Офисе президента только во время официальных совещаний. Других встреч не было.

Ни в телефонном режиме, ни во время совещаний не было от Богдана или иных представителей Офиса вопросов об открытии, закрытии или направления любого уголовного дела.

«Не идет речь о том, чтобы избавиться именно директора ГБР»

В.М .: Вряд ли совпадением было обнародование записей с вашего кабинета через несколько дней после принятия в парламенте поправки Монастырского по поводу перезагрузки руководства ГБР... Вы были готовы к тому, что вас планируют уволить?

Вы имеете в виду, была ли эта поправка для меня неожиданной? Да.

Похоже, что поправка №320 для авторов была в известной степени застенчивой. Почему я так думаю? После принятия законопроекта в первом чтении законодательством определено две недели на представление поправок ко второму чтению. Этот срок истекал 31 октября. После этого срока я ознакомился со всеми представленными поправками. Но в перечне не было поправки №320. Во время заседания профильного Комитета 13 ноября я впервые услышал об этой правку. Но она была зарегистрирована после голосования комитета (по рекомендации законопроекта с поправками ко второму чтению, - LB.ua). То есть много вопросов, на которые я не имею ответа. Но это не моя зона ответственности.

С.К .: Этих записей гораздо больше чем 30 часов, о которых упоминалось. В Офисе президента с ними ознакомились, услышали, что вы (или кто-то похожим на ваш голосом, как вы утверждаете) наговорили, и решили, что от вас надо избавляться. Вот и все, так и появилась эта поправка.

Это предположение.

С.К .: Отнюдь.

На самом деле записей не боюсь. Я уверен за свое поведение и за свои слова. Считаю, что каждый руководитель правоохранительного органа, руководитель любого государственного учреждения должен понимать, что за ним могут следить. Его действия должны быть идеально правильными, идеально чистыми. Я постоянно с таким сознанием живу и работаю. Поэтому этими за записи не переживаю и уверен в своих разговорах и действиях.

В.М .: То есть ваши действия - идеально чистые, идеально правильные?

В моих действиях точно нет того, чем мог бы быть недоволен любой руководитель.

С.К .: Почему же тогда Офис президента внезапно решил вас избавиться путем внесения поправки в законопроект, которой раньше не было? Чем не угодили?

Законопроект, который зашел в парламент, перевернутый депутатами с ног на голову или с головы на ноги. Практически 60% или 70% законопроекта претерпели изменения. Это для меня самое главное, а не поправка №320 (о перезагрузке руководства ГБР, - LB.ua).

В проекте было предусмотрено увеличение количества работников ГБР. Сейчас на некоторых следователей приходится более 100 уголовных производств. Ни следователь, ни орган в целом не может быть эффективным при таких условиях. В первом чтении депутаты увеличили количество работников ГБР, но в проекте, подготовленном ко второму чтению, определили, что лишь на 100 человек. Изменения, которые законопроект получил во время второго чтения, - неэффективны для новосозданного правоохранительного органа. Есть более важные моменты, чем поправка о перезагрузке руководства.

С.К .: Вы пытаетесь уйти от ответа. Вопрос был в том, почему Офис президента вдруг решил от вас избавиться?

Я не считаю, что в этом законопроекте идет речь о том, чтобы избавиться именно директора ГБР. Речь идет о перезагрузке руководства ...

Почему возникла необходимость в перезагрузке, когда мы работаем только год и есть соответствующие результаты, я не могу объяснить. Это вопрос не ко мне, а к авторам правки №320

С.К .: Вы будете подаваться на новый конкурс главы ГБР?

Давайте не будем опережать события. Дождемся третьего декабря и голосования.

С.К .: Но ведь понятно, что вас уволят.

Я обещаю, что буду действовать в соответствии с требованиями закона, если предусмотрена перезагрузка, и президент решит назначить исполняющего обязанности директора.

О встречах с Богданом «Хотелось бы намного чаще»

В. М .: Как давно вы знакомы с Богданом? Вы же учились в одном университете.

Да. Вспоминаю, какой это был год ...

В.М .: 97-98 года.

Да да.

Мне приятно, что вы исследовали этот эпизод и не говорите, что мы учились в одной группе или на одном курсе.

В.М .: Но знакомые были?

Конечно. Одно высшее учебное заведение, один факультет.

В.М .: После того, как Богдан возглавил Офис президента, вы часто встречались?

Хотелось бы намного чаще. Я всегда ищу партнеров и людей, которые могут быть союзниками в становлении нового правоохранительного органа.

В.М .: Богдан может быть вашим союзником в становлении нового правоохранительного органа?

Конечно. До сих пор центральный аппарат ГБР не имеет помещения. Это эпопея, которая длится два года и до сих пор не решена. Сразу после назначения мы нашли помещение и пытались получить его в аренду или на баланс, чтобы начать там ремонт. Сейчас эта работа продолжается - помещение находится в оперативном управлении ГУД, и я постоянно занимаюсь решением этого вопроса.

В.М .: Как так получилось, что юридический адрес ГБР - это здание Кабмина, а фактическая - Симона Петлюры? Вы же знаете, что это влияет на определение территориальной подсудности в судебных разбирательствах и практика разная - одни суды устанавливают так, другие - иначе, напрямую влияет на возможность, в том числе, обжалования? Почему урегулировать этот вопрос?

Это продолжение моего ответа. Центральный аппарат не имеет постоянного помещения, мы его ищем. А для работы следователей используем не только этих два помещения, о которых говорите, но и другие.

С.К .: И как судам быть?

По этому поводу мы подготовили официальные разъяснения. Они направлены во все суды всех инстанций.

С.К .: Что написано в разъяснении, уточните, пожалуйста.

Что мы находимся в помещении в Печерском районе Киева.

С.К .: Вопрос о Богдане связан был, собственно, с тем, как вы, как руководитель независимого правоохранительного органа, прошли этот переходный период после смены власти? Как строилась коммуникация с новыми руководителями страны? Как познакомились с Андреем Портновым, с чьей фамилией очень часто звучит и ваша? Какие отношения сложились с ним?

Андрей Портнов для Государственного бюро расследований - заявитель и свидетель. Это лицо, которое подавало обращения и допрашивалась по уголовным производствах.

Андрей Портнов для директора ГБР - политик, юрист... Впервые я его увидел и имел возможность пообщаться несколько недель назад, когда Портнов изъявил желание и пришел на прием к директору ГБР.

С.К .: Это была ваша первая встреча?

Единственная. До сих пор мы никогда не виделись и не общались.

В.М .: Вы со всеми заявителями встречаетесь?

Однозначно не отказываю тем, кто изъявляет желание (встретиться, - LB.ua). Хочу вас заверить: очередь из желающих попасть на прием к директору ГБР невелика. Я считаю это хорошим знаком, и это точно не вредит работе и независимости ГБР.

В.М .: Поправьте меня, если я ошибаюсь, но практически по всем заявлениям Портнова сразу открываются производства.

Я не делал такого анализа. Уголовные производства открываются, если заявление соответствует форме и в ней изложены фактические обстоятельства преступления. Следователь не имеет других полномочий, кроме как открыть уголовное производство. Производство - это не приговор, а только возможность следственным путем проверки доводов провести исследование тех или иных фактических обстоятельств дела. И самый важный этап - исследование всех обстоятельств дела. В этом и заключается профессионализм следователей, поскольку от их работы зависит окончательное решение уголовного производства. Если доказательства будут получены, правильно зафиксированы, можно говорить о подозрении. Если доказательств не будет - уголовное производство закрывается.

В.М .: Но некоторым заявителям ГБР отказывает в регистрации производства. Тогда они могут идти в суд, который обязывает Бюро это делать. Зато Андрей Портнов с легкостью зарегистрировал все свои производства, в том числе 13 против Петра Порошенко. Не так ли?

Я не анализировал, все зарегистрированы, или, возможно, есть отказы.

С.К .: Что-то вы начали заметно нервничать сейчас. Почему?

Не думаю. Портнов для меня такой же заявитель, как и другие люди. Никаких различий... Хочу подчеркнуть, что самое важное - не процесс регистрации уголовных производств, а процесс исследования.

В.М .: Сколько заявлений целом подал Андрей Портнов в ГБР?

Точно не знаю. Не готов ответить на этот вопрос.

В.М .: 13 производств против Порошенко открыты исключительно по его заявлениям?

Точно нет. Они открыты по заявлениям руководителей общественных организаций, других депутатов, в том числе, возможно, и правоохранительных органов.

Все ли 13 производств будут иметь перспективу? Я не знаю. Возможно, только один проект подозрения, возможно, 13. Не это важно. Важно, чтобы были профессионально и эффективно проведенные исследования.

С.К .: Ну, по какому-то эпизоду проекта подозрения может и не быть.

Возможно, вообще не будет. Мы не можем предсказать. Процесс расследования - продолжительный. Самое важное, чтобы проекты подозрений были законными, чтобы были доказательства. Не все уголовные производства завершаются объявлением подозрения.

«Информация за пределы помещения ГБР не выходит»

В.М .: Петр Порошенко считает, что вы передаете информацию по уголовным производствам, в которых, в частности, фигурирует он, господину Богдану, а тот - Андрею Портнову. Об этом он сказал в интервью «Украинской правде».

Петр Порошенко - политик, он не ограничен определенными рамками. Политики могут говорить неправду, у них есть определенная цель... Я - руководитель правоохранительного органа, я ограничен рамками ограничен только правдой, определенными фактами. Политики ни у директора ГБР, ни в помещении ГБР, ни у работников ГБР не существует.

В.М .: Вы передаете информацию Андрею Богдану?

Ни в коем случае. Любая информация за пределы помещения ГБР не выходит.

С.К .: Еще как выходит. Мы ее постоянно читаем в авторских и анонимных телеграмм каналах. И впоследствии она находит подтверждения.

По возможной утечке информации мы проводили служебное расследование с применением полиграфа. Полиграфовали всех следователей, которые имеют отношение к расследованию уголовного производства в отношении экс-президента (Петра Порошенко, - LB.ua). Я ознакомился с результатами исследований и уверен в действиях своих следователей. Могу заверить, что никакая информация от следователей не вышла за пределы помещения ГБР.

С.К .: Тогда как происходит утечка?

К расследованию уголовного производства имеют отношение не только следователи. Это и процессуальные руководители, которые вместе со следователями имеют право расследовать уголовное производство. Они согласовывают практически все процессуальные решения. Это работники суда, судьи, в частности. Поэтому говорить, что информация исходит из ГБР, неправильно.

По этому поводу (по поводу утечки информации, - LB.ua) Генеральная прокуратура внесла сведения в Единый реестр досудебных решений, открыто уголовное производство.

В.М .: Далее ГБР будет его расследовать?

Нет, оно не находится в ГБР.

В.М .: Тогда кто?

Я не знаю, кому направлено это уголовное производство. Но его расследование может дать ответ на вопрос, исходит ли эта информация из ГБР.

С.К .: Вы сами полиграф проходили?

Нет.

С.К .: Почему?

Директор ГБР проходит полиграф соответствии с требованиями закона. Я проходил полиграф, когда был назначен на работу. На днях также его пройду.

С.К .: Зачем?

Это обязанность директора. Я своим примером покажу, что это нужно делать и это будет делать каждый работник ГБР.

В.М .: Вы обжаловали свою люстрацию, на которой настаивал непосредственно Петр Порошенко. Апелляционный суд признал, что люстрации вы не подлежите, не так ли?

Это было давно, я деталей не помню. Все возможные решения по оценке факта люстрации состоялись. И Генеральная прокуратура в 2015 году, и Министерство юстиции, и Администрация президента подтвердили, что я не подпадаю под действие закона о люстрации. Могут быть вопросы у Петра Порошенко по этому поводу? Как по мне, это один из способов возможного влияния на директора ГБР. Поскольку после неоспоримых, по моему мнению, фактов, директор ГБР не подпадает под действие люстрационного закона, происходит судебный иск, где эти факты ставятся под сомнение. И процесс затягивается во времени. Кому это выгодно? Ответ, по-моему, очевиден. Есть еще один судебный процесс, тоже начавшийся во времена бывшего президента.

С.К .: У нас же независимая судебная система. На что вы намекаете?

Я не о судебной системе, а о людях, которые хотят иметь влияние. Это совершенно разные вещи. Эти люди для решения своих вопросов могут использовать, в том числе и судебную систему.

«Было доказано, что Порошенко действовал вопреки выполнению своих полномочий»

С.К .: Поговорим о конкретных делах, что ГБР расследует за год своей работы. Их много, но самое громкое из них, безусловно, - против Петра Порошенко. Ему вы объявили подозрение за два дня до того, как Верховная Рада приняла решение о вашем увольнении. Можно это расценить как удар на опережение и желание продемонстрировать собственную эффективность. Ведь даже если вас уволят, пойдете весь в белом - самому экс-президенту подозрение объявили, это тебе не что-то там.

У меня нет и не было цели быть героем. Во-первых, объявленный проект подозрения. Проект - это определенный результат расследования, точнее следственных действий. Так вот, уголовное производство, которое было внесено, скорее всего, в мае этого года, проходило этап досудебного расследования, по нему проводились следственные действия. Следователи вышли на мысль, что доказательств достаточно для того, чтобы подготовить проект подозрения. Он был подготовлен и направлен в Генеральную прокуратуру на согласование. И подготовлен не в ноябре этого года, а гораздо раньше.

С.К .: Почему мы об этом ничего не знали?

Для меня это не было очень большим событием.

С.К. Та ладно вам!

Это не просто слова. Когда направляется проект подозрения, есть соответствующие сопроводительные письма - момент выхода и входа...

С.К. Так, идем дальше. Потому врать вы не очень умеете.

В.М. В проекте подозрения Порошенко речь идет о статье 109 и 364 Уголовного кодекса. Первая - «публичные призывы к насильственному изменению или свержению конституционного строя ...», вторая - «злоупотребление властью или служебным положением». Вторая статья касается, очевидно, назначения членов Высшего совета правосудия и имеет какое-то логическое объяснение. А вот первая - 109-я - выглядит в этом контексте странно. Что конкретно могут предъявить Порошенко? Объясните, пожалуйста.

Я хочу еще раз подчеркнуть, что это только проект подозрения. Это мнение следователей в уголовном производстве.

С.К. .: Но это мы уже поняли.

В.М .: Объясните мнение следователей.

Проект подозрения, вынесенный по делу, возбужденному по факту влияния на конкурсную процедуру по выбору членов Высшего совета правосудия, а также назначение двух членов ВРУ. Подозрение касается именно этого периода времени.

В.М .: Я хорошо знаю это дело. О публичных призывах к насильственной смене власти идет речь?

Речь о том, что путем назначения членов ВРП экс-президент намеревался влиять и захватить государственную власть.

В.М .: Через назначения двух членов ВРП? Вы серьезно? Влиять на деятельность этого органа через двух человек он точно не смог бы.

Есть много других деталей. Но я не хочу говорить больше, чем могу. Есть тайна досудебного расследования. Я не могу назвать, какие именно действия были совершены, в чем они заключались и каких свидетелей мы допросили, кто дал показания. Это все может стать публичным только в том случае, когда дело дойдет до суда, и процесс будет признан открытым.

В.М .: Насколько я знаю, касательно этого конкурса к членам ВРП по квоте президента был иск об обеспечении. И было решение Окружного админсуда Киева, которое касалось конкурсной процедуры. На момент его принятия конкурс уже завершился, были выбраны победители. И Петр Порошенко назначил их на должности членов ВСП. Зато Владимир Зеленский своим указом их уволил несмотря на то, что такой причины как завершение полномочий членов ВРП в связи с изменением указа президента в Законе «О Высшем совете правосудия» нет. Сейчас эти члены не работают, они подали в отставку. Так в чем сейчас влияние Петра Алексеевича на деятельность ВРП?

Президент страны - это гарант Конституции, гарант выполнения всех законов. И есть процессы, которые касаются выполнения его полномочий. Своими действиями президент не может нарушать те нормы, которые у него прописаны. В ходе расследования было беспрекословно, как по мне, доказано, что президент (Петр Порошенко - LB.ua) действовал вопреки выполнению своих полномочий, нарушая нормы, предусмотренные проведением этого конкурса, и при назначении лиц на эти должности. Именно эти факты были четко установлены следователями и именно это легло в основу проекта подозрения.

Дела Порошенко: «13 производств - это много или мало?»

С.К .: ГБР сообщило о 13 уголовных производствах против Порошенко. Предлагаю коротко по ним пройтись. Это важно, но - учитывая количество - прошу коротко. Итак, первое - «введение военного положения на территорию Украины с целью возможной узурпации власти».

Я не буду комментировать отдельно каждое производство.

С.К .: Как вы считаете, чрезвычайное положение год назад вводился с целью смещения срока выборов и узурпации государственной власти?

Такие вопросы возникают не только у вас, но и у любого гражданина Украины. И ответы на них нет до сих пор. ГБР на этот период времени - единственный правоохранительный орган, который может дать этот ответ. И я тоже хочу ее услышать. Как правоохранитель, как руководитель правоохранительного органа, я буду делать все, чтобы процесс исследования был профессиональный, и этот ответ был.

В этом производство есть подвижки. Надеюсь, что результат мы получим очень быстро. Это производство - одно из самых чувствительных, поскольку касается моряков. Эксперты и журналисты задают много вопросов по этому поводу. Хочу подчеркнуть: речь не идет о действиях моряков. Мы исследуем не их действия, а действия руководства государства. Правильно оно приняло решение, была необходимость направлять корабли в Керченском проливе, где они были захвачены и задержаны сотрудниками ФСБ, и моряки более девяти месяцев находились в плену ...

С.К .: Александр Турчинов в этом деле фигурирует?

90% процессуальных действий по этому делу - государственная тайна.

В.М .: Вам не кажется, что это производство играет на руку России? Подобное расследование мог бы проводить Следственный комитет РФ?

Я понимаю, насколько это производство чувствительное. Понимаю всю ответственность, понимают ее и следователи. Мы в любом случае проведем расследование и примем решение, которое будет объявлено обществу.

С.К .: Следующее - «захват государственной власти, подделка официальных документов, представление на назначение премьер-министра при отсутствии коалиции в Верховной Раде». Коалиция, когда Гройсмана назначали, была или нет, как вы думаете? Как гражданин, прокомментируйте.

Я не буду обсуждать каждый вопрос. Я не готов сказать, была ли коалиция. Ответ должно дать следствие. Следствие точно даст ответ на этот вопрос.

С.К .: Суд спросил Парубия (председателя Верховной Рады в то время, - LB.ua) список членов коалиции. Он его не предоставил. Так была коалиция? Так или нет.

Мы хотим сейчас сузить уголовно-процессуальные действия и уголовный процесс в одну ответы «да» или «нет». Так не бывает. Это не одно следственное действие и не анализ только действий Парубия или отказа в предоставлении того или иного документа. Это анализ законодательства, допросы, выемки и только после этого - ответ на вопрос. Главное не то, была ли коалиция, а то, принимались ли решения с нарушением закона. Цель процесса и следователя - установить истину.

С.К .: Третье производство касается утраты «материальных носителей секретной информации, содержащих государственную тайну» ( «ситуативная комната»). То, о чем заявил Александр Данилюк, когда указывал на исчезновение мониторов в СНБО. Предлагаю пропустить, потому что это просто смешно.

Открытие уголовного производства - это не преступление. Действующий Уголовно-процессуальный кодекс признан в Европе одним из самых демократичных и его принцип - чтобы все обращения регистрировались и по ним открывались уголовные производства, поскольку в рамках уголовного производства следователь наделен большими полномочиями, чтобы установить истину.

13 производств - это много или мало? Следователи хотели бы, чтобы их было меньше - соответственно меньше работы. Одно из самых резонансных (по вашим словам) дел расследуют семь следователей. Достаточно такого количества следователей? Нет. Такое количество и такие уголовные производства должна расследовать намного большая группа людей. И мы возвращаемся к тому, на что депутаты должны обратить внимание, принимая законопроект об изменениях в деятельности ГБР. ГБР должно быть эффективным правоохранительным органом. Сейчас семь следователей делают невозможное, но могут ли они быть уверены в своей безопасности?

С.К .: Мы уже об этом говорили. Итак, дальше. Установлен факт подделки документов Петром Порошенко во время его визита на Мальдивы?

Это производство осложняется тем, что мы должны получить очень много информации от других государств. К сожалению, на данный момент я могу констатировать факт ненадлежащей работы некоторых государственных учреждений, что затрудняет установление истины в этом деле. Очень мало информации в государственных органах Украины по поводу этой поездки.

С.К .: Государственная пограничная служба точно должна знать, с каким паспортом Петр Порошенко покидал страну, и это элементарно узнать.

Я и так дал больший ответ, чем можно было...

С.К .: То есть ответа от Госпогранслужбы у вас нет?

Он есть. Но неправомерность действий многих государственных служб приводит к сложностям при расследовании этого уголовного производства, поскольку мы обязаны обращаться в другие страны, чтобы получить информацию, которой нет в нашей.

С.К .: Значит, Мальдивы могут нам ответить быстрее, чем наша пограничная служба?

К сожалению.

В.М .: По делу о незаконном выдворении Саакашвили... На прошлой неделе было решение Верховного Суда, который признал законным реадмиссию Саакашвили в Польшу. Это что-то изменит в расследовании?

Конечно. Любое решение, в том числе и решение суда будет предметом исследования в уголовном производстве. Но по усмотрению следователя - учитывать его или нет.

В.М .: Есть еще производства злоупотребления служебным положением и длительное неназначение судей на должности. По чьей заявлением оно открыто?

У нас 12 000 уголовных производств ...

В.М .: Не помните? Поняла. На самом деле, Владимир Александрович так же может не назначать длительное время судей в силу технических согласований. И как доказать, что Порошенко делал это умышленно? Политизированный вопрос, как по мне.

В ходе расследования мы исследуем, или факт неназначения был умышленный или были определенные логические, законные причины, почему судьи не назначались. Только после этого будет дана соответствующая оценка.

В.М .: «Уклонение от уплаты налогов по поводу купли-продажи телеканала «Прямой»... На каком этапе расследования?

Есть еще одно уголовное производство - «уклонение от уплаты налогов при покупке завода «Ленинская кузня», где предметом исследования является законность заключения тех или иных сделок. Соответственно, следователи при расследовании этих производств должны установить, есть ли состав преступления, может быть причастен к нему Петр Порошенко. На этом этапе у нас нет проектов подозрений.

С.К .: Все, я больше не могу о Порошенко, давайте к другим фамилий.

«Возможно, следователь будет вызывать на допрос бывшего генерального прокурора Юрия Луценко»

В.М .: Дела в отношении Юрия Луценко. По словам Сергея Горбатюка, он подавал несколько заявлений на Юрия Витальевича, и одно из четырех производств якобы расследует ГБР. Возможно, есть еще одно - согласно заявлению Давида Арахамии (о возможном злоупотреблении властью или служебным положением в игорном бизнесе). Сколько всего производств есть в ГБР в отношении Юрия Витальевича, каких именно и по каким фактам?

В отношении Юрия Витальевича у нас нет уголовных производств. Есть уголовные производства, по которым, возможно, следователь будет вызывать (на допрос, - LB.ua) бывшего генерального прокурора Юрия Луценко. Это именно те два уголовных производства, о которых вы только что сказали.

В.М .: То есть Луценко пока показаний не давал?

Да.

В.М .: В отношении Андрея Парубия есть два уголовных производства, насколько я знаю, которые расследует ГБР, - по поводу второго мая в Одессе и по факту возможного препятствования осуществлению избирательного права. На какой стадии эти производства?

Производство только недавно внесенные в ЕРДР. Насколько я помню, Парубий также еще на допрос не вызывался.

В.М .: Помните ли вы количество представителей прежней власти, фигурирующих в различных производствах?

Я хотел бы отметить, что это не самое важное для меня как руководителя ГБР. Субъектом наших расследований являются чиновники. Если есть обращение по поводу их действий, важно, чтобы следователи ГБР как можно скорее провели расследование и передали ответы на вопросы, есть ли в этих действиях состав преступления или нет.

В случае отсутствия состава преступления - следователи его не установили, не собрали доказательств - должно быть решение о закрытии производства. И ГБР будет принимать такое решение и, соответственно, говорите об этом.

В.М .: Этот вопрос достаточно важен, поскольку выглядит так, что после каждой смены власти правоохранительные органы догоняют предшественников.

Если будут обращения - будут, соответственно, и уголовные производства.

Хочу отметить, что у нас нет еще оперативных подразделений. Можем ли мы быть на 100% эффективными? Мы зависимы от физических, юридических лиц, от других правоохранительных органов. Мы хотим этот пробел восполнить, поскольку в мае Верховная Рада исправила техническую ошибку и предоставила нам возможность провести конкурс на оперативные подразделения. Сейчас конкурс на завершающей стадии. В декабре мы будем начинать этап собеседований. После того сможем говорить о принятии на работу оперативных работников и дальнейшей более эффективной работе ГБР.

В.М .: Переписка Медяника проверяется в ГБР?

Напомните, о чем идет речь.

В.М .: Депутат от «Слуги народа» обещал кому-то решить какие-то вопросы за якобы заместителя Генпрокурора Виктора Трепака.

Если я не ошибаюсь, у нас не было соответствующего обращения, поэтому такого уголовного производства нет.

С.К .: Не было?

Я могу еще уточнить. Но я не помню, чтобы было такое обращение.

В.М .: На кого-то из «Слуг народа» есть уголовное произвоство? Думаю, вы это бы запомнили.

(Улыбается, - LB.ua).

Для меня не это важно. Важен результат. Отправьте обращение, я предоставлю ответ. Целенаправленно я не исследую каждый день, есть обращение касательно действующих народных депутатов. Если обращение будут - будут уголовные производства, будут следственные действия. Будут доказательства - будут подозрения.

Я люблю своей работой опровергать и доказывать. Я готов опровергать ваши мифы и доказывать то, что директор ГБР Труба может объявлять подозрения - при наличии доказательств - и действующей власти.

В.М .: Директор ГБР не оглашает подозрения. Только подает проекты подозрений ...

Да, под руководством ГПУ.

В.М .: По словам Татьяны Черновол, открыто два производства на Портнова. Это правда?

Обращение Татьяны Черновол поступали. Но к нам поступает около двух с половиной тысяч обращений в неделю.

В.М .: Производства открыты или нет?

Я выясню и обязательно об этом скажу.

«Следствие по Пашинскому восстановлено»

В.М .: Дело Сергея Пашинского. Вы заявляли, что Генпрокуратура в течение двух лет фактически не занималась расследованием. Почему вы не говорили об этом раньше? В частности, во времена предыдущей власти, когда Пашинский был депутатом.

Я не могу говорить за те вещи, которые происходят не в ГБР, к которым ГБР или я, как директор, не имею отношения. Я могу говорить только за уголовные производства, которые расследуются в ГБР. А уголовное производство по подозрению Пашинскому было начато задолго до того, как его получило ГБР. Основные материалы были собраны в первые дни следователями Васильковского отдела полиции и прокуратуры Киевской области.

Обращаю внимание, что за время расследования дважды принималось решение о закрытии производства. Первый раз соответствующее постановление отменил суд, признав его незаконным. Второе решение ГПУ закрыло возможность следователям ГБР проводить следственные действия. И это решение было отменено.

Когда мы получили производства, следователь изучил, проанализировал его и беспрекословно пришел к выводу, что в действиях Пашинского имеется состав правонарушения. Поэтому был подготовлен проект подозрения, согласованный с прокурорами, который, как мы знаем, объявленный подозреваемому.

С.К .: То есть следствие возобновлено?

Да.

С.К .: Какие следственные действия сейчас ведутся?

Расследовании в Генеральной прокуратуре - это одностороннее расследование на проверку позиции Пашинского. Это расследование по установлению фактов возможных неправомерных действий потерпевшего. Лица, которое толкало транспортное средство (Вячеслава Химикуса, - LB.ua).

К тому же, по делу не были проведены экспертиз.

С.К .: Стоп! Экспертизы были, на суде о них говорили.

Не все. Не было элементарных экспертиз. В этом производстве у нас есть два человека, действия которых исследуются. Один человек получает огнестрельное ранение, другой - легкие телесные повреждения. Лицо, получающее огнестрельное ранение, не признается потерпевшим. Не является ли это предвзятостью в расследовании?

В.М .: На момент объявления подозрения господин Химикус был потерпевшим? Это важно для уголовного производства.

Я не имею полномочий лично знакомиться с материалами уголовного производства. Я этого не делал ни в одном уголовном производстве. Для этого есть руководитель следственного отдела и процессуальный руководитель.

С.К .: То есть ответа на этот вопрос у вас нет? Но он есть у Печерского районного суда города Киева, который 17 мая 2018 постановил, что Химикус не является потерпевшим. Это решение не обжаловалось его адвокатами, оно есть в материалах дела. Как известно, в Украине решения судов, вступивших в законную силу, является обязательным к исполнению. Поэтому я не очень понимаю, как может быть дело без потерпевшего? А когда этот его статус подтвержден решением суда, и подавно.

Статус потерпевшего четко прописан в законодательстве. Это - лицо, получившее моральные, физические, материальные убытки. Решение о признании потерпевшим принимают соответствующие лица - следователь на момент расследования уголовного производства (или прокурор принимает, я не помню) и точно суд во время того, как уголовное производство находится в суде на рассмотрении. На момент досудебного расследования решает, определять лицо потерпевшим следователь.

С.К .: Разве может следователь подменить собой действующее решение суда?

Опять же, вопрос о признании лица потерпевшим на этапе досудебного расследования - это полномочия следователя. Я могу четко констатировать: к моменту, когда уголовное производство попало в ГБР, Химикус не был пострадавшим. Но после того, как дело было принято следователем к производству, он был признан следователем ГБР пострадавшим. И сейчас он имеет статус потерпевшего.

С.К .: Что тогда делать с этим решение суда, которое действующее и должно выполняться?

Я не знаком с ним, но если вы мне его дадите, я обязательно передам следователю, чтобы он предоставил ему оценку ... Но мы говорим о резолютивной части. А надо начинать с предмета обжалования, смотреть мотивационную часть и подходить к резолютивной. Если следователь не знает об этом решении суда, я ему передам, чтобы он учел его в расследовании этого дела.

С.К. Но это не закрытая информация, это решение суда в материалах дела, на руках у адвокатов. Удивительно, если следователь этого не знает ... Кстати, Генеральный прокурор Руслан Рябошапка в интервью LB.ua говорил, что при установке некорректных моментов со стороны следователей или если проект подозрения любому не является мотивированным, эти люди понесут наказание. Какова будет ваша реакция, если следователь, например, действительно не знает о существовании в материалах дела решение суда, о котором я только говорила?

Следователь - процессуально независимое лицо. Хотя по этому поводу очень часто можно общаться, ведь абсолютное большинство следственных действий делается по согласованию процессуального руководителя. Но ответственность за состояние расследования, за проведение следственных действий несет следователь и процессуальный руководитель. Я уверен, что каждый следователь и каждый процессуальный руководитель понимает ответственность и важность процессуального решения и действия.

В законодательстве - в случае допущения нарушений - предусмотрены все возможные риски. Это и привлечение ко всем видам ответственности, и отмена тех или иных решений или процессуальным руководителем, в порядке судебного надзора.

С.К .: На последнем брифинге вы говорили о том, что не доверяете расследованию Генеральной прокуратуры по делу Пашинского, но доверяете областной прокуратуре, которая также занималась ею. От тех же адвокатов у нас есть протокол допроса свидетеля Олейника, который был с Химикусом на месте событий, проведенного именно областной прокуратурой. В этом допросе участвовала также адвокат потерпевшего Марина Паринова, которая задавала Олейнику вопросы. Если коротко его пересказать, то порядок действий в ту ночь был следующим: угрозы, предупредительный выстрел, падение после удара бутылкой и только после этого второй выстрел. Это - слова свидетеля, повторяю, на допросе в уважаемой вами областной прокуратуре.

Я думаю, что это должно быть предметом анализа. Следователь должен оценить показания каждого свидетеля, каждую экспертизу, каждое действие и только после того окончательно определиться, какие доказательства являются доказательствами вины, а какие вину опровергают. Будет именно эта квалификация, что сейчас в деле, на завершающем этапе расследования, я не знаю.

С.К .: А на какую квалификацию она может быть изменена, учитывая показания Олейника? Превышение необходимой самообороны, хулиганство и т.д.?

Все ваши версии имеют право на жизнь. Ответ на этот вопрос даст только вывод следователя и прокурора, который они предоставят, оценив все доказательства в этом уголовном производстве.

Еще раз говорю: не было проведено большого количества следственных действий, чтобы ответить на этот вопрос. Сейчас они проводятся, и я не исключаю того, что квалификация может быть изменена на другую статью. Это мы будем знать только на завершающем этапе.

С.К .: Объясните, как можно проводить следственные действия через два года?

Следственный эксперимент можно и через пять делать. Как и осмотр места происшествия.

С.К .: Как? Одна из гильз застряла в бампере, что доказывает слова свидетеля. Как это проверить?

А вторая?

С.К .: Вторая тоже была найдена на месте происшествия. Что доказывает: выстрелов было два.

Я не хочу обсуждать квалификацию каждого производства, поскольку это полномочия следователя. У меня может быть свое мнение, и в этом производстве оно тоже есть.

С.К .: И какое оно?

Мое мнение всегда под вопросом. Не я принимаю решения.

С.К .: Просто меня насторожили ваши слова об отсутствии экспертиз. Точно есть баллистическая, которая говорит о том, что первый выстрел был предупредительным и в гору - на куртке остались следы от выстрела. Хорошо помню, поскольку это обсуждалось в нашем интервью с господином Рябошапкой.

Это вопрос, на который должен дать ответ следователь. И тем профессиональнее, чем больше в начале производства является вопросов. Если на все это количество вопросов по завершении расследования следователь ответит, я считаю, расследование проведется профессионально.

Кстати, на момент начала расследования этого производства у ГБР ответов на эти вопросы не было.

С.К .: Правильно ли я понимаю, поскольку следствие продолжается, то, скорее всего, мера пресечения Пашинскому будет продлена?

Нет. В уголовно-процессуальном законодательстве определены случаи, при каких обстоятельствах применяется та или иная мера пресечения. И если адвокаты докажут, что арест не требует применения, суд может его заменить на другой.

С.К .: Хорошо, с этим завершили, двигаемся дальше.

Дело о «пленке Вовка»: «заместителей директора ГБР на допросы не вызывали»

С.К .: Моя любимая тема (постоянно ее вспоминаю) - скандал о так называемых «куриных лапках». На какой стадии расследование?

Этот скандал - один из элементов воздействия на ГБР.

Это уголовное производство не расследовало ГБР, поэтому я не знаю о его результатах. Но меня, кстати, хотели признали потерпевшим в этом производстве. И это после того, как звучали мнения, что я был заинтересован в таком информационном скандале ...

С.К .: Вас допрашивали?

Я категорически отрицал относительно допроса меня в качестве потерпевшего. В таком случае ставилась бы под сомнение возможность расследования этого уголовного производства сотрудниками ГБР.

В.М .: Дело о так называемых «пленках Волка». Ваши заместители упоминаются на записях, которые якобы были сделаны в кабинете председателя Окружного админсуда Киева Павла Вовка. Вы проводили служебное расследование по этому поводу?

Уголовное производство расследовала Генпрокуратура.

В.М. После 20 ноября его передали ГБР?

Решение о передаче уголовных производств принимает генпрокурор. Не знаю, кому он передаст это производство.

Хотя расследование должно было проводить ГБР, поскольку речь идет о судьях.

В.М .: Это было бы странно, поскольку ваши заместители, повторюсь, якобы упоминаются на этих записях.

Речь не идет о ГБР в этом производстве.

В.М .: Да, подозреваемые - судьи. Но в разговорах, зафиксированных на этих записях, говорится в том числе о влиянии на ГБР якобы из ваших заместителей.

От органа досудебного расследования в ГБР не поступало никаких запросов. Насколько я знаю, заместителей директора ГБР на допросы не вызывали.

В.М .: Почему вы не проводили служебное расследование?

Служебное расследование не проводилось в связи с тем, что в ГБР еще не создано управление внутреннего контроля. Два года предметом дискуссии в Верховной Раде вопрос о том, кто должен выбирать победителей и назначать работников этого управления.

В.М .: Сытник предупреждал вас о том, что ваши заместители фигурируют на этих пленках? (На записях из кабинета Трубы говорится, что якобы руководитель НАБУ предупреждал его об этом)

С каждым работником правоохранительного органа у меня служебные отношения. За период моей работы ни разу не было предупреждений. Ни я, ни меня не предупреждали о любых мероприятиях в определенных уголовных производствах.

В.М .: Сколько производств открыло ГБР относительно следователей прокуратуры, которые занимались расследованием дела о «пленках Волка»? Зачем истребовали их личные дела?

Да, есть уголовное производство. О личных делах слышу впервые.

В.М .: Серьезно?

Я уверяю, что ни это, ни другие производства, которые открываются относительно возможных действий правоохранителей в пределах какого-то уголовного производства, не будут влиять на ход того уголовного производства. Это не взаимосвязанные расследования. Иногда лица, обращающиеся, могут использовать такой инструмент как защиту.

В.М .: Производство на прокуроров открыли по факту обращения судей?

Я не помню, кто был заявителем. Следователи обязаны исследовать и дать ответ на вопрос, есть ли состав преступления в действиях прокуроров. Но это уголовное производство, повторюсь, ни в коем случае не повлияет на расследование основного уголовного дела.

«Именно следователи ГБР завершат «дела Майдана»

В.М .: По вашим словам, из 114 производств о событиях Майдана около половины перейдут в ГБР. Действительно из материалов дела пропало два тома?

Да, ГБР расследует производство по факту неправомерных действий относительно потери материалов уголовного производства. Обстоятельства будут выяснять следователи.

В.М .: А кто будет руководителем подразделения в этих делах?

Сегодня я назначу исполняющего обязанности руководителя (на момент публикации о таком назначении не было известно - LB.ua). Это - опытный работник ГБР.

По делам Майдана - я понимаю чувствительность этого вопроса. Прошло шесть лет. И я хотел бы, чтобы результат работы следователей, которые их расследовали, - обвинительные акты - были направлены в суд. Не в ГБР, а в суд. Прошел большой промежуток времени, в течение которого нужно было принять те или иные решения.

После направления этих производств в ГБР не произойдет их остановка. Неделю назад я создал структурное подразделение, и следователи готовы продолжить расследование. Новая команда, новый анализ уголовных производств ...

У меня нет шести лет. И я не хочу, чтобы еще шесть лет мы расследовали эти производства.

Я хотел бы сформировать перечень вопросов, которые возникают у экспертов, общества к результатам расследования. И дать на них ответ. Я нацелен на результат. Я не вижу оснований для тех манипуляций, которые сегодня возникают в обществе. Не понимаю причин этого клейма, которое хотят поставить на следователей ГБР. Они еще не получили ни одного уголовного производства, а уже говорят о несостоятельности расследовать эти производства. Нет! Именно следователи ГБР завершат эти уголовные производства.

С.К .: Если они это сделают, то уже без вашего руководства. Вас уволят 3 декабря.

Давайте не будем опережать события. Хотя я приму любое решение, принятое Верховной Радой и президентом. Назначать и увольнять директора ГБР имеет право президент Украины.

С.К .: Если так произойдет, чем вы будете заниматься?

Я не думал еще об этом. У меня есть немало невоплощённых целей и основная - наладить эффективную и независимую работу правоохранительных органов.

С.К .: Как вы думаете, если вас уволят, догонять будут?

Не главное: уволят меня или нет. Я занимаюсь своими работниками. Я - защита для следователей, расследующих резонансные уголовные производства

С.К .: Все-таки вас догонять будут или нет?

(Пауза)

С.К .: Это вы вспоминаете, за что вас теоретически можно догонять?

В течение года было столько провокаций в отношении директора ГБР, столько манипуляций, чтобы иметь влияние на ГБР ... Я не сдамся!

Соня Кошкина, Виктория Матола, «Левый Берег»

Фотофакт