Вышвырнуть журналиста - 2, или проблема школы № 50

В моей памяти еще очень свежи воспоминания о том, как меня вышвырнули из николаевской школы номер двадцать два. Трагические события тех дней и сопровождавшие их эмоции навсегда оставили след во множестве сердец. По крайней мере, в тех, которые не сумели или же еще не успели очерстветь.

Трое из ларца

Об истоках и развитии противостояния между некоторыми родителями и руководством школы № 50 вы сможете прочесть здесь и здесь.

Читайте также: Меценаты поневоле: школа номер пятьдесят

В понедельник, 29 апреля, мне позвонили несколько родителей учащихся 50-й школы и пригласили меня, журналиста, на общешкольное родительское собрание. За пятнадцать минут до начала мероприятия я был на месте. Зашел в здание, поздоровался с охранником, спросил у него, как пройти в актовый зал. У входа в зал дежурило трое учителей. Они просили прибывавших на собрание родителей расписываться в специальных бланках и строго спрашивали, какой класс они представляют.

Я представился этим людям, показал редакционное удостоверение, сказал, что хочу поприсутствовать на родительском собрании как журналист. Учителя попросили меня подождать на стульях у входа в зал. Пока, мол, вопрос решится.

Актовый зал был еще почти пустым. В понедельник вечером явка на собрание обещала быть низкой.

Через несколько минут с первого этажа здания ко мне подошло трое мужчин в штатском. Эти люди представились родителями учащихся в этом заведении детей и потребовали, чтобы я покинул территорию школы.

После того, как я отказался выполнять их настойчивые требования, эти люди схватили меня за руки и принудительно вывели из школы. Свое поведение они мотивировали тем, что на собрание меня никто не приглашал, а на территории школы находиться я не имею права. Сами же они (родители?) якобы заходят в школу по пропускам. Стоит, правда, отметить, что эти люди вели себя достаточно сдержанно и вежливо, что не может не радовать. Но, все-таки, согласитесь, физическое воздействие на журналистов это не самый грамотный и этичный способ общения с прессой.

Уже на улице, на крыльце учебного заведения, в диалог со мной вступил возмущенный учитель труда (так он представился), который выполнял обязанности охранника. Примечательно, что глубокоуважаемый портье, в частности, фотографировал меня на мобильный телефон для того, чтобы запомнить как я выгляжу — вдруг, мол, еще придется встретиться, спрашивал, на кого я «работаю», чей «заказ» выполняю, позволял себе оскорбительные высказывания в мой адрес и, кажется, был подшофе.

Есть чего бояться?

Он объяснил, что у него есть «инструкция» не пускать меня в школу. На вопрос о том, исходила ли эта инструкция от директора школы Валентины Дячук, портье ответил что-то невнятное. Сама Валентина Дячук в день собрания на телефонные звонки не отвечала. Наверное потому, что сама присутствовала на собрании. На следующий же день она сообщила, что будет отвечать на вопросы «Преступности.НЕТ» в письменном виде. Задавать вопросы, естественно, тоже нужно в письменном виде.

Пока я находился в школьном дворе, в помещение не пустили еще двоих мужчин. Они представились помощниками депутата Николаевского городского совета Сергея Сидорука. Свое желание присутствовать на собрании они объяснили тем, что руководство школы обращалось к депутату с просьбой выделить финансовую помощь, и эти вопросы должны были обсуждаться на собрании. Однако «охрана» молодых людей не впустила — закрытое, мол, собрание. Но со временем им все-таки позволили попасть внутрь. Мне же пришлось восстанавливать картину происходившего за закрытыми дверями по крупицам, опираясь на отрывистые свидетельства очевидцев.

Итак, судя по отзывам участников собрания, на нем присутствовало около 50 родителей, то есть менее 10 процентов от их общего числа. При этом подавляющее большинство присутствующих были убежденными сторонниками администрации школы и ее благотворительного фонда.

Необходимо отметить, что в то время, как одного журналиста из школы «эвакуировали» силой, другого журналиста (корреспондента коммунальной газеты «Рідне Прибужжя» Татьяну Филиппову) туда пригласили. Почему так? Наверное, путем отсекания «неугодных» журналистов руководство школы и/или благотворительного фонда пытается повлиять на информационное пространство и таким образом улучшить собственный имидж. Что ж, наверное, прочтем вскоре в коммунальной газете о том, как родители рады платить деньги в фонд и как фонду не хватает этих средств, чтобы решить все проблемы школы.

В цирке не смеются

Интерес вызывают и сами объяснения, к которым прибегает руководство школы/фонда. Позицию Аминжанова (она состоит в том, что фонд управляется директором школы и бухгалтером при помощи «подставных» руководителей из числа родителей, деньги собираются в добровольно-принудительном порядке и расходуются не совсем прозрачно или даже совсем непрозрачно) они сначала объясняли странностями, присущими ветеранам войны в Афганистане.

Затем Аминжанов превратился в человека, который хочет возглавить благотворительный фонд школы для того, чтобы получить контроль над деньгами (получается, что руководство в принципе допускает возможность злоупотребления средствами фонда).

Журналист, который написал то, что увидел в ходе разбирательства в теме, моментально стал нечестным человеком, который добивается снятия директора школы с должности и/или «копает» под начальника управления образования. Хорошо хоть не под президента страны. Как бы то ни было, все эти обвинения, смешанные с какими-то угрозами и некрасивым визжанием, звучали в трубку моего телефона.

Но неужели должность директора украинской общеобразовательной школы может быть настолько привлекательна для кого-то, что за нее могут бороться такими изощренным и явно неэффективными способами? Заработки у директоров, поди, не очень. Или, может, я чего-то не понимаю? И неужели такая сравнительно небольшая проблема в отдельно взятой школе может каким-то образом серьезно повлиять на репутацию начальника управления образования? Или я снова чего-то не понимаю?

Да, в устах многих украинских руководителей любая критика моментально превращается в чуть ли не террористический акт. Может быть, так происходит потому, что многим из них действительно есть что скрывать? Кто знает... В любом случае, у руководящего состава пятидесятой школы и ее благотворительного фонда явно не все в порядке с «прозрачностью», и это, согласитесь, совсем не комильфо.