Новое кладбище, строительство крематория и коррупция со стороны частников: Интервью с директором КП «Николаевская ритуальная служба»

04.03.2020 15:55

Городская власть давно заявляет о проблемах с кладбищами, что не хватает мест, людей хоронить негде и многое другое. В связи с этим чиновники ищут новые места под строительства кладбищ, однако вопрос до сих пор не решен: то местные жители не хотят, чтобы, грубо говоря, их окна выходили на чьи–то могилки, то у городской власти меняются планы на найденные земельные участки, как это, например, произошло с Херсонским шоссе.

При этом, недавно директор КП «Николаевская ритуальная служба» Александр Сагайдак рассказал, что идут переговоры с Баловнянским сельсоветом по поводу выделения земельного участка для размещения кладбища. Так как руководитель КП не вдавался в подробности в этом вопросе, редакция «Преступности.НЕТ» решила лично поинтересовался у чиновника, какая же на сегодняшний день ситуация в городе с кладбищами и на каком этапе находится оформление нового участка. Помимо этого обсудили и другие вопросы: строительство крематория, создание онлайн–реестра умерших, коррупцию в сфере ритуальных услуг и финансовые вопросы предприятия.

Ситуация с кладбищами на данный момент критическая, или городская власть и предыдущий руководитель предприятия немного утрировали ситуацию, говоря, что город «захлебнется в трупах»?

– Ситуация действительно критическая, потому что все кладбища по большому счету либо закрыты, либо полузакрыты. А то, что открыто, там уже все занято и там с трудом выискиваются места для захоронения. Конкретно свободного участка земли по большому счету нет. То, что в Октябрьском кладбище открыто, куда мы перевели весь общак, там все хоронятся – это просто выход из положения, потому что на Новоматвеевском кладбище, которое было официально новым городским кладбищем, негде копать уже. На Балабановке тоже все уже захоронено. Жители Корабельного района приходят и просят место, выходит смотритель и ищет участок, находит одиночные места, где–то на двоих. На Матвеевке тоже самое, обращается либо микрорайон Матвеевка, либо с Соляных.

А Жуковское кладбище раньше же было закрыто для захоронений?

– Документов о том, что оно закрыто - нет. Оно полузакрытое в плане того, что там разрешено подхоронение. Но по согласию с Корабельной администрацией мы его расширили. Мы с ними общались, они никаких запретов и препятствий нам не ставили, понимали ситуацию. Ну, где хоронить? Поэтому чуть чуть мы расширились. Видели, да?

Да, там уже несколько рядов новых.

– Да, это новые сектора. Мы сначала там сняли грунта около метра точно. Это все был мусор. Свалки по документам там никогда не было, она была стихийная. Кто хотел, тот и вывозил туда все что угодно. Когда начали захоронения, то конечно, привлекались все силы, чтобы по максимуму вытягивать эти торбочки, пакетики. Самые первые (захоронения, – ПН) мы просто не успевали убрать и были новости, что хоронят в мусоре. Но, тут не то чтобы наша вина, мы, по сути, делали все, что могли. Просто, те похоронные службы, у которых люди заказывают услуги, они людям просто не объяснили и не рассказали, что это за место, как это все выглядит. А люди не напряглись и не посмотрели, где будут хоронить их родственников. А по факту приехали и начали устраивать скандалы. Места же не продаются, они даются бесплатно, люди платят за копку могил, и за услуги рабочих, которые подчищают, опускают гроб, закапывают и делают холмик.

Насколько я знаю, раньше был запрет от управления архитектуры на расширение кладбища в сторону улицы Гагарина.

– Это мы расширяем в сторону улицы Фруктовой, а по Гагарина мы не расширяем. Ну, опять же, докуда мы дошли, это практически конец, дальше мы уже не пойдем. Там какой–то бывший гаражный кооператив и большие овраги, мы своей техникой не сможем там что–то сделать. Мы своей техникой на максимум зашли и все. Осталось теперь только территория до забора в сторону объездной дороги.

Как только мы откроем Новоматвеевское кладбище, мы прекратим массовые захоронения, потому что это был временный выход из ситуации. На Херсонском шоссе нет и, наверное, не будет кладбища.

Там сейчас так плотненько хоронят на Жуковском кладбище, экономите…

– Да, экономим. Потому что мы не знаем, как выйдет с Новоматвеевским кладбищем.

Это как раз следующий вопрос. Вы на комиссии по вопросам ЖКХ заявили, что сейчас идет работа с сельсоветом Баловное по земельному участку для расширения Новоматвеевского кладбища, его оформлению и передаче его городу. Примерные какие–то сроки есть?

– В нашей стране загадывать какие–то сроки, я не знаю.

Какие–то дополнительные средства на строительство там кладбища нужны?

– Средства конечно нужны и не то чтобы дополнительные, а в принципе. Существующее кладбище Матвеевское, там кроме забора ничего нет. Там построили туалет, забор и то только с фасада – плит восемь, остальная территория кладбища не ограждена, электричества там нет, воды тоже нет.

– Подсчитывали, сколько это будет стоить?

– Не подсчитывали, потому что никто не обещает выделять на это деньги. Мы написали в плане развития, сколько нам нужно, там немалые средства необходимы, чтобы привести в порядок все кладбища, не только Матвеевское: сделать заборы, провести коммуникации, электричество хотя бы. Единственное кладбище, где есть вода и то только на входе – это Жуковское. Мы постоянно пишем, что нам нужны деньги на скважины, в Мешковке сделать пару скважин для технического использования. Потому что вся вода там привозная, а была бы стационарная, было бы меньше жалоб, и доступ был бы не в одном месте.

Уже года четыре идут переговоры с Минобороны по поводу их участка в 10 га возле существующего кладбища в Калиновке. На каком этапе этот вопрос? В чем причина того, что он так долго решается, потому что еще в 2016 году была информация, что министерство дало свое согласие.

– Я по этому вопросу не в курсе, потому что меня к этим переговорам пока что не привлекали. По этой теме я не знаю.

Интересно…

– А что, власти договорятся, передадут землю.

Отметим, что Воскресенский поселковый совет в 2018 году обращался в Минобороны по поводу передачи земельного участка площадью 36,4 га в селе Калиновка в коммунальную собственность Воскресенского поселкового совета, ведь участок на протяжении трех лет не использовался по целевому назначению - для размещения и постоянной деятельности вооруженных сил Украины. Так как и горвласть Николаева обращалась в Министерство по поводу размещения на этом участке городского кладбища, глава Воскресенского поселкового совета Александр Шаповалов сообщил Александру Сенкевичу, что по информации Государственной службы экологии и недр Украины на данном участке находятся поверхностные воды и использование этого земельного участка под размещение кладбища приведет к экологической катастрофе.

Рассматриваются ли еще какие–то участки под кладбища?

– Пока что нет. Были общественные слушания, насколько я помню. Выступал наш главный архитектор, это были слушания по «Нибулону», что они хотят строить терминал в Матвеевке и говорилось, что перед «Нибулоном» рассматривается отведение земли под кладбище в районе 150 гектар. Мы когда это услышали, я об этом ни сном, ни духом, но если выделят 150 гектар, то этого хватит на долгие годы. Это я так понимаю земля, где сейчас существующее Новоматвеевское кладбище и пойдет оно в сторону аэропорта и за аэропорт.

Какая смертность на сегодняшний день среди николаевцев, и есть ли статистика, кого хоронят чаще: молодежь или пенсионеров?

– Статистика примерная – 20–25 человек в день. Не скажу, что молодежи прям больше, но смертность стала моложе.

Раньше велась работа по поводу электронного реестра умерших. Она приостановилась, почему?

Мы хотим ее возобновить. Раньше за нее брали деньги, но работу никто не делал.

Что вы имеете в виду?

– При оформлении подхоронения с людей брали 30 гривен на внесение информации в реестр. Но, мы эту услугу убрали, чтобы люди за нее не платили и мы лишнюю ответственность не несли.

Когда начнете возобновлять работу?

Думаем заняться этим вопросом и сделать электронную базу данных по поводу захоронений. Но, это же работа ни одного дня, ни одного месяца, даже, может, ни одного года. Потому что даже на городском кладбище нет всех архивов книг, а из тех, что есть – половина испорченные, сгоревшие или потерянные. При прошлой власти пропало больше всего книг. Когда–то еще при Бреке (экс–директор КП «Николаевская ритуальная служба» Виталий Брек, – ПН), тогда еще милиция изъяла две книжки по каким–то делам и не вернула. При смотрителе Шершене и заведующем кладбища Анатолии Дольченко тоже пропало много книжек, видать не все так хорошо там было.

А такой реестр он кому будет полезен? Вам, чтобы быстрее найти какую–то информацию или больше горожанам?

– Он, в принципе, будет полезен. И нам легко и намного быстрее будет искать информацию, чем брать эти талмуды и выискивать информацию, можно будет забить данные или дату смерти и оно будет показывать всех, кто в этот день был похоронен. Но, мы же не хотим одну Мешковку, нам нужны все кладбища, чтобы была единая база. Кладбища, которые более новые, там все правильно, все записано и намного легче будет перенести в цифровую версию.

Бывает, что люди из–за границы хотят найти родственников. Но из–за того, что не знают дату смерти бывают скандалы: «Вы должны знать, где похоронены наши родственники», а откуда мы можем знать? Тут не всегда все родственники владеют этой информацией. Фамилия имя отчество – это не о чем, мы не сможем искать по этим данным, нам нужна дата смерти.

А есть ли какие–то данные, сколько на кладбищах выкупленного места, есть уже оградка, но там еще никто не лежит, на будущее, так сказать?

Как можно сказать, сколько таких участков? Я не знаю. Например, есть участок, если люди на нем сделали какой–то холмик и поставили крестик и написали на нем, что–то, как можно распознать не выкапывая – есть там кто–то или нет? На захоронение похоже, но я же не могу отвечать за прошлых (руководителей, – ПН).

А вообще, это законно заранее покупать себе место?

Не то, что законно, незаконно, в исключительных случаях - для почтенных граждан, есть процедура захоронения на закрытых кладбищах. Приходят люди, обращаются, но живым мы места не выделяем. Пришел к нам человек с просьбой, что хочет взять две могилы, мы отвечаем: у вас уже там пять есть, а у других одно место и негде потом подхоронить. Стандартное место захоронения: 2,20 на 2,20, одиночное – 1,5 на 2,20, семейное – 3 на 2,20. Но из–за того, что у нас дефицит с землей мы выделяем только одиночные и двойные. Когда откроется новое кладбище, мы будем выделять по стандарту.

А бывает, чисто теоретически, что люди сами могут кого–то захоронить, без вашего ведома?

– Теоретически, да. В 2018 году, мы обнаружили на кладбище в Соляных свежее захоронение, то есть несанкционированное – это закрытое кладбище давным–давно. Там нет охранника, есть заборы, но пеший доступ есть и люди сделали новые захоронения: с табличками, крестами, все как положено. Памятники ставят и подхоронивают. Физически запретить мы не можем. Кто им копал – не знаем. Через какие фирмы они это организовывали? Ну, есть такие – недобросовестные, которые это организовывают. Предприниматели, зная, что кладбище закрыто, оказывают такие услуги.

Вы, что–то делаете с такими людьми?

Мы обнаружили свежую могилу, вызвали полицию, что произошло дальше, нас не уведомили.

Часто происходят такие ситуации?

– Не часто.

Вопрос коррупции. Вы на комиссии по ЖКХ поднимали этот вопрос, в чем она проявляется?

– Она проявляется в разглашении конфиденциальной информации, когда дежурные части райотделов полиции, диспетчера, которые принимают вызовы от людей, чтобы приехали и зафиксировали смерть, также скорая помощь. Они принимают эту информацию и передают ее коммерческим компаниям за определенную плату. И потом люди удивляются, почему им в ту же минуту звонят и говорят: «Давайте мы сейчас к вам приедем и без полиции, без вскрытия, без судмедэкспертизы за ваши деньги все сделаем». И бывают такие случаи, что приезжает полиция, а трупа уже нет. Потому что частные похоронщики приехали и забрали труп к себе в морг. И эти же фирмы получают информацию незаконно, плюс еще берут деньги за услуги морга, которые должны оказываться бесплатно.

Что входит в услуги морга?

– Привести в порядок человека после вскрытия: помыть, побрить. Макияж уже идет за отдельную плату. Но, помыть, одеть и выдать покойного для похорон – это их прямые обязанности, которые должны быть бесплатными. У нас сейчас единственный морг, который делает это бесплатно, это горбольница №4.

В морг же направляют по прописке?

– Если человек умер в больнице, тогда нет. Вообще по инструкции, если человек болел, преклонного возраста, то при условии, что он наблюдался участковым врачом, то у врача есть все основания выдать свидетельство о смерти. В Ингульском районе – это все легко.

Скажем так, если у нас, допустим, стоимость захоронения 5 – 7 тысяч гривен за полноценные похороны: копка могилы, гроб, крест, катафалк, похоронная команда, отпевание, то в частной фирме это будет порядка 17 тысяч гривен. И люди платят, никто не возмущается. Например, недавно приходил человек к заместителю мэра и говорит, что директор кладбища сказал ему, что 10 тысяч стоит на Мешковке место. Ну, мне стало интересно, я приехал и спрашиваю: «Я вам такое говорил?», он отвечает: «Нет, первый раз вас вижу». Я спрашиваю: «А какой вам тогда директор это говорил?». То есть, это даже не смотритель, это просто ритуальное агентство ему так сказало.

Ритуальные службы берут зачастую намного большие суммы и рассказывают людям такие легенды, что мест нет, но они договорятся за 10 тысяч. Умудряются бесплатные места продавать людям, а люди потом ходят и жалуются. И виноваты, кто – коммунальное предприятие. А мы причем здесь? Не мы же взяли деньги. Требуйте с тех, кто с вас взял. Почему не засветилась та коммерческая служба, что занималась захоронением? То есть крайним сделали кого – ритуальную службу, КП–шку. Не донесли людям, как нужно делать.

Но, вы же должны доносить правильность того, куда нужно приходить, что в КП бесплатно можно получить место.

– Мы стараемся это доносить, но, вы же понимаете, что все СМИ сейчас не бесплатные. За статьи нужно платить.

Вы можете создать свой сайт или на странице в Facebook это писать.

– У нас есть страничка в Facebook и сайт есть, просто не такой раскрученный, но там есть информация и номера телефонов, а люди даже не хотят напрячься, позвонить и узнать, действительно ли оно так стоит.

Ну, людей тоже можно понять, когда у них горе им не до этого.

Не всем. Есть люди, которые понимают и готовятся к этому. Они обзванивают, узнают, сколько стоит, что туда входит, потому что разбег в цене с частными ритуальщиками и КП очень большой. Но, из–за того, что у большинства нет доступа к информации, а кто–то просто не хочет видеть ее, именно тогда и происходят такие ситуации, когда предприниматели пользуются человеческим горем и отчаяньем, и навязывают все что угодно. Порой бывает, что частники забирают какие–то документы, чтобы люди не уходили от них, иногда люди понимают, что у частника дороже, но уже просто не хотят ругаться. Некоторые же немного переосмыслив все на следующий день, звонят нам и просят об услугах. Большинство людей думает, что кроме выкапывания ямы – мы больше ничего не делаем. Так было раньше, при прошлом директоре (Михаиле Трофанюке, – ПН). Мы эту тему раскрутили и имеем хорошую статью заработка, она еще не такая большая, но порядка 50–60 тысяч в месяц мы зарабатываем.

А как еще можно бороться с коррупцией, помимо информирования общества?

– Мы сейчас хотим упорядочить процесс вывоза умершего в морг.

Как это?

– Мы хотим, чтобы наше предприятие или кто–то другой занимался вывозом умерших в районах. И это будет все на законном основании, с утвержденным тарифом, и не будет такого, что приехали, увидели, что семья обеспеченная и поставили им одну стоимость, к примеру, тысяча гривен, а с других взяли 500 гривен. Сейчас это происходит приблизительно так.

Я так понимаю, что это будут конкретно на предприятие звонить и говорить: «Здравствуйте, у нас умер человек»?

– Нет, это должны звонить полиция либо скорая помощь.

То есть, вы будете с ними заключать какой–то договор?

Это будет не договор, это будет вменено им в обязанности, как было раньше – вывоз был бесплатный, за него платили бюджеты. Скорая помощь и полиция передавали информацию в ритуальную службу, у которой была дежурная группа, которая занималась вывозом трупов по всему городу круглосуточно.

Тогда было меньше таких частников, которые перехватывали информацию?

– Естественно, тогда их практически не было. Но, частники развиваются и из–за этой ситуации, мы находимся не в конкурентном положении с ними. Потому, что мы – плательщики НДС, у нас много отчетов, уплата разных всевозможных налогов, которые постоянно повышаются, а у ФЛП что? Единый налог заплатил и все. С людьми вряд ли заключены трудовые договора, чеки они не выдают, а мы за каждую услугу выдаем кассовый чек. Они в ПКО (книгу доходов, – ПН) написали, что гроб стоит 800 гривен, а вы по факту заплатили 20 тысяч. По налоговой же есть рамки, что не больше миллиона в год должен быть доход, вот он и старается не превысить его, а на самом деле там другие суммы. Естественно от этого и страдает бюджет города, бюджет страны и люди страдают, пользуясь этими услугами.

А когда планируете ввести такую услугу? С властью это обсуждалось?

– Да, обсуждали. Сейчас мы изучаем сам механизм, некоторые моменты нужно будет утверждать в Киеве, тарифы, например. Юристы ЖКХ проработают все моменты и сообщат нам. Потом объявим конкурс на предоставление услуги, будут подрядчики на определенных районах, перевозчики и с них можно спросить. Почему? Потому, что недавно на Авангардной было ДТП, с автомобилем такси и второй машиной. Это было в пятницу вечером, а тело доставили в морг в воскресенье. Где таксист был все это время? Не у кого спросить. И родственники пытаются сейчас этот вопрос разузнать. Молодой мужчина, внезапная смерть – ни на какие мысли не наводит?

Трансплантация?

– Естественно, практически полтора дня человек отсутствовал и внезапно появился в морге. Его же привез кто–то туда? В моргах отмечается: кто привез, откуда. Его с Авангардной везли два дня? Много разных моментов и, что бы от этого уйти, нужен порядок.

Ведется ли учет неухоженных, заброшенных могил?

– В данный момент учет не ведется, но, мы хотим провести инвентаризацию по заброшенным могилам и возможно, если получим разрешение от Госпотребслужбы, будем делать повторные захоронения. Если могила не ухожена она зарастает, а у нас вы знаете какой народ: у себя убрал на могиле, а на чужую скинул и она превращается в мусорник через год – два. Эти год – два хотя бы есть обозначения, кто там похоронен, а есть могилы, которые по 20–30 лет не убирались, и там нет ни опознавательных табличек, ни крестов, ничего.

А люди могут заплатить предприятию, чтобы его сотрудники убирали?

– У нас есть такие услуги.

Какая стоимость?

– Зависит от услуги. Если вырвать траву – 200–300 гривен. Это одноразовая услуга. Мы хотим сделать услуги, как на западе. Заключать договора с клиентами по обслуживанию захоронений. И два раза в год – на день рождения и день смерти или только перед поминальными днями делать уборку. Тем самым, будет зарабатывать предприятие и людям удобно – не нужно ехать со своими инструментами, воду носить, песочек. И не будет людей, которые кидают мусор соседу, а этот сосед – следующему соседу. В итоге внутри сектора – куча мусора, дров, веток и нам вручную это все приходиться выносить, потому что машина туда не заедет.

По поводу мусора, нельзя поставить мусорные баки по территории кладбища?

– Вы поймите правильно, все можно поставить, вложить деньги и сделать места для сбора мусора. Но, кладбище имеет свободный доступ, оно не ограждено, если бы по всему периметру стоял забор и их не могли украсть, тогда можно о чем–то говорить. Недавно в Мешковке был момент: ехала легковая машина через въезд возле свалки, водитель увидел, что стоящий там шлагбаум упадет, разобьет ему стекло, так он проехался по захоронению, оставив фару и бампер, и скрылся с места преступления. А почему? Потому, что есть свободный доступ. Можно приехать на микроавтобусе, положить мусорный ящик на него, накрыть сверху чем–то и вывезти. Мы же не можем досматривать каждую машину. Тут в центре города фигурки детей на пешеходных переходах воруют, что говорить за кладбище, где на отшибе вас кроме собак никто не увидит.

Хорошо, почему не поставить заборы? Понятное дело, это стоит денег, но все же.

– В это все и упирается. Потихоньку все делается. Департамент ЖКХ не бездействует – на Терновском кладбище поставили забор, но местные жители его ломают, а мы за свой счет восстанавливаем перед каждыми проводками, а то и два раза в год, и выносят туда бытовой мусор, а потом жалуются, почему на кладбище грязно. Вот вам и замкнутый круг. Еще в Широкой Балке поставили забор, в Соляных сейчас будут делать забор, там фасадные плиты есть, а хотят поставить еврозабор, цена порядка 60 тысяч гривен, потому что там тоже местные жители ходят и выкидывают мусор.

Потом можно и баки ставить?

– В Соляных? Там же нет ни смотрителя, ни охраны, поэтому там лучше ничего не ставить.

А почему не нанять охрану?

– А что охранять? Кладбище закрыто, официально захоронения там не проводятся.

Ну, есть же вандалы?

– От них никто не застрахован. В патрульную полицию пишутся письма, что бы они патрулировали. Охранять такую территорию – это большие деньги.

Какая–то статистика вандализма ведется?

– Нет, только если люди сообщают. В таких случаях мы вызываем полицию, пишем заявление. В прошлом году перед 9-м мая, какая–то группа подростков или кого поломала 12–15 памятников. Мы думали, может там как–то выборочно, из–за национальной неприязни или еще что–то, но судя по тому, что они там навалили, то никакой системы не было. Просто шли и ломали. Какие–то более крепкие памятники устояли, другие – нет. От этого никто не застрахован. Также и Жуковское кладбище, там можно въехать с любой стороны, забор же не по всему периметру, поэтому заезжай в любое время тебя никто не увидит и не услышит. Мешковку мы закрыли, там два въезда, и мы можем контролировать, кто заезжает. Если заезжают ЧП–шники, то они предоставляют документы, оплачивают выход смотрителя и по истечению работ выносят мусор.

Мы еще планируем перед этими проводками, с 20 по 25 апреля, закрыть въезд для частного транспорта на Мешковское кладбище. Мы уже ведем работы с населением, чтобы приезжали убирать заранее, а не в последние два дня и на кладбище муравейник, а техникой невозможно проводить уборку, потому что везде стоят автомобили. И техника не уборкой занимается, а ездой вокруг да около.

Планируется ли ремонт дорог на кладбищах в этом году? Потому что везде есть только центральные подъезды, а если идти вглубь, то там камни и грязь.

– Везде дороги, которые делались при СССР, а при современности уже ничего не делалось. Только если б/у асфальт. В прошлом году, благодаря Департаменту ЖКХ, перед проводками на Балабановке, на Жуковском, на Мешковке и в Матвеевке сделали просыпку и положили отработанный асфальт и теперь, там можно проехать.

Николаевцы часто жалуются из–за туалетов на кладбищах, что их очень мало, особенно, когда поминальные дни очередь выстраивается трехметровая – не доберешься. Планируете ли поставить еще?

– Мы привозим на проводки биотуалеты на Мешковку и Балобановку. В прошлом году мы ставили туалеты на Жуковском кладбище, там есть своих два туалета. Проблема в том, что люди приезжают все резко в один день и вместо того, что бы помянуть и уйти они готовят шашлыки, устраивают гулянки, выпивают, жгут костры и считают это нормальным.

А внутри?

– Планируем. Хотим сделать (на Жуковском кладбище, – ПН) по периметру, по круговой, чтобы объездная дорога была более–менее человеческая, но это при помощи ЖКХ. Этим занимается Наталья Витальевна (замдиректора департамента ЖКХ Наталья Осецкая, – ПН), она курирует наше направление.

Строительство крематория, как относитесь? Нужен ли он в городе, сможет работать?

– Мое личное мнения – нужен, но у нас народ к этому еще не готов. Люди не готовы к кремации.

Ну, Александр Сенкевич поддерживает кремацию.

– Это нормально. Я считаю, это цивилизовано и правильно. Во–первых, это колоссальная экономия земли, во–вторых, экономия для людей большая, потому что не нужно тратиться на оградку, копку ямы, памятник. Не нужно каждый год ездить убирать, покупать веночки с цветами пластмассовые.

Не просчитывали, сколько это будет стоить?

– Мы не просчитывали. У нас есть три крематория на всю Украину – Одесса, Харьков, Киев. В Одессу свозятся с Херсона, Николаева, но даже Одесский крематорий на данном этапе плюс–минус выходит, может в ноль, может в какую–то прибыль. Он работает даже не каждый день, он собирает определенное количество людей, потому что это очень энергозатратный процесс, плюс очистные сооружения стоят также как сам крематорий.

Рекультивация могил, сколько уже удалось расчистить место и как это происходит?

– Еще нет рекультивации.

Странно. Бывший директор говорил об этом еще года два назад.

– Рекультивация мест захоронения – это повторное захоронение в старую могилу, но есть недобросовестные ребята, которые просто подхоранивают сверху на заброшенное захоронение. Кто–то не захочет хоронить своего родственника на чужой прах, а кому–то все равно.

Но, мы ведем работы в этом направлении. Хотим инвентаризацию провести. Есть захоронения: старые, заброшенные, плюс захоронения бесхозных секторов, которым больше 20–30 лет. Есть люди, которые находят своих родственников, ставят кресты, оградки, а остальные, которые не были опознаны – превращаются в пустырь. Мы по этому поводу хотим получить одобрение Госпродпотребслужбы, если они его дадут, то мы сможем это делать. Это, опять же, выход из положения, если мы заново откроем городское кладбище.

Сколько времени уйдет на инвентаризацию?

– Мы же не все кладбище, мы взяли определенные сектора, там, где бесхозные могилы, которые невозможно опознать. Я думаю, что в этом месяце или в марте мы проведем инвентаризацию и подадим документы на согласование.

В каком сейчас состоянии Некрополь и что делает предприятие, чтобы привести его в порядок?

– Естественно мы убираем там, где есть возможность проезда техники. Мы внесли в программу развития нашу, если депутаты выделят нам деньги на ремонт.

Сколько?

– Тут все зависит от того захотят ли они выделить деньги или нет. Мы обратились в компанию «Электрим 2000», чтобы они подсчитали, но они, как–то долго считают. Мы хотим сделать освещение по Старорусскому кладбищу, хотя бы на паре центральных дорог, и проложить дороги, хотя бы б/у асфальта. Люди еще просят проложить какие–то, туристические маршруты, а что бы их сделать туристическими, вы же не будете по грязи ходить, нужно создать условия, потому что асфальт идет до мемориалов Братских могил, а дальше его нет. Старорусское кладбище – самое старое и большая часть неухоженная, оно зарастает всем чем угодно – бурьянами, травой, деревьями. Делать что–то на могилках, мы не имеем права, потому что придет владелец и могут быть проблемы.

Тут есть и еще один момент, у нас на предприятии два еле живых экскаватора и один самосвал. Новой техники нет, а объем работы большой.

А в городскую власть не обращаетесь?

– Обращаемся. В этом году нам выделили 2 миллиона гривен, но почему–то лимиты распределили на декабрь. Я не понимаю, как они распределяют? У нас же проводки в декабре, да? Очень вовремя.

Всего на 2020 год два миллиона?

– Это будет повышение уставного фонда. В прошлом году выделили на строительство нового кладбища один миллион. Только, что за миллион можно построить, я не знаю.

Сколько вы просите у города?

– Мы просили на технику и обновления территориально–технической базы 3,5 миллиона гривен, плюс в эту сумму входили деньги на изготовление проектов землеустройства по старым и новым кладбищам.

Кладбища не оформлены, как так вышло?

– Я хочу уделить этому моменту внимание, потому что прошлое руководство этим не занималось. Не знаю почему. Сейчас мы проводим эту работу, и я хочу сделать все, как надо. У нас частично сделаны изыскательно–геодезические работы, но по большому счету толком ни одно кладбище, кроме Херсонского шоссе, которого – нет, не оформлено.

Так давайте хоронить (на Херсонском шоссе, - ПН), раз есть все документы.

– Где? Чтобы опять люди потом кричали, что хоронят в мусоре. Да, с этим участком можно надолго забыть за кладбища, но вся территория загажена, она не ровная, на него нужно кучу денег потратить, чтобы выровнять землю, снять плодородный слой грунта, построить сторожку и хозпостройки – это колоссальные деньги.

Сколько зарабатывает предприятие в год, помимо копки могил и других услуг, которые вы называли уже?

– На тендерах в 2019 году мы заработали 6 миллионов 985 тысяч гривен, в этом году пока чуть более 2 миллионов гривен. Помимо тендеров мы сами зарабатываем порядка 300 тысяч в месяц, в год это 3,6 миллиона гривен. Зарабатываем на копке могил, оказании ритуальных услуг, организации похорон, у нас есть договора на захоронение бездомных, договора с больницами на захоронение биоотходов. Это основные статьи доходов.

Вы на комиссии говорили, что у вас убытки по прошлому году?

– У нас убытки по балансу, это те долги, которые накоплены за прошлые года. Там порядка 2 миллионов гривен, если не считать задолженность по зарплате. При том, что долгов по зарплате юридически не было, но фактически были, потому что налоги платились, а тело зарплаты – нет. Мы сократили ненужные статьи расходов, много конечно идет на какие–то ремонты, замену деталей, колес и т.д. Поменять на тракторе резину – это уже 40 тысяч, для предприятия это немалые деньги. Потихоньку обновляем. Первый раз, наверное, года за четыре, выплатили премию работникам, перед Новым годом.

У нас еще не вся кредиторская задолженность выплачена. Плюс нам еще не вернули 810 тысяч гривен, которые отдали «Николаевоблтеплоэнерго» на погашение долгов. И мы их не можем использовать на это новое расширение нового Матвеевского кладбища. А в принципе за прошлый год предприятие сработало с прибылью в больше чем 500 тысяч гривен.

Беседовала Юлия Давиденко, специально для «Преступности.НЕТ».

Фотофакт