«У нас совершенно устаревшие правила обращения с животными»: Интервью с экс-директором николаевского КП ЦЗЖ Голобродским

21.02.2020 17:10

Александр Голобродский
В Николаеве проблема с большим количеством бездомных животных на улицах у всех на слуху. Коммунальное предприятие «Центр защиты животных», призванное решить этот вопрос, в течение долгих лет не справляется с этой задачей. Директора и коллектив сменяются, а николаевцы продолжают высказывать недовольство работой центра.

В канун Нового года мы встретились с тогда еще директором предприятия Александром Голобродским и узнали о том, чего ему удалось достичь на должности и о его планах на следующий год. Позднее он и ещё 19 работников уволились с предприятия. А уже 4 января на его место назначил временно исполняющего обязанности Виктора Линника.

– Говорят, что мэр не был доволен работой КП.

- Если бы у него было бы какие-то вопросы ко мне, я думаю, что он все-таки выделил бы 15 минут, пригласил меня и задал бы их. Ко мне никаких вопросов не было со стороны мэра. За всё время, что я на должности, я с ним ни разу не общался.

– Вы на должности уже больше года. Чего вам удалось достичь?

- Мне удалось заставить коммунальное предприятие работать так, как оно должно работать для обеспечения безопасности граждан и регулирования численности бездомных животных в городе. Это задача КП.

– Давайте по пунктам. Сколько удалось пристроить животных?

- Меня больше интересует количество животных, которых мы можем забрать с улиц и тем самым снизить количество нападений на людей. По пристройству – до 200. Не помню точно, 160-170. Это именно отданные под договор, исключительно под собственность.

– Помогали ли вам пристраивать животных зоозащитники?

- Да. Некоторые. Настоящие зоозащитники с нами сотрудничают.

– Какой процент от общего количества они помогли пристроить?

- Не знаю. Дело в том, что мы не отдаем кому-то персонально массово животных. Так, как это практиковалось – пришел человек, ему отдали десять собак, умничка-молодец, пристроил, забирай. Куда он их денет, неизвестно. Есть люди, которые содействуют. Они ищут новых владельцев, приходят новые владельцы и этих животных забирают себе. То есть если, допустим, та же Анна Куркурина содействовала пристройству уже под 40, наверное, животных. Это не значит, что она брала в свою собственность 40 животных. Она нашла новых хозяев. Это то, что называется зоозащитной деятельностью.

– По поводу сайта, который есть, но не работает

- Мы больше делаем упор на страницу КП в Facebook. Сайт, который Animal ID приобрели до моего прихода на должность, не работает. Мы его не развиваем.

– С ним какая-то серьёзная проблема или …?

- Нет, это выброшенные деньги. Потому что он требует вроде бы 20 тысяч оплаты в год за поддержку сайта. Я считаю, что это жульничество.

– Но есть люди, которые хотят себе в частный сектор взять собаку и могли бы присмотреть животное на сайте. У львовского КП хороший сайт.

- Те люди, которые хотят себе в частный сектор собаку, обращаются. Как только у меня будет какой-то бюджет, с того года, я надеюсь, он будет, у нас запланированы работы с социальной рекламой и многие другие мероприятия. Которые предусмотрены в разработанной программе. Если человек хочет взять собаку - никаких преград нет. Есть только содействие. Сравнение со Львовом абсолютно некорректно. Как только в Николаеве даже не 500, а 2 тысячи собак останется, то пожалуйста ребята, играйтесь.

– То есть вы не согласны с подсчетами Animal ID?

- Подсчеты Animal ID – это чушь. Я задал несколько простых вопросов организаторам. Например, почему не вошел рынок «Колос» в ваш подсчет. Там около ста собак живёт. Почему в ваш подсчёт не вошла улица Новозаводская, на которой на одну улицу, я думаю, под три сотни. Я ездил по ней, примерно считал собак. Почему не вошел, допустим, Корабельный район, перегон? Почему не вошла Варваровка? Окраины Варваровки и Коренихи. Это тоже город, там живут люди. Но эти районы, где массовое скопление животных, в подсчёте не были учтены. Поэтому рассказывать о том, что подсчёт корректный, могут только очень заинтересованные люди. А считать его официальным это вообще глупость.

– А ваш подсчёт – 17 тысяч собак?

- Мой подсчёт расчётный. Я никогда не говорил, что это подсчёт. Это оценочное суждение исходя из практики, из общения со специалистами, кинологами, которые занимаются кинологией, а не рассказывают красивые сказки о собачках и кошечках. Профессиональные люди. Их расчёты превышают мои. Потому что в Варваровке есть заброшенная стройка, поехали, посчитали – больше 100 собак. Вот мы сейчас занимались стаей, которая на 7-й Поперечной, мы только с одной стройки забрали больше 40 собак. Мы забрали 40 с лишним собак на водоканале. Ещё пару объектов назову и будет половина количества, которое заявило Animal ID. А это всего лишь три точки.

– Когда вы пришли на КП, вы назвали примерно такое же количество собак. Получается, что за год особо ничего не изменилось. В чём причина?

- За год мы немножко смогли изменить структуру, вопреки всем стараниями определенной категории населения. Мы собрали за это время наиболее агрессивных животных, рассеяли стаи и продолжаем этим заниматься. Обеспечили безопасность хотя бы насколько это возможно: детские сады, школы, больницы. Для примера, опять же: вспышка бешенства была, по-моему, 60 с лишним собак было забрано с этой территории. А это всего лишь три квартала.

– У скольких из них бешенство было подтверждено?

- Бешенство подтверждается посмертно у животных. Мы не подтверждали бешенство. Эти животные вступали в контакт с бешеным животным. Согласно решению Государственной чрезвычайной противоэпизоотической комиссии они были отловлены и подвергнуты эвтаназии.

– То есть за это время значимо количество собак на улицах не уменьшилось?

- Опять же, оценочные суждения разных людей, в том числе и зоозащитной организации «4 лапы». Было заявлено, что собак на улицах города стало меньше.

– Они говорили о стерилизованных животных.

- Нет, они говорили вообще о собаках. И говорили о том, что в основном они стерилизованные на улицах. Мы стараемся стерилизованных сейчас не забирать. Только если они проявляют ярко выраженную агрессию.

– Сколько приблизительно собак вы отловили за всё то время?

- У меня есть точные цифры, но я сейчас не назову с точностью до единицы. Каждую неделю мы сдаём новый отчёт. Около 900. Чуть больше.

– А были собаки, которых вы возвращали на улицу?

- Возвращено на место было около 200 собак. Вообще наша позиция, моя позиция подразумевает комплексный подход. То есть это не значит, что отловили и всё. У нас есть возможность выпуска. По нашей программе есть возможность выпуска, пристройства, эвтаназии. Есть три пути. Всё зависит от оценки специалиста.

– Вы говорите о применении эвтаназии только к больным животным?

- Законодательство на сегодняшний день подразумевает возможность регулирования численности путём эвтаназии. На сегодняшний день мы отлавливаем в основном 99% собак, на которых жалуются. Собаку, которая отловлена на улице, дикая, которая нападала на людей, я как кинолог не имею права ни пристраивать, потому что она опасна, ни передавать кому-либо, ни выпускать обратно на улицы города.

– Когда вы только вступили в должность, говорили, что будете продвигать идею введения ответственности за животных. Тогда и мэр говорил о льготах на чипирование, заключении контрактов с больницами, чтобы можно было отследить судьбу животного и привить людям чувство ответственности за него.

- Мы отслеживаем. Сейчас все животные, которые были переданы в собственность чипированы, либо идентифицированы минимально клипсами. Потому что бывает, все-таки хочет взять пенсионер в село собаку, и я не вижу ни малейшего смысла сдирать 200 гривен с этой бабушки для того, чтобы у неё где-нибудь там в Еланце жила эта собачка во дворе. Они все клипсованные и стерилизованные. Мы не передаём не стерилизованных животных. Мы может передать не стерилизованного щенка с условием, что он подрастет, вернётся и мы ему бесплатно сделаем стерилизацию. Опять же, у нас в планах и проектах запланирована бесплатная стерилизация для домашних животных малоимущих слоёв населения. То, чего нет, кстати, в новой программе Сенкевича.

– Вы говорите о программе ДЖКХ?

- О той, которую инициировал мэр, а разработал ДЖКХ совместно с Бардан. Всего их сейчас три, но Веселовская свою остановила. С ней договорились. Она не делает никаких движений. Не знаю, как её убедили, нашли какие-то аргументы о том, что её устраивает программа, которая разработана ДЖКХ. Тем более там больше денег, она всех устраивает.

– Мы же понимаем, что программа не так важна, как то, кто будет её выполнять. У вас закрытое предприятие. Прошлая программа предусматривала ОСВ (отлов-стерилизация-выпуск, – ПН). Но тем не менее, вы ссылаетесь на возможность регулирования численности путём эвтаназии без программы. И даже если у вас будет программа, вы все равно сможете использовать этот метод.

- Нет. Каким образом, если в программе прописан прямой запрет на эвтаназию? В программе ДЖКХ, которую разработал мэр, есть запрет на это.

– В ней предусмотрена эвтаназия к животным, которые больны.

- Там написано интересно. Которые больны, например, бешенством. Люди, которые писали, не понимали, что бешенство диагностируется посмертно. Люди, которые писали это, они не специалисты, они очень далеки от реальной жизни. Они преследуют свои персональные интересы. Чиновники преследуют интерес 60 миллионов (гривен, - ПН), так называемые зоозащитники преследуют интерес, чтобы всё вернулось, как было, чтобы они могли спокойно зарабатывать денежку на собачках. Я им сильно мешаю, я понимаю.

– Насколько я понимаю, в вашей программе на следующий год заложено 5 с чем-то миллионов. В этом году финансирование у КП было 5 миллионов гривен. Разница не существенная.

- Заложено 7 с копейками. Два миллиона в год – не существенная разница? Вот мы сейчас прожили спокойно до последнего месяца. Правда, мы ещё ели запасы с прошлого года. Я когда пришёл сюда, бюджет был 5,1 миллионов. Как только я навёл порядок и прекратили воровать, к концу года денег было более, чем достаточно. Для усиления материальной базы мы сделали ремонт крыши, мы начали строительство новых вольеров, мы всё это начали делать за счёт тех денег, которые, скажем так, сэкономили. Которые не украли. У нас сейчас готовятся новые выгулочные вольеры. К сожалению, мы их не успеем доделать, судя по всему, до Нового года, потому что денег просто не хватает банально на сетку. Все остальное мы сделали, а вот на сетку не хватает.

– А резерва нет какого-то на такие случаи?

- ДЖКХ может выделить дополнительные деньги. Мне было обещано Кореневым (Сергей Коренев, директор ДЖКХ, – ПН) в августе, что на сессии в ноябре будет распределено на предприятие дополнительно 600 тысяч гривен. На них мы должны были докупить ещё кормов с запасом на 2-3 месяца хотя бы январь-февраль, потому что было понятно по ситуации, что программу не примут настолько быстро, чтобы мы могли финансироваться с января. Были обещаны эти деньги. Обещание не выполнено. Я письменно обращался на выделение дополнительных средств, потому что мы до июня жили на старые запасы. То есть почти полгода прожили без закупок.

– А сейчас вы обратились и тишина?

- Я в этой ситуации прекрасно понимаю, что будет. Мы начали писать письма по поводу ситуации, только письма начали писать, в августе, когда был зазор по времени. Тогда было достаточно времени на то, что бы разрешить ситуацию без проблем. На сегодняшний день у предприятия проблемы. Что бы сейчас не произошло, два-три месяца и задолженность по зарплате, отсутствие финансирования и проблемы с последующим. Нарастающий ком. Животных мы сможем содержать где-то до 20-25 числа. Ситуацию загнали в глухой угол. Потому что программа, которую инициировал мэр ещё в мае, поручили делать бездарям. Её сделали и она висела до ноября. Она болталась где-то там в финуправлении, ещё где-то. Её никто не делал, никто не проводил по инстанциям. Ей никто не занимался.

Потом, когда схватились за голову, когда я уже начал не то, что кричать, а бить в колокола, написал несколько документов, их всё-таки прочитали, но мэр выступил, что будет вынесено три программы. И эту инициировал, как компромиссную. Но в ней нет никакого компромисса. Компромисс - это наша программа, в которой есть возможность всех трёх путей. Возможность пристройства, возможность выпуска по принципу ОСВ и возможность эвтаназии. Вот это называется компромиссная программа. Если бы определённые люди, которые называют себя зоозащитниками, хотели бы какого-то компромисса, мы бы договорились – это могло быть всё, что угодно, но люди хотят добраться до кормушки, которой я их лишил. Я не сделаю из этого кормушку. На КП достаточно денег, я ещё раз повторюсь. Когда я пришёл и перекрыл каналы воровства, денег стало более, чем достаточно. Мы смогли на эти деньги сделать крышу, капитально отремонтировать канализацию, проложить там трубу дополнительно, закупить материалы для новых вольеров. Не так, как развалить старые, построить новые. Мы сейчас делаем новые прогулочные площадки. Они готовы. Отремонтировать холодильник, который не могли запустить два года, отремонтировать крематор - заменить горелку, отремонтировать в хлам убитые машины. Одна машина работала и то её конфисковали по старым долгам. Мы их отремонтировали – это было дорого, это было бессмысленно, но в данной ситуации, потому что никто не дал КП разрешение на приобретение новых. От денег, которые мы потратили на ремонты, можно было приобрести ещё пару машин в хорошем состоянии. Увы, это реалии бытия коммунального предприятия.

– Возможно дело не в программе а в том, как её выполняют и все ли пункты выполняют?

- На сегодняшний день мы выполняем не программу, а действующее законодательство, работаем примерно на 15% от потенциала предприятия и мы добились того, что острота вопроса слегка все-таки снимается. Собак реально стало меньше.

– Давали в управлении здравоохранения статистику, согласно которой собаки за последний год кусали чаще.

- Люди стали обращаться чаще. На сегодняшний день мы добились того, что практически все укушенные люди обращаются.

– В этом году через КП прошло около 1 тысячи собак. При этом, по вашим приблизительным подсчётам, у нас их около 17 тысяч. Как вы за следующий год, с финансированием 7 миллионов планируете решить вопрос с бездомными животными?

- У нас запланировано на следующий год регулирование численности. Количественный показатель – 4,5 тысячи голов. Это то количество собак, которое КП может отловить. Реально физический предел. Больше нереально. Одна бригада ловцов может за день отловить до 10 собак. Это если повезёт. В реальной жизни намного меньше, по причине того, что если у нас укус, то мы ловим конкретную собаку. Мы тратим на это день, полдня, иногда три дня тратим, но это безопасность людей. И если человека укусила собака, мы должны её найти, поймать и посадить под надзор. Для того, чтобы человека не подвергать риску. У нас на первом месте люди. Поэтому фактически такая вот пропускная способность коммунального предприятия. Если делать всё по законодательству, то стерилизации за год при количестве двух ветеринарных врачей, может быть проведено порядка где-то 1600. Всё остальное – это приписки и махинации.

– Социальная работа. Насколько видно, ее нет.

- Что имеется в виду под социальной работой?

– Социальная работа – это те же посты на Facebook о пользе чипирования, стерилизации. Вы же знаете, что у нас очень многие люди думают, что собаке нужно родить, чтобы быть здоровой, а кобелю нужно развязаться.

- Почему этим не занимаются те, кто кричит о необходимости? Зоозащита и прочее.

– Но вы же коммунальное предприятие, которое должно заниматься этим. Зачем вести страницу на Facebook в таком случае? Кроме того, вы в начале своей деятельности говорили о том, что будете пытаться внушать людям быть ответственными за животное.

- Я вам некоторое время тому назад говорил о том, что у нас запланированы мероприятия, в том числе социальная реклама, распространение каких-то материалов и так далее. Мы сейчас фактически находимся в непонятном статусе до конца года с непонятной нормативной базой на местном уровне. На общегосударственном уровне всё понятно: есть закон, и мы по нему работаем сейчас. Фактически мы не знаем, какие действия предпринимать внутри города. У нас совершенно устаревшие правила обращения с животными. Их разработка болтается где-то в недрах, непонятно где. Инициативы были по разработке новых правил, но фактически это всё никому не нужно. Пока нет документа и не снят градус этой проблемы…

Должна быть принята эта программа, принято решение, что ближайшие год-два до получения каких-либо практических результатов мы работаем вот так вот. Тогда мы можем говорить о какой-то системной работе. Сейчас говорить о системной работе невозможно. Мы сейчас латаем дыры. Мы разгребаем то, что мы получили в наследство от программы ОСВ, которая реализовывалась в течение 2015-2017 года. Стаи диких зверей на улицах города, которые кусают людей.

– Как вы считаете, у нас есть на улице нормальные, психически здоровые собаки? Которые ни на кого не нападают?

- Психическое здоровье собаки зависит от среды, в которой она выращена. Любую собаку, я как кинолог могу взять, потратить на неё 200-300-500 часов времени на работу с ней. Я ее выведу в какое-то состояние где с вероятностью порядка 70% я буду понимать её реакцию. Но никогда поведение собаки, выросшей на улице, не будет на 100% предсказуемо, не будут проявляться эти служебные качества. Это исключения из правил, они бывают. Если, допустим, в предках была служебная овчарка, эти гены могут проявиться через два поколения и она будет прекрасно управляема, будет работать.

Беседовала Людмила Жерновская, специально для «Преступности.НЕТ»

Фотофакт