«Я выгнал с работы 7 человек из-за пьянства»: новый директор «Николаевэлектротранса» об особенностях ведения коммунального бизнеса

Продолжаем серию интервью в рамках проекта «Бизнес по-николаевски». На этот раз мы решили поднять вопрос того, как работает предприятие, которое по сути принадлежит всем жителям города Николаева. Речь пойдет о бизнес-деятельности коммунального предприятия «Николаевэлектротранс».

История коммунального предприятия «Николаевэлектротранс» началась 120 лет назад, в 1897 году. Именно тогда по городу была запущена конная железная дорога. Спустя два десятилетия после этого, в Николаеве появится первый трамвай, работающий от электричества.

В последнее время все чаще поднимается вопрос того, может ли коммунальное предприятие быть прибыльным. Некоторые считают, что это невозможно, так как большинство предприятий, которые принадлежат громадам созданы для выполнения определенных социальных задач. В частности, основная функция «Николаевэлектротранса» - предоставление услуги по перевозке жителей Николаева и гостей города. Возможен ли вариант того, что такое предприятие будет приносить прибыль, что является естественным для любой бизнес-деятельности? Или коммунальные предприятия могут быть только дотационными?

Эти и другие вопросы мы задали директору «Николаевэлектротранса» Владимиру Евтушенко. Как известно, предприятие он возглавил менее трех месяцев назад. Несмотря на то, что он является депутатом Николаевского городского совета и шел на выборы с партией, фракция которой стала самым главным оппонентом действующему мэру города, в интервью практически не затронута тема политики.

Среда. 29 августа. Подхожу к троллейбусному депо «Николаевэлектротранса». На проходной мне выписывают временный пропуск и я попадаю на территорию предприятия. Перед входом в депо меня встречает директор КП Владимир Евтушенко, который оживленно обсуждает какой-то вопрос со своим подчиненным. Из обрывков разговора понимаю, что речь идет об условиях продления договора аренды на какое-то имущество «Николаевэлектротранса». Завершив разговор с подчиненным, Евтушенко предлагает сначала пройти по территории предприятия, а уже потом сесть и поговорить. Я говорю, что можем начать интервью в ходе импровизированной экскурсии. Он соглашается.

– Работа руководителем предприятия, связанного с производством, это не только общение с персоналом. Вам проще работать с людьми или техникой?

– Для меня нет проблем ни с тем, ни с другим. Вот, видите, стоит трамвай - его купили в 2015 году. Он ни разу на линию не вышел.

– По какой причине?

– Он был куплен уже неисправным. И если купили его, условно говоря, за 30 тысяч долларов в 2015 году, то сегодня нужно отдать два с половиной миллиона, чтобы он вышел на линию, а это в 2,5 раза больше его цены.

– Это та закупка, которая была проведена предыдущим директором предприятия Дмитрием Лисовским?

– Да, в 2015 году, когда их покупал Юрий Исаевич Гранатуров. Здесь необходимо всю систему его управления, запуска движения полностью вытащить, достать все его «мозги», то есть электронику и по-новому все запустить.

– А кто его принимал, если он не работает?

– Бывшее руководство, которое на то время здесь было. Таких два трамвая: один здесь стоит, а второй - при входе в гараж. «12» и «15» трамвай. А вот снегоуборочная техника, которую мы готовим к зиме. Поснимали щётки, готовим лопаты. Когда я пришел сюда, то здесь было очень много мусора. Буквально всё было завалено мусором. грязью. Поэтому мы в первую очередь всю территорию предприятия очистили.

–Техническим мусором?

–Всяким. Я вам сейчас покажу мусор, который даже их города сюда возился. Сейчас мы на месте бывшей свалки делаем мойку - здесь будут мыться трамваи. Мы строим для этого помещение, его уже штукатурят. Плохо, что мало строителей, что бюджет маленький и поэтому нельзя держать свою строительную бригаду, ведь для того, чтобы это сделать быстро нужна строительная бригада. Когда я перешел, здесь крыша текла. Мы своими силами привели ее в порядок. Сейчас такая же ситуация в депо №3, которое на Херсонском шоссе. Мы стараемся всё привести в порядок, чтобы каждая служба имела свой хозяйственный участок.

– Сколько всего структурных подразделений на предприятии?

– Основных 11. Другие помельче. Есть служба путей, есть служба вагоноремонтная, есть депо, в котором каждый день проходит подготовка троллейбусов, есть гараж со спецтехникой, например, с тракторами большой проходимости и тоннажа.

– А где они используются?

– Они проводят рельсошпальные ремонты: поднять рельсы, уложить рельсы. Это всё делается мощной техникой.

–То есть предприятие, в том числе, занимается техобслуживанием самих путей?

– Да, конечно. Раньше было так, что эту работу выполняли подрядчики. Когда я пришел, то я поднял этот вопрос на аппаратном совещании у мэра. Те же переезды делают другие привлеченные предприятия, при этом все закупки таких работ ведутся через «Prozzoro». Я предложил, чтобы эти работы выполнял «Николаевэлектротранс», потому что у нас есть специалисты, которые готовы эти работы делать, получать за это заработную плату.

– То есть, несмотря на то, что всё это время у предприятия была техника и возможность самим обслуживать линии, эти работы были выведены на аутсорсинг?

– Да. К примеру, вот стоит тележка со столбами. Это замена тем самым знаменитым столбам на Потемкинской, которые попадали. Вот мы купили и планируем поменять их. Каждый столб стоит порядка 16 тысяч.

– Это вы все за оборотные средства предприятия закупили?

– Да. Когда я пришёл здесь долгов было около 5 миллионов. Сейчас долгов уже нет. Работаем в плюс.

– Каким образом вы их ликвидировали?

–Просто работали. Мы сейчас сами себя содержим. Ремонтируем технику, закупаем запчасти, проводим ремонтные работы - регламентные и капитальные ремонты, наводим порядки на территории предприятия.

– Можно ли тогда сказать, что раньше это предприятие специально делали заведомо убыточным?

– У нас сейчас трамваи в плюс работают. То, что они зарабатывают в их расчётной части, в расчете на зарплату, то они идут в плюсе. Троллейбусы пока работают немножко в минусе.

– С чем вы связываете разницу доходности трамваев и троллейбусов?

– С тем, что мы поменяли график работы трамваев - пустили их в перевозку. Кроме этого поставили их решать социальные вопросы относительно перевозки николаевцев вечером. Раньше, после 20:00 не было трамваев на улице. Сейчас они ездят до 22:30. Мы планируем поменять график и троллейбусов. Числа 10, мы запустим троллейбусы, которые будут работать в рабочее время - это вывоз людей на работу и возвращение людей домой. Раньше это работало по каким-то непонятным мне методам, но выгода от простого пересмотра графика работы показала себя, когда мы перестроили трамваи. Сразу пошёл доход. Это непростой вопрос поменять график: это движение, это остановки, это те же рельсы, которые пересекаются где-то, та же кольцевая дорога. Допустим, «9» троллейбус и «6» или «2» троллейбус, который идет по проспекту. Они проходят практически через один маршрут, то есть идут точки соприкосновения. Сейчас задача стоит так, чтобы развести их, чтобы не было столкновения.

Проходим мимо нескольких служебных автомобилей. Рядом с ними стоит автобус без колес. Евтушенко говорит, что это старая техника, которая уже списана, но все еще числится на балансе предприятия и добавляет, что не мешало бы ее обновить.

Встречаем ремонтную бригаду, которая восстанавливает трактор. По словам Евтушенко, это уже третий капитально отремонтированный руками работников КП трактор.

Останавливаемся возле трамвая, от которого на первый взгляд осталась только рама и колеса.

- А этот трамвай вы скоро увидите новым.

– То есть вы его хотите восстановить его практически с нуля?

– Вот эта часть прошла экспертизу корпуса и рамы. Мы вызвали специалистов из Днепропетровска и они сделали дефектоскопию, выдали нам заключение, что эта рама готова к работе. Там были некоторые дефекты, которые мы сейчас устраняем. Купили пескоструйный аппарат, которым обработаем все поверхности, выведем их в ноль.

– Во сколько обойдется такая реконструкция?

– Реконструкция трамвая обойдется где-то в 4,5 миллиона гривен.

– И у предприятия эти деньги сейчас есть?

– Будем зарабатывать, будем просить у депутатов, прежде всего конечно. Вот видите - эта старая часть вот уже обработана. Это всё выведется в ноль и потом будет сделан дизайн, новый экстерьер этого трамвая.

– Вы уже видите как его распишите?

–Конечно. Я могу даже фотографии показать. Это всё будет делаться руками работников электротранса.

– У вас есть понимание того, какая сумма нужна для того, чтобы «Николаевэлектротранс» был высокоэффективным предприятием?

– Есть понимание этого вопроса. Надо просто понимать сам принцип того, что мы будем делать - мы будем работать, как коммерческое предприятие, или мы будем работать, как коммунальное предприятие города по предмету оказания услуг по перевозке пассажиров, граждан города Николаева. Например, одесситы, по новому постановлению Кабинета Министров сделали так: у них, допустим, 33 гривны насчитываются за каждый километр. То есть выехали трамваи, проехали какое-то расстояние. У них стоят GPS-навигаторы и по ним, тот путь, который они прошли учитывается в стоимость услуги. Город выделяет им эти деньги. Вот таким образом они работают.

– А то, что они получают за тариф, они направляют на развитие?

– Да. На развитие. Сейчас мы приводим в порядок фасадную часть зданий. Решили привести в порядок, потому что когда подъезжаешь к предприятию, то оно выглядит страшно: обсыпанные, заброшенные здания, которые смотрятся некрасиво. Здесь всё было заросшим бурьяном, деревьями. Мы очистили, решили поштукатурить здания, привести их в порядок.

Наш путь лежит в производственные цеха. Оказывается, что на «Николаевэлектротрансе» часть деталей изготавливаются и подгоняются с помощью специальных станков для обработки металла.

– А это мы сделали цех для ремонта тех трамваев, которые вы видели на улице. Линию сюда пустили. Ее раньше не было. Сейчас трамвай отпескоструят, потом сюда загонят и будем его обувать, переобувать.

– А какого года тот трамвай?

–Тому трамваю больше 30 лет. А здесь трамваи, которые прошли капитальный ремонт. Завтра их выпустят на линию.

– И это всё за последние два с половиной месяца?

–Да. Пока таким образом. Оживили его, дали ему вторую жизнь.

Помимо производственных зданий, на территории депо есть клуб, который, по словам Евтушенко, тоже планируют восстановить.

– Видите, там девчонки белят? Когда я пришел, там стояли пни, которые выворачивали фасадную часть здания. Мы выкорчевали эти пни, перетерли стены, поштукатурили, побелили стены, поменяли шиферную кровлю. Здесь рельс не было. Вытащили рельсы, продали, пропили, я не знаю, куда они делись. Мы по новой их кинули.

– Вы намного увеличили штат учитывая то, что работы, наверное, стало больше?

– Нет. Я наоборот говорю: «Если не хочешь работать - можешь освободить территорию».

– Люди стали больше работать?

– Да, стали больше работать. Сначала они восприняли меня в штыки, не сильно обрадовались моему приходу, но сейчас вроде бы поуспокоились. На этой территории я уже почти навёл порядок, приступил и к троллейбусному депо.

Садимся в автомобиль Евтушенко и едем в троллейбусное депо. По дороге продолжаем беседу.

– После того, как был увеличен тариф на одну гривну, я уже дважды поднимал зарплаты работникам. Мы сели и посчитали, что это возможно.

– Существенно изменилось положение предприятия после увеличения тарифа на одну гривну?

– Ну, как? Сейчас, на летний период, можно жить. Но будет проблема, когда зимой пойдёт повышенное потребление электроэнергии. Без финподдержки не потянем. Но опять же, если перейти на новые условия договра с городом, то можно это всё «поднять с колен» и спокойно работать. Нужно понять, чего мы хотим. Приходишь на комиссию и говоришь: «Товарищи депутаты, такая проблема: у нас рельсошпальные пути срочного ремонта требуют, с капитальной заменой. У нас контактные линии обрываются по несколько раз в день, особенно, когда повышается температура. Сейчас она будет понижаться и будет тоже самое, так как идет реакция на металл и трамвай сходит с пути, троллейбус останавливается, летят контактные линии. Всё это необходимо менять, особенно на такой улице, как Потемкинская, Продольная, Космонавтов». Там очень сильный износ рельсов и никто ничего очень давно не делал. Я вообще не понимаю, куда эти все деньги девались. Что делалось на этом предприятии? Такое впечатление было когда я пришел, что ещё бы чуть-чуть и всё бы это рухнуло на голову. В день по 70-80 тысяч гривен тратится на закупку деталей для ремонта троллейбусов и трамваев. 70 тысяч в день, а иногда и больше. Потому что иногда покупаешь такие большие вещи, как бандажи на колеса или коннектора на троллейбусы, которые 70 тысяч стоят за один комплект, а бандажи стоят 260-300 тысяч. Их там 8 штук.

– Сколько всего на КП трамваев и троллейбусов?

– Всего около 100 единиц. Условно говоря 50 тех, и 50 тех. Троллейбусов на 7 штук больше.

– Это только те, которые являются подвижным составом?

– Да.

– Или и те, которые стоят без работы?

– И те, которые не работают. Например, в троллейбусном депо стоит 7 абсолютно разграбленных троллейбуса. Они были донорами - с одного на другой детали собирали. Какой-то троллейбус встал - с другого деталь снимают. Я запретил всё это делать. Склады вообще не функционируют, складов вообще нет. В них ничего хранить - всё работает с колес. Купили и поставили.

– Вы проводили инвентаризацию когда пришли на предприятие?

– Конечно.

– Многого не нашли?

– Не то что не нашел - там искать нечего было.

– Всё было списано?

– Всё, что было куплено, было установлено на технику. Проводить инвентаризацию чего? Транспортных единиц подвижного состава? Не сходится один только троллейбус сгоревший, который спалила водитель из-за нарушения техники безопасности. Есть внутренний акт, согласно которому было сделано заключение, что это халатность водителя. Она приехала, поставила машину мыть и не сняла подключение. Когда она переехала с мойки на эстакаду, так как эстакада ниже, а мойка выше, то вода ушла вперёд. А там печка стоит, у нее гофрированные рукава и вентилятор сдувает теплый воздух. Вот оно всё и сгорело. Ждём заключение следователей, которые сейчас все отправили на экспертизу в Чернигов. Сейчас мы находимся в ожидании, а потом через суд будем определять виновного и определять стоимость и процедуру того как будет возмещен ущерб.

Поначалу было действительно сложно люди не понимали и не хотели работать. Особенно троллейбусники - там вообще отдельное государство. У них там свой шабаш был: сели поехали в троллейбусе куда-то, сели к кому-то на обед поехали. Вот так всё настолько просто. Уволил начальника депо, уволил начальника службы эксплуатации из-за отсутствия контроля.

– Кстати, говоря о контроле. Насколько он качественно работает на «Николаевэлектротрансе»?

– Для эксперимента я посадил в 4 троллейбуса по контролеру. Они там работают. Есть проблемы в другом - нужно изменить график движения, а не хватает колоссально водителей. Нужно порядка 160, а у меня в наличии около 75.

– Вы публикуете вакансии где-то?

–Конечно. Более того, у нас есть лицензия и мы сами выбираем через Службу Занятости людей, обучаем их, допускаем к экзаменам через МРЭО.

– И какая зарплата у водителей?

– Начинается с 7 тысяч, а потом и 12-14. Зависит от классности водителя, от выработки наработанных часов. Нормальная, очень даже нормальная зарплата. Мы подвели ее к тому, чтобы люди работали. Почему? Потому что рядом есть Одесса. которая путём своих возможностей переманивает людей. Я был в Одессе и смотрел, как они делают из троллейбусов автобусы, которые 50-70 километров проезжают на аккумуляторных батареях. Они их сами делают. Сами они делают и трамваи, меняют их дизайн, экстерьер, полностью его реанимируют. Также делают всё сами и в Кривом Роге, сами делают в Запорожье, в других городах.

– А Николаев способен на это?

–Я пытаюсь это делать. Я думаю, максимум если сейчас с деньгами разберемся, то в январе месяце у нас будет свой новый трамвай, уже усовершенствованный.

– Вы затронули тему расширение парка. Это хотят сделать в том числе посредством кредита. Ваше отношение к этому?

– Положительное. Я ездил с мэром и мы встречались с представителями и ЕБРР (Европейский банк реконструкции и развития, - ПН) и ЕИБ (Европейский инвестиционный банк, - ПН) и обсуждали все эти вопросы. Первый вопрос, который был при встрече: «Баланс предприятия отрицательный или положительный?» Сейчас, вроде как, его сбалансировали. Я думаю, что это станет основополагающим для получения кредита. Кредит с ЕБРР предусматривает под собой закупку 50 троллейбусов. Это очень хорошо, ведь те троллейбусы, которые у нас сейчас есть, нужно ремонтировать.

– Это те, которые были закуплены при Гранатурове?

– И те, которые были закуплены последние, и те, которые были раньше. До закупки вообще было 12 троллейбусов. ЕБРР - это очень хорошо. Думаю, что в марте следующего года мы можем претендовать на то, чтобы получить кредит и проводить тендер по закупке троллейбусов.

– Вы говорите, что появятся новые троллейбусы, но в тоже время признаете, что сейчас кризис кадров на предприятии. Надеетесь, что найдете за это время водителей?

– Я за эти два месяца попытался остановить процесс текучки кадров. Я считаю, что мы приостановили его полностью. Сейчас осталось добрать людей, потому что некоторые ушли с предприятия после того как я дисциплину усилил, установил порядок времени выхода/захода на маршрут, несмотря на то, что они хотели сами выехать на час, поездить, денег «состричь», троллейбус поставить и пойти пиво пить. Представляете, что было?

– То есть, водители бесконтрольно собирали деньги, забирая себе весь тариф?

– Да, вот так вот происходило всё.

– А как же контроль при помощи билетов?

– Это же всё относительно. Водитель может продать билеты, может скрыть билеты, может написать, что у него их украли. Всё, что угодно. И всё это тут практиковалось.

– Вопрос троллейбусных линий, которые собираются строить на Намыв и до Жуковского кольца. По вашему мнению это перспективный план и решит ли он вопрос с транспортом в городе?

– В принципе оно всё перспективное: и линия на Намыв, и в Корабельный район, но нужно смотреть ещё с точки зрения экономики. Что нам экономика показывает? Например, бывшее руководство отдало часть помещений электротранса под мойку. Аренда мизерная, просто копейки. По моей информации, она принадлежит куму Лисовского. Этим вопросом сейчас занимается следственная группа.

Приезжаем в троллейбусное депо предприятия. Здесь также работает пропускной режим. Задаю вопрос о медицинском освидетельствовании при выходе водителей на линию. Выясняется, что медработник временно работает в здании рядом с КПП. Причина такого решения проста - строят медпункт.

– Проходят ли люди, которые выходят на маршрут, какую-то медицинскую проверку?

– Пока это происходит во временном медпункте. Здесь проходит проверка водителя. Вот алкотестер, прибор для измерения давления. В журнал для регистрации врач обязательно в установленном порядке вносит результаты проверки, ставит печать выпуска с территории. Всё, как положено. Ещё 2 месяца назад этого не было.

– Часто бывают случаи, когда не допускают к работе?

– Я выгнал с работы семь человек из-за этого самого зелья. А здесь у нас диспетчер сидит, который занимается выпуском троллейбуса на линию. Тоже человека поменяли.

– С каким интервалом троллейбусы выходят на маршрут?

– Две-три минуты, 5 минуты, 15 минут - в зависимости от графика. Но я уже говорил, что его нужно менять. Мы сейчас над этим работаем. В первых числах сентября будет новый график, который будет учитывать в себя выход на маршрут в 5:00 утра. Выехали, утреннюю смену вывезли, в обед немножко интервал увеличивается между троллейбусами, а вечером опять начинаем усиленно работать до 22:30. Интенсивно работают машины в городе, возят людей, зарабатывают деньги. Раньше как хотели, так и ездили. Сейчас мы это всё перекрутили. Сейчас перед выпуском моются троллейбусы, работает уборщица. Машина приходит с маршрута и ее снова готовят на следующий день.

Строим медпункт. Новые окна поставили, полностью всё переделали, перестраиваем все. Здесь не было канализации, всё меняем, делаем, чтобы было уютно. Туалета здесь тоже не было - делаем. Плитку укладываем на пол. Этого всего не было и девочки с бутылками ходили в туалет. Теперь здесь будет медпункт. Вот так мы работаем. Не стоим на месте. Трубы будем менять. Здесь воды не было.

– Какой оборот предприятия за месяц?

– Около 2,5 миллионов гривен.

– Это только с тарифа?

– Да, это только тариф. Я хочу поднять до 3 миллионов. По моим подсчетам должно быть 3-3,5 миллиона, когда поменяем график троллейбусов. Касса должна увеличиться. Поменяю график и увеличится доходная часть.

– Когда я пришел сюда у них элементарно инструмента не было, которым можно было ремонтировать ,они из дома приносили ключи и уходили домой с сумками с инструментом.

– По разным маршрутам выходит разное количество транспорта?

– Где-то больше, где-то меньше. Например, на маршрут №2 выходит больше, потому что это проспект Центральный. А такой троллейбус как №5, выходит две машины, когда люди едут на рынок, там не надо такое большое количество транспорта.

Евушенко показывает новые окна, установленные в троллейбусном депо, говорит о том, что еще по его видению необходимо предприятию.

- Шиномонтаж тоже нужно купить - 260 тысяч стоит. Нужно денег насобирать на него. Сейчас троллейбусы ездят на шиномонтаж в город. Я хочу, чтобы всё это было на предприятии.

– А кто занимается мониторингом передвижения транспорта?

– Управление эксплуатации. Есть центральная диспетчерская, которая управляет сетью маршрутов. У неё есть маршруты, которые выдаются службой движения, они получают графики по времени и смотрят на мониторе по GPS-трекерам за передвижением транспорта.

– Какое количество электричества потребляет в сутки «Николаевэлектротранс»?

– Много. Нужно смотреть. Получается где-то около 2 миллионов в месяц. 60 тысяч в день.

– Какие у вас отношения с мэром города Александра Сенкевичем?

– У меня всегда с ним были рабочие отношения. Какие у меня могут быть отношения с Сенкевичем, если это он меня назначил, при чём без согласования с кем-либо? Мы просто с ним сели и поговорили.

– Возвращаясь к теме, может ли коммунальное предприятие быть коммерческим...

– Это предприятия никак не может быть коммерческим, но то, что его рентабельность должна быть сведена к нулю, что оно должно быть самоокупаемым, что доходная и расходная часть должны соответствовать - это однозначно. Но для того, чтобы это было, нужно сесть и посчитать: либо мы хотим содержать это предприятие, на своей шее тащить, либо мы хотим сделать так, чтобы оно было рентабельным, в плане даже самоокупаемости.

По ходу беседы Евтушенко инспектирует работу по ремонту крыши троллейбусного депо.

Также директор КП показывает сгоревший троллейбус, при этом делится планами о том, что его планируют восстановить. Его слова подтверждает и экс-начальник управления транспорта Вячеслав Кащенюк, который сегодня работает на КП.

Мы снова садимся в автомобиль и едем в диспетчерскую предприятия. По дороге продолжаем общение.

– Есть такое выражение рыба гниет с головы. Когда я пришел на КП, то увидел, что ряд людей просто занимались своими делами, выполняли нечестную работу. На первом плане у этих людей были свои личные интересы: пьянки, гулянки, прогулы работы. Я полтора месяца на это смотрел, пытался по разному найти подход. У меня было с самого начала желание отстранить от работы начальника депо Ярославского, начальника управления эксплуатации, которая отвечала за работу водителей. Только после того, как я их убрал (они сейчас в отпуске), выгнал 5 человек алкашей, слесарей, главного инженера, который воровал запчасти, раздевал троллейбусы, продавал все. Только после того, как я навел порядок, пробуксовка немного прошла и стала понятна ситуация.

– А в отношении тех людей, которые воровством занимались, уголовное преследование какой-то есть или будет?

– Нет никакого уголовного преследования. У нас тут, начиная с этой мойки, этой гостиницы, которая была построена в 15 году, был суд. «Николаевэлектротранс» отказал в пролонгации договора аренды в 2018 году, а в феврале Лисовский вместе с юристом продлили договор аренды через суд.

– На какой срок?

– На 3 года. До 2021 года. Они в 2016 году заказали техпаспорт здания, в котором были указаны все размеры, а в 2018 году в суд подавали документы, что там только фундамент. Им продлевали аренду не для здания, а на фундамент. Тогда господин Матвеев, который был директором, написал обращение во все инстанции. Сейчас работает Нацполиция по этому делу. По тому, что они выявили тогда, потом пришло КРУ, после их расследования налоговая пришла. Все они определили, что есть гостиница и что мы не поставили ее на баланс. А как мы могли ее поставить на баланс, если не мы, а они строили ее, если мы не тратили средства предприятия на ее строительство? Налоговая пришла и насчитала нам скрытую прибыль, насчитали нам штраф 400 тысяч. Теперь непонятно, как нам штраф за это платить. Придётся идти в суд и в суде всё оспаривать. Я даже согласен заплатить за этот штраф, но тогда давайте нам это здание на баланс решением суда. Ведь если все видят, что мы прячем это, то тогда это наше здание. Признайте, что это наше, и мы закроем это дело без вопросов. Ещё много вопросов есть, связанных с арендой и рекламой. Видно, что оттуда брались деньги чисто «на карман».

– По рекламе есть какие-то договора о ее размещении?

– Да, есть договора размещения на троллейбусах, которые являются носителями рекламы. Эти договора расписаны на определённое время. Я пока в них не вникал, сказал юристам проверить, есть ли какая-то законная часть того, что люди ходят и листовки клеят. Я пока сказал все эти листочки сорвать и убрать, сделать единую доску объявлений, общий планшет и на этом планшете размещать все. Пришёл кто-то с маленьким листочком, а таких много, много мелких предприятий, мелких ЧП, которые деньгами большими не обладают. Та же служба занятости, какая-то спортивная школа может свой листочек клеить на планшете. И это будет выглядеть всё организовано и красиво. В трамваях такие уголочки уже есть.

– Много политики в вашей должности?

– Нет. Просто есть некоторое непонимание коллег-депутатов. Почти все считают, что я пришел туда что-то урвать. Может и не почти все, но я замечаю особенно среди своих, тех, которые однопартийцы, мне не хотелось бы называть конкретные фамилии, но есть такие, которые считают что я пришёл с какой-то целью что-то себе откусить. Но я пришёл сюда, потому что два с половиной года приходят эти бедные люди и жалуется на разбитые, разгромленные «маршрутки». Я постоянно в эпицентре этих событий. Я сказал мэру: «Давайте я приду, наведу там порядок. Никто там не наведет порядок. Это всё брехня. Никакие такие матвеевы, никакие там лисовские, никто не сделает». Я ему сказал, что я привык всё делать на совесть, что приду и сделаю это на совесть. Единственная у меня была просьба, что если я работаю, то вы платите мне зарплату.

– Какая у вас зарплата?

– Мне он поставил зарплату где-то 40 тысяч «грязными». «Чистыми» получается меньше. Вот так вот мы с ним договорились. Я работаю 24 часа в сутки, в любое время дня и ночи он может спросить меня и я отвечу, что я на электротрансе. Я каждый день в 12 часов ночи с работы ухожу. Я постоянно занимаюсь и контролирую работу.

– Чем вы занимались до того, как возглавили «Николаевэлектротранс»?

– Я 10 лет занимался бизнесом, который построил, продав квартиру, машину, дачу. Взял кредит, который выплатил только в апреле этого года. У меня СТО. В какой-то момент мне надоело бегать за слесарями, контролировать их. До этого я был директором завода. Я построил завод с нуля.

– Какого завода?

– Хлебзавода «Каравай». Я зашёл туда в конце 1996 года, а ушел оттуда в 2007 году, когда у меня стали болеть родители, и нужно было к ним ездить, помогать им. Я ушёл с завода, оставив своего товарища, который был на тот момент замдиректора. Это было коммерческое предприятие, частный бизнес.

Мы прибываем в диспетчерскую. В эту смену там работает два человека.

– На экране мы видим движения трамваев и троллейбусов, есть таблица с расписанием, мы берем и сверяем все по графику, по времени. Есть отдел, который разрабатывает эти графики для водителей, а мы их сверяем. Например, вот этот трамвай приехал на минутку раньше - это допускается. Пересменка обозначается красным цветом. Вот они поменяли друг друга и трамвай продолжил работать по маршруту, - рассказывает диспетчер.

– А кто считает пассажиропоток?

– Пассажиропоток считают билеты, которые продаются. Пассажиропоток считается еще и в ходе движения, когда мы сажаем на трамвай или троллейбус человека, который сидит и считает зашедших и прошедших. Будет электронная система, будем пользоваться электронной системой. Всё будет совершенствоваться.

Возвращаемся в трамвайное депо. На сегодня именно там находится офис Евтушенко. Он продолжает рассказ о своем бизнесе, вспоминает, как работал хлебзавод, и чем все закончилось.

– Я за 10 лет хлебозавод с нуля построил. Он был вообще разграбленный, раскрученный. Когда я ушёл в седьмом году оттуда, то его продали. Думали, что я вернусь, но я так и не вернулся. Его продали в 2011 году. Перепродали. Тогда был господин Круглов губернатором, я с ними поругался по этому поводу. Продали завод хозяевам первого хлебозавода, а они его купили и закрыли.

– Как конкуренты выкупили и обанкротили?

– Да купили и уничтожили. Хотя сами себе такие же объемы не нарастили. Эти объемы просто разошлись по херсонцам и одесситам, по маленьким пекарням, потому что каждый хлебзавод на то время обладал особыми вкусовыми качествам, и у каждого хлебозавода был свой вкус. Вкус батона, вкус хлеба кирпичика и так далее. Он и сейчас остаётся, но самый вкусный хлеб, по моему мнению, был у нас на хлебозаводе №2 «Каравай», потому что мы делали это всё на парах в замесе, не механической обработкой, а ручной. Были свои часы выставления опары, естественного брожения, температурных режимов - это всё было основано на той закваске, которую еще наши родители использовали. У нас был очень вкусный хлеб, но я ушёл оттуда и всё закрылось.

На этом моменте мы перемещаемся в кабинет Евтушенко и продолжаем разговор. Поначалу мне показалось, что мы уже все обсудили, но в дальнейшем диалоге,\ прояснились еще некоторые вопросы.

– Говоря о бизнесе в Николаеве, сложно ли работать, учитывая влияние различных структур?

– У нас нет влияния структур. У нас нет потребительского спроса. Сейчас что влияет на бизнес? Зерно влияет на трейдерский бизнес, порты на портовую тему.

– То есть вы хотите сказать, что рынок сам себя регулирует?

– Рынок не то что сам себя регулирует. На него зашли магнаты с хорошим запасом денег, которые позволяют им быть хозяевами рынка той или иной отрасли. Смотрите, «Эпицентр» открылся. Он магнат хозяйственного направления. У него есть конкурент? «Сильпо», «Таврия В». Есть конкуренты у них? Эти маленькие магазинчики, что они собой представляют? Конкуренции абсолютно никакой нет. На что стоит обратить внимание, если человек хочет открыть свой бизнес? Это услуги. Развитие услуг. Тот же маникюр-педикюр, парикмахерская.

– Насколько мне известно, в Николаеве есть группа людей, которые являются фанатами электротранспорта и, якобы, есть троллейбус, который они восстановили.

– Я слышал об этом. Они приходили и рассказывали об этом. Но практически это невозможно сделать самостоятельно. Во-первых - это дорогие детали, те же транзисторы, диоды, если электрическую часть брать. Те же колёса, которые я вам показывал - 260 тысяч стоит комплект бандажа. И другие моменты тоже есть. Всё это очень дорогостоящее. Я не думаю, что они могли это сделать без самого предприятия электротранса. Если это делалось на базе електротранса, то они могли приложить свои руки как электронщики. Да, я совершенно не исключаю такого варианта, того, что они могли внести новизну какую-то. Не исключаю, конечно, такое могло быть. Но вот так, чтобы пришли, сделали, сами запустили, то в это сложно поверить. То, что они могли какую-то часть своим талантом внести, даже в той электроники, возможно, плату какую-то перепаять, то это конечно. Сейчас есть такие вундеркинды, о существовании которых мы даже не подозреваем, а они живут рядом и могут всё это делать.

– В ходе интервью вы сказали, что когда пришли на предприятие, было такое чувство, что если бы вы не появились, то всё было рухнуло. Вы не боитесь, что это произойдет при вашем руководстве?

– Я не боюсь, что это произойдет. Я надеюсь на то, что будет взят кредит, который позволит нам устоять и обновить парк, дать новый смысл жизни троллейбусам и трамваям. Многие уже не надеются на восстановление трамваев, ведь новый трамвай стоит 20 миллионов. Но можно ведь их реконструировать. Дать новое дыхание трамваю стоит 4,5 миллиона гривен. Разница есть? В три с половиной раза. Поэтому в этом есть смысл. Я хочу в порядке эксперимента сделать этот трамвай, показать, что вот, смотрите, люди сами сделали и он ездит. Таким образом можно весь этот парк обновить.

– Помимо кредита на закупку троллейбусов, рассматривают еще проект запуска коммунальных автобусов. Есть два варианта: повесить их на баланс «Николаевэлектротранса» или создать новое коммунальное предприятие. Какой по вашему мнению более правильный вариант?

– Зачем создавать новое предприятие? Вообще, я не знаю. У меня пока нет мнения относительно этого вопроса. Есть депутаты, которые будут принимать решение.

– Сколько километров составляет рельсошпальное покрытие в Николаеве?

– Около 100 километров.

– И какое количество подлежит...

– Около 100 километров.

– Восстановлению?

– Подлежит восстановлению всё, за исключением нескольких кусочков где-то по 200-300 метров.

– Есть какой-то расчёт, во сколько обойдется восстановление улицы Потемкинской?

– Если учитывать то, что одна стрелочка, которая переводит трамвай, стоит около 300 тысяч, то можно представить, сколько стоит одна рельса, и так далее. Где-то 2,5 миллиона гривен стоит 1 километр поменять. На это всё это нужны деньги и если мы сейчас об этом не задумываемся, то рано или поздно это всё вылезет боком. Вот мы сейчас говорим много, что маршрутки менять надо на автобусы. Спорим, покупать автобусы, не покупать. Надо покупать. Надо делать пилотный проект. Надо всё это запускать. Допустим, у нас есть проблемные маршруты, такие как Терновка, Матвеевка, Коренихи, Ракетная роща, Корабельный район. Давайте купим на них по 4 автобуса и пусть работают в порядке эксперимента. Та же депутат Киселёва, Ентин, Мотуз, Ласурия, все кто там есть, будут это видеть. Мы будем это всё мониторить и смотреть, во сколько нам это будет обходиться, в какую стоимость будет содержаться этот автобусный парк.

Автобусы нужны новые, на которые как минимум на год гарантию дадут. Нужно брать кредит в банке, у которого восемь процентов идёт возврата от суммы. Если кредит, допустим, 18 процентов, то нам половину почти вернут. Это нормально. Белорусы идут навстречу: «Пожалуйста, мы вам даем автобусы. Давайте, берите». Почему не взять? Я считаю, что нужно брать и немедленно, не раздумывая, потому что с чего-то нужно начинать.

– У вас в этом вопросе есть поддержка Александра Фёдоровича и непонимание депутатского корпуса?

– У меня есть поддержка депутатского корпуса, в частности, фракции «Оппозиционный блок». Меня мои депутаты поддержат. Возможно, у Исакова будут возражения из-за его амбиций с Сенкевичем, но, мне кажется, что воевать бессмысленно. Кто-то из теоретиков даже сказал, что пытаться изменить прошлое - это сделать ошибку в будущем. Это доказано. Нужно остановиться. В этом плане есть проблемы города, есть наши граждане, наши дети, которые ездят на этих маршрутках. Нужно прийти и сказать людям, надо что-то сделать. Это же не Сенкевич, не Евтушенко или кто-то еще примет решение купить транспорт. Это сделают депутаты.

– Многие говорят что практически всё зависит от депутатов, что депутаты выделяют деньги. Но это же не совсем так.

– Не совсем так.

– Есть же исполнитель. Есть исполнительные органы Николаевского городского совета, которые этим занимаются: начальники управлений, директора департаментов. Как обстоят дела с работой того же управления транспорта?

– Смотрите, управление транспорта, когда мы разрабатывали эту концепцию, по поводу кредита и взятия этих экспериментальных автобусов, чтоб пилотный проект заработал, то присутствовал транспортный отдел, присутствовал мэр, Исаков тоже приходил и слушал, когда были диалоги, были дискуссию по этому поводу, когда искали точки соприкосновения. А вдруг остался один Евтушенко как глава транспортной комиссии, а все встали по ту сторону. Все этим вопросом занимались, все работали, но самая важная проблема, которая существует - никто не может дистанцироваться от политики. А нужно больше видеть, выходить в хозяйственную плоскость и в этой плоскости находиться, понимать, что даже если мы что-то критикуем, какую-то оппозиционную силу или мэра, в частности, и таким образом что-то получаем лучше, то это хорошо. А если мы просто критикуем, лишь бы критиковать, а на самом деле мы не получаем результата, то что это за критика?

– Вас критиковали за трудоустройство сына Копейки. Вы его уволили?

– Нет. Он еще работает.

– И будет работать?

– Я не знаю, честно говоря, будет ли он работать. В данный момент он по семейным обстоятельствам находится в отпуске (на момент интервью, 29 августа - ПН).

– Вы его взяли на работу, потому что он профессионал?

– Я его взял на работу, потому что у меня здесь кризис кадров. У меня работал Павел Котельников, который ранее был в управлении транспорта и работал вместе с Кащенюком, когда тот ушел, то он остался исполнять обязанности начальника управления. Потом он пришёл сюда, был начальником службы эксплуатации. В его полномочия входили графики, служба УБД - это служба безопасности движения, отдел контроля, кассы, в том числе, обилечивание, но он не справлялся со своей работой. Каждый раз, когда я приглашал его к себе и задавал вопрос: «Где мы находимся?», ответа я не слышал. Человек не справился, написал заявление и уволился.

– И вы после этого взяли Копейку?

– Копейка до этого уже был. Он работает в службе движения. Копейка подчинялся Котельникову.

– Вы предполагали, что будет такая реакция на трудоустройство сына Копейки?

– Предполагал, но я не думал, что такая серьёзная.

– Сколько всего человек на предприятии работает?

– 630. Ещё раз по сыну Копейки. Я бы сюда, наверное, не только сына Копейки взял. Я бы сына чёрта взял, потому что есть такие вопросы, когда нужен не просто специалист, а должен быть ещё стоящий специалист, умеющий достичь какой-то цели, повести за собой людей и на выходе показать результат.

– Есть какое-то давление с какой-либо стороны на предприятие?

– Нет. Давления нет. Есть какие-то завистливые, причудливые упреки, взгляды.

– Чужие амбиции?

– Да. Чужие обиды. У меня, кстати, контракт заканчивается 14 ноября. Он у меня был на полгода - с 14 мая по 14 ноября. Так что те, у кого есть какие-то эмоции, могут подойти городскому голове и сказать: «Я готов вместо Евтушенко зайти на предприятие электротранс и продолжить его работу». Не вопрос.

– Вспоминая закупку троллейбусов при экс-мэре Гранатурове, нельзя не вспомнить слухи о том, что в сделку была заложена коррупционная составляющая. Вы разбираетесь с этим вопросом?

– Я не ознакамливался и я не считаю для себя важным лезть и что-то искать. Тем более, это было когда-то, где-то, возможно. Что я сейчас должен стать следователем? Я не знаю порядка цен, сколько стоят троллейбусы, которые они покупали в Чехословакии. С другой стороны я могу сказать точно, никого не восхваляя и не одевая венок лавровый на шею, что если бы мы этого не сделали в 2015 году, если бы они не купили эти трамваи, троллейбусы (13 трамваев и 44 троллейбуса), то мы бы сегодня стояли. Только благодаря тому, что мы тогда купили эти трамваи и троллейбусы, мы сегодня остались на плаву. Теперь осталось мало: просто обновить, обнулить их, потому что они запущенные. В частности, я показывал троллейбусы, которые стоят, и разобранные трамваи, которые стоят с 2015 года, ни разу не выехав на линию.

– А те люди, которые составляли акт приема неработающего трамвая, до сих пор работают на предприятии?

– Они просто констатировали факт того, что он нерабочий. Они комиссионно приняли, что трамвай этот стоит. Тот трамвай, который сейчас стоит, он изначально работал, но знаете в чём его странность? Он когда выезжает на линию, то сбрасывает избыточное напряжение обратно в провода.

– А сети у нас, как я понимаю, для этого не предназначены?

– Да, сети такие у нас не предусмотрены. И поэтому, когда он выбрасывает напряжение, то эта энергия идёт во все трамваи, которые идут по этой контактной линии. Они получают отрицательный заряд и все трамваи останавливаются, поэтому у этого трамвая нужно изменить систему. А учитывая то, сколько она стоит - это практически по-новому надо запустить трамвай.

– А остальные трамваи из той партии были переоборудованы, или у них были другие технические характеристики?

– Остальные, как пришли, так они и работают. Они такие же, как наши, под наши города были рассчитаны.

– А прибыльно вообще, если все будут работать, как этот «любвеобильный» трамвай?

– Точно, любвеобильный. Я не знаю, я этой системы не знаю. Я даже разговаривал со специалистами по этому поводу. Они говорят, что есть такая система движения, которая предусматривает такие трамваи, которые делятся своей энергетикой, но у нас это не предусмотрено. У нас нет этих улавливателей, которые могли бы эту энергию забирать.

– Можно было бы эту избыточную энергию отправлять на освещение путей.

– Но у нас нет такой системы.

– Я говорю о том, что это возможно, в случае модернизации можно было бы к этому прийти.

– Сегодня можно прийти к тому, чтобы ставить модульные станции. А у нас стоят подстанции четырнадцатилетние, которые включают в себя запуск линий трамваев и троллейбусов в Ингульском районе, Заводском районе, Центральном районе. Каждая подстанция имеет по 6 тысяч киловольт и они пускают заряд электроэнергии на линию. В то время, как сейчас продают модульные подстанции суперэкономные, которые экономят электроэнергию до 30%. Они могут стоять модулями на линии, при этом у них есть несколько установок, которые аккумулируют электроэнергию, а потом отдают ее импульсом, когда едет трамвай или троллейбус. Они экономичные, но они стоят денег. Порядка 50 тысяч долларов одна подстанция. При этом, наши специалисты всё это уже делают. К нам приезжали специалисты, которые предлагали поставить на конвейер сборку трамваев и троллейбусов. После этого приезжают следом за ними наши и говорят: «Да не слушайте вы никого. Это стоит миллионы, а мы вам сами все поставим и вы сотни тысяч будете получать».

– То есть рассматривался вариант создания здесь технопарка?

– Да, трамвайного. Но все стараются что-то «зажмурить». Даже на этом наши «великие деятели» хотят заработать. А всё гораздо проще. То, о чем я рассказал, можно делать на электротрансе. И не за 20 миллионов, а за 4,5 - это будет тот же новый трамвай, та же колесная пара, с тем же расходом электроэнергии, с тем же моторесурсом, той же выработкой часов. Всё то же самое будет, только будет красивый дизайн.

Над материалом работала Александра Ющишена, специально для «Преступности.НЕТ»