Шахматный клуб: «Заморозить» нельзя ремонтировать

Николаев с первого взгляда кажется суровым, закрытым и ветреным. В большинстве своем он состоит, как и многие украинские города, из спальных районов – бесконечной линии многоэтажек с плохо освещенными дворами. Редким туристам показывают центр – Соборную и бульвар, зоопарк, набережные. На этом, кажется, Николаев и заканчивается, но это совсем не так. Как и в любом небольшом городе, здесь есть своя история, которую нам рассказывают улицы в старом центре, обветшалые здания и «пятна» брусчатки, выглядывающей из-под асфальта.

ПРЕДЫСТОРИЯ

Очередным памятником адмиральскому прошлому и безразличному настоящему в Николаеве грозился стать шахматный клуб, учитывая его, мягко говоря, не новое состояние. И это вполне логично – зданию, вернее, старинному особняку, уже около двухсот лет. История умалчивает о том, что было вначале, но в двадцатом веке в здании располагалось областное радио. В 1992 году помещения переформатировали, дополнили ротондой и в здание зашли юные шахматисты. С тех пор особняк стал областной детско-юношеской спортивной школой «Областной шахматно-шашечный клуб».

Прошло 27 лет. О том, что клуб надо ремонтировать, говорили долго и давно, но разговоры, как ни странно, не помогли.

В конце 2017 года в Николаевской облгосадминистрации сообщили, что предусмотрели 8 миллионов гривен на реконструкцию клуба, однако позже выяснилось, что эти 8 и еще 30 миллионов выделят на строительство Николаевского аэропорта. Заместитель главы ОГА Валентин Гайдаржи объяснил это тем, что к концу года было уже слишком поздно использовать эти деньги на реализацию проектов.

— Самый большой объект – шахматный клуб, центр города, сметная стоимость – 14 миллионов (выделили более 8-ми миллионов – ПН). Объект до конца года не был бы реализован… Объект находится недалеко от горисполкома, в рамках децентрализации, и этот вопрос, я надеюсь, мы в дальнейшем будем обсуждать с депутатами, есть предложение руководства облгосадминистрации часть объекта передать в городскую собственность, - заявил Гайдаржи на депутатской комиссии 9 октября 2017 года.

В 2018 году деньги находятся и управление капитального строительства объявляет тендер на реконструкцию многострадальной школы. Ремонт оценили в 12 миллионов, 375 тысяч гривен, при этом из областного бюджета выделили на эти нужды 6 миллионов. Торги на реконструкцию выиграла фирма «ПІВДЕНЬБУД МИКОЛАЇВ ЛДТ».

В декабре 2018 года глава облсовета Виктория Москаленко заявила, что не понимает, где взять средства на ремонт клуба. Будучи в эфире программы «Добрый вечер», она сказала следующее:

— Субвенцию на ремонт шахматного клуба город нам не дал. Хотя мы отмечали – 300 детей – это горожане. И лично мое мнение, как и всех депутатов – если бы были деньги у нас, мы бы делали ремонт и финансировали. Проблема в том, что мы хотим на какие-то другие программы. Но, если взять, сколько городских учреждений сегодня финансирует область, то это очень большая нагрузка, очень, - сказала Москаленко.

Та же идея ОГА, но вид сбоку – в школе занимаются дети преимущественно из Николаева, поэтому и финансировать ремонт нужно из городского бюджета, ну или хотя бы датировать. Пока в горсовете заявляли, что денег на ремонт у них нет, летом 2019-го Москаленко устроила настоящую фотосессию на стройке, возмутившись тем, что все плохо, строительство идет не так, темпы ее не устраивают, но она все проконтролирует и школа заиграет новыми красками.

Учитывая возникший ажиотаж вокруг ремонта школы, слухов о невероятном увеличении цены и тотальной лени работников фирмы «Південьбуд Миколаїв ЛДТ», редакция «Преступности.НЕТ» решила лично посмотреть, как продвигаются работы по ремонту одной из николаевских достопримечательностей.

РЕМОНТ

Шахматный клуб располагается прямо на верхнем бульваре с видом на Ингул. На время строительства здание оградили высоким темно-зеленым забором, от чего сразу стало как-то не по себе – каждый николаевец знает, чем грозит высокое ограждение. Оно грозит остаться тут на десятилетия. Поэтому первым стал вопрос о сроках, как только прораб Алексей Чечелев открыл нам калитку.

— Все, почему-то, решают, что произошло какое-то катастрофическое удорожание, какие-то работы производятся нерегламентировано. Работы ведутся полностью по проекту, но в ходе проведения работ, так как это не вновь строящееся здание, все нельзя предусмотреть, это реставрация, - сразу говорит прораб, который, судя по всему, уже устал от «экспертных мнений» о том, что 12 миллионов – это очень много, а реставрацию можно провести за полтора месяца.

Практически со всего фасада сняли нежно-голубую облицовку, обнажив ракушняк и кирпич. Прораб объясняет: ракушняк – это то, из чего строили здание изначально. Кирпичом, причем совершенно разным, фасад укрепляли уже в советские времена.

Алексей Чечелев, показывая документы, рассказывает о небольших изменениях в проекте – к примеру, из-за обнаружившейся в ходе работ глубины фундамента вместо 208 кубических метров бетона понадобилось 268.

— Эти 60 кубов есть, они зафиксированы. Да, за счет этого произошло увеличение. На эти 60 кубов, - говорит Чечелев.

Пока мы идем по стройке, работы продолжаются, но из-за сопровождающего шума работников просят пять минут покурить.

Алексей Чечелев, тем временем, рассказывает о неожиданной находке – здоровом котловане под одной из стен здания. Его обнаружили случайно, вызвали работников УКС, экспертов и приняли решение залить его бетоном.

— Приходят депутаты, подходят к забору, поднимают руку с телефоном, фотографируют, рассказывают о том, что никого здесь нет. В тот день люди работали в подвале, принимали десять кубов бетона, понятно, что снаружи никого не было. Есть калитка, на калитке висит информационный стенд, на котором написан мой телефон. Я всегда открыт к диалогу, - уверяет прораб.

По периметру забора лежат различные стройматериалы – бетонные блоки, арматура и железные балки. Один из строителей в спецоборудовании висит над крышей. Другие, не особо желая попадать в кадр, поспешно ретируются.

Прораб, постоянно предупреждая о том, чтоб мы ни на что не наступили, рассказывает о том самом январе, когда Виктория Москаленко жаловалась на то, что город не хочет выделить деньги на ремонт.

— С января по июль финансирования у нас не было. На январь у нас работало 20 человек в две смены, с января руководство приняло такое решение – для того, чтобы сохранить людей и не останавливать работы, вести работы своими силами. Темпы, конечно, упали, потому что не было финансирования. На июль у нас один миллион 300 было выполнение работ. Тогда работы были выполнены за счет нашего предприятия, - говорит Алексей Чечелев.

Деньги на продолжение ремонта дали в июле и буквально успели в последний вагон. Потому что летом, не видя никакого продвижения в финансировании ремонта, Чечелев был за шаг до того, чтобы предложить законсервировать стройку.

Пока мы обходим здание, прораб рассказывает, что строители и он постоянно поддерживают контакт с УКС, сотрудниками технадзора и архитектором. Тем временем, Чечелев, показывая на фасад, рассказывает об аттике – декоративной стене, которая оказалась не аутентичной.

— Это было лицо, все привыкли видеть эти башни… Но, обследовав эти башни, я обратил внимание, и архитектор, и заказчик, они это видели – башни находятся в аварийном состоянии. На одной трещина, мы до нее дотронулись, она упала. Слава Богу, не упала раньше. Мы приняли решение демонтировать и воссоздать их в первоначальном состоянии, - говорит прораб.

Вот тут и возникает вопрос об увеличении суммы на реконструкцию. Но на сколько – прораб не знает.

— Я не хочу обманывать, давать нечестных обещаний. Пройдет экспертиза, скажут: «Вот вам 600 тысяч или 200 тысяч». Есть кирпич, бетон, газобетон. Не зная этих параметров, о стоимости мы не можем пока говорить, - утверждает Чечелев.

А мы заходим в здание. Практически везде пол уже залили. На стенах закреплены металлические сетки. Четкий контраст с атмосферой стройки создает потолок – поскольку крышу еще не трогали, на нем все еще висят старые люстры.

По срокам, работы должны закончиться к декабрю 2019 года. Но прораб говорит – скорее всего сроки будут продлевать из-за дополнительного объема работ и того времени, когда финансирования не было и работы замедлились.

— Невозможно увеличить скорость работ. Существуют производственно-необходимые процессы. Если цемент застывает три дня, то я никак на него не повлияю, - добавляет Чечелев.

Проект будет корректироваться в любом случае после демонтажа крыши, поскольку никто пока не знает, что там скрыто. К примеру, строители пока не понимают состояние армопояса.

В некоторых помещениях находиться опасно из-за падающей сверху штукатурки. Не нужно быть строителем, чтобы видеть – деревянные элементы в самом потолке прогнившие. В одной из комнат при работе со стенами строители обнаружили нишу.

Прораб, обращая на нее внимание, говорит, что углубление решили оставить – для наград. Мозаика из разных кладок практически на всех стенах – внутри ракушняк, сверху кирпич. Алексей Чечелев показывает дыру в потолке – какое-то время назад, проверяя состояние потолка, находясь на чердаке, он в нее провалился.

По всем комнатам разбросана мебель – где-то пара стульев, где-то стоит кресло. Сразу возникает вопрос о том, сколько же будет стоить закупка новой мебели в школу, ведь в любом случае часть старой затеряется, а столы со спиленными углами и затертые диваны явно не впишутся в обновленный интерьер.

На заднем входе уже пристроили пандус, а у переднего будет оборудован гравитационный подъемник. Также строители приняли решение использовать пространство по максимуму, поэтому задействуют подвал, который долгое время выполнял роль склада.

Пока мы обходим здание, возникает неожиданный вопрос – а действительно ли надо было ремонтировать этот клуб. Алексей Чечелев отвечает определенно – надо. И тут дело даже не в том, что с потолка падала штукатурка, а по несущим стенам шли трещины. Шахматный клуб – это достояние города, запирать его под ключ и ограждать всем известным серым забором означает сжечь еще несколько страниц николаевской истории.

Слева от здания лежат гипсовые шахматные фигуры, которые раньше украшали крышу клуба. Вблизи четко видно, из чего они сделаны – гипс и тряпки, намотанные на каркас. Что-то вроде папье-маше.

Чечелев смеется – на крыше клуба по окончанию ремонта хотят установить четырех шахматных коней и дать школе соответствующее название – «Четыре коня».

ИТОГ

О том, что работы не идут, затягиваются или никогда не закончатся, говорить нельзя, ну, или, по крайней мере, рано. Очень жаль, что подобные проекты зачастую становятся поводом для политических баталий. И из-за этого постоянно возникает информационный шум, который зачастую создает только негативные последствия. Даже сами строители говорят о том, что для них лучше строить в полной информационной тишине: и проблем нет, и желающих попиариться и хайпануть в разы меньше.

Как бы там ни было, хочется, чтобы в трех словах «заморозить нельзя ремонтировать» запятая была поставлена в правильном месте, и город наконец-то получил историческое здание в обновленном облике.

Юлия Акимова, специально для «Преступности.НЕТ»