Любая, даже самая сложная, проблема обязательно имеет простое, легкое для понимания, неправильное решение.
Артур Блох, цитаты из книги "Законы Мерфи"
На наших глазах в мире разворачиваются события, которые, скорее всего, будут иметь серьезные последствия для мировой истории. Объявленная ВОЗ пандемия COVID-19 стала событием экстраординарным. И дело вовсе не в количестве зараженных, и не в статистике выздоровевших/умерших. Пандемии бывали и раньше, и покруче нынешней. Но есть, как минимум, три фактора, отличающие эту от предыдущих.
Впервые пандемия разворачивается в условиях существования Фейсбука и других социальных сетей, а значит сопровождается небывалой паникой; впервые она стала явным фактором противостояния Китая и коллективного Запада, как будто было недостаточно других точек напряжения; наконец, впервые человечество пробует решить эту проблему не выработкой иммунитета, а с помощью административных мер, в том числе мер жесткой изоляции. Никто не поднимает вопрос о нарушении прав человека, не оспаривает крайне драконовские меры правительств, не ставит под сомнение часто противоположные и не согласующиеся между собой мнения медицинских авторитетов (одна история о том, нужно всем носить маски или нет, чего стоит). Страх побеждает здравый смысл, а политическая целесообразность — тщательный анализ.
Основываясь на уже достаточно большом массиве данных, появившихся после того, как Китай сообщил о победе над пандемией (всего два месяца прошло), а Европа и США как раз в нее погрузились, можно сделать некоторые промежуточные выводы. Пока оставим в стороне вопрос о том, что происходит в таких странах как Индия, Вьетнам или Бразилия, не ясно, почему практически нет панических сообщений о вирусе в Африке и Южной Америке. Главное, что мы очень хорошо проинформированы о происходящем в ЕС и США.
Пока конца эпидемии не видно. Но это полбеды. Беда в том, что мы также не видим и ее начала. Существует лишь видимость того, что все ясно и виной всему "дикий" и образцовый по уровню антисанитарии рынок в Ухане, панголины и(или) летучие мыши. Но как быть с тем фактом, что рынок в Ухане существует, наверное, столетия, и таких рынков в Южном Китае множество? Давно известно, что употребление в пищу самых экзотических диких животных, насекомых и собак является частью китайских традиций, и коронавирусы обитают там в изобилии. Почему вдруг именно в 2020 году CОVID-19 стал таким агрессивным, что не только инфицировал людей, но и научился переходить от человека к человеку? Давайте взглянем на некоторые не очень широко известные факты.
13 марта авторитетные СМИ сообщили о скандальном твитте пресс-секретаря МИД КНР Чжао Лицзяня, где он обвинил США в том, что именно они "занесли вирус в Ухань", откуда потом и пошло заражение. Его твитт сопровождался видео, на котором Роберт Редфилд, руководитель Центра по контролю и предотвращению заболеваний США (очень серьезная служба) на слушаниях в Конгрессе заявил, что несколько смертей от коронавируса были обнаружены задним числом (после изучения останков) у нескольких умерших от пневмонии в США. По этому поводу Чжао Лицзянь потребовал от США разъяснений: останки скольких людей были исследованы, когда они скончались и что именно было обнаружено?
Разумеется, по этому поводу между США и КНР развернулся скандал, вышедший на высокий уровень. Президент Трамп даже назвал коронавирус "китайским", что вызвало крайне негативную реакцию Пекина. В результате ВОЗ уже разослала по всем странам рекомендацию не использовать такие названия как "китайский" или "уханський", хотя, к примеру, название "испанский грипп" для действительно смертоносной инфекции столетней давности используется без проблем.
Дальше — больше. США ограничили численность сотрудников представительства государственных СМИ КНР в США до 100 (было 160), а Китай выслал из страны журналистов New York Times, Voice of America, WSJ и Washington Post, у которых очень кстати закончилась аккредитация. Это произошло после публикации в феврале статьи в WSJ "Китай — реально больной человек Азии", в названии которой содержался крайне обидный для КНР намек на выражение "больной человек Азии", применявшееся к Китаю во времена "столетия унижения" в конце XIX — начале XX веков. Все это, несомненно, приведет к тому, что стороны в еще большей степени будут обмениваться догадками о происходящем друг у друга и упреками по любому поводу вместо совместной работы над проблемой.
Негласное противостояние на уровне профессиональной экспертизы уже началось. Китай заявил о полной победе над эпидемией, а в США говорят о том, что пандемия продлится минимум 18 месяцев и готовят планы по борьбе с дефицитом всего, к чему американцы привыкли, — продуктов питания, свободы перемещения, доступности и качества медицинских услуг (пусть это и дорого). Китай показал всему миру, как строить больницы на 25 тысяч коек за неделю, а в США ведущие специалисты заявляют о тотальном кризисе системы здравоохранения, подчеркивая, что она попросту отсутствует как функция государства. Каким унижением для США должен выглядеть подарок Джека Ма, направившего американцам гуманитарную помощь в виде 500 000 тестовых систем и 1 миллиона масок (кстати, капля в море для 350-миллионого населения США)! Нетрудно представить, как в Китае воспринимают многочисленные фото опустошенных полок в американских супермаркетах и проблемы с покупкой туалетной бумаги. Причем дефицит этого полезного товара возник еще до того, как в США были опубликованы результаты исследований, показавших, что проблемы с пищеварительным трактом могут служить первым индикатором инфицирования, хотя ранее и КНР, и ВОЗ не указывали расстройство желудка среди специфических характеристик воздействия CОVID-19 на организм. Наконец, и это важно с точки зрения различных карантинов, до сих пор все были убеждены, что 2–3 недель карантина (или самоизоляции) достаточно, чтобы остановить распространение вируса. Теперь в США заявили о 37 днях его инкубации. Все это могло бы остаться в сфере чисто научных споров, если бы в прессе, на телевидении и в Фейсбуке специалисты всех мастей не комментировали бы с уверенностью достойной лучшего применения, что и как нужно делать, а население не впадало бы от этого в панику.
Прежде всего, на наших глазах пал миф о европейской солидарности. Та готовность, с какой государства ЕС закрыли внутренние границы, запретили экспорт медицинских товаров и ограничили контакты, поражает. Никто в ЕС не откликнулся на призыв Италии о помощи, руку ей протянул только Китай. Такая же история с Испанией и Сербией. Некие средства, выделенные из солидарного фонда ЕС и Европейским Центробанком, пойдут на стимулирование бизнеса. Однако тот факт, что отныне Китай будет рассматриваться многими европейскими столицами не как источник инфекции, а как друг и партнер — очевидно. В этом контексте нелишним будет вспомнить, что Италия — единственная из G-7 официально стала участницей инициативы "Один пояс, один путь", а Сербия является самым активным партнером КНР в группе "16+1". Как теперь выглядят правительства других стран, которые ограничивали сотрудничество с Huawei и внедряли программы скрининга китайских инвестиций?
В связи с пандемией стал очевидным и факт абсолютной неготовности сферы охраны здоровья даже высокоразвитых (по формальным показателям) стран. Отданная практически полностью в частные руки, она оказалась неготова к масштабным испытаниям типа нынешнего. Особенно большой шок испытали США. Специалисты по фондовым рынкам и макроэкономике отмечают, что все "достижения" Трампа в области экономики фактически свелись на нет. Паника и недоверие к правительству растут с каждым днем. Намерение Трампа послать чуть ли не каждому американцу не то одну, не то две тысячи долларов, выделение одного триллиона на поддержку экономической активности, и даже обнуление ставок ФРС — все это, по мнению специалистов, лишь частично способно смягчить удар. Ведь экономика США живет за счет внутреннего оборота товаров и услуг, а именно они сеейчас, в условиях карантина, изоляции и остановки многих бизнесов пострадают самым значительным образом. А Китай в это время уже начинает набирать обороты. Потери за два месяца оказались не так уж и велики.
И вот теперь на Западе вдруг обнаружили, что 90% мирового производства пенициллина находится в Китае, там же сконцентрировано производство масок, средств защиты и дезинфекции. К примеру, провинция Хубей (там, где все началось) только в ФРГ поставляет 153 медицинских препарата и субстанции, из которых 11 — критические. Ко всему же, самым большим в мире поставщиком дженериков (незапатентованных аналогов дорогих лекарств) является Индия, а ее на 70% снабжает субстанциями Китай. Теперь Индия тоже ограничила экспорт лекарств (того же парацетамола) и заменить их не очень-то легко.
Что касается Китая, то последствия пандемии для него не кажутся критическими. Да, КНР потеряет до 2% роста ВВП за первый квартал, однако еще неизвестно, как все обернется дальше. Говорят, пострадала система фейс-контроля, потому что все население надело маски, и теперь придется вернуться к отпечаткам пальцев. Среди плюсов — КПК приняла решение запретить все "дикие рынки", население страны теперь приучено к гигиене, идеально отработаны механизмы реагирования на чрезвычайные ситуации, получены ценные научные данные о коронавирусах, а самое главное — весь мир убедился, что без Китая — никуда.
Стало известно, что Джек Ма направил гуманитарный груз и в Украину. У нас население, следуя национальной традиции, не восприняло планы правительства всерьез, особенно в отношении устранения необязательных контактов и рекомендаций посидеть дома. Многие критикуют подобные планы. В связи с этим и с учетом опыта Китая, остается только вспомнить один из законов Мерфи, гласящий: "Если это глупо, но это работает, — значит это не глупо".
Сергей Корсунский, ZN.UA